— Мы нашли его, — прошептал Бибитаг, — это Карак-Удан.

Тарасу не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что гном плачет. Десятилетия поисков, неудачных экспедиций, провалов и ошибок наконец-то дали свои плоды. Вот он, прямо перед ними, давно потерянный город гномов, с каждой точки которого видно статую Огрена — великого предка их народа, одного из учеников их бога! Где-то там, под статуей расположен подарок самого Гнура — легендарная наковальня, сделанная из сердца горы!

По тихому рычанию Вомораха, Тарас понял, что не все разделяют радость исследователя. Да, они нашли Карак-Удан, но вопреки ожиданиям город не был пуст, заброшен и покинут.

Совсем наоборот.

Тарас видел там сотни огней. В жилых кварталах, в районе мастерских, окружающих статую, в крепости и в самом дворце — они были повсюду. Эти несуразные существа теперь были владельцами некогда гномьего города. Множество построек были разрушены, а из обломков были собраны примитивные алтари, где на кольях были насажены различные существа, начиная с подземных зверей, заканчивая самими представителями этой неизвестной расы.

Даже отсюда они слышали вспыхнувшую внутри города грызню. На одной из площадей неизвестные собрались в круг, внутри которого двое вцепились в жуткой схватке. Оружие давно лежало у ног зрителей и дерущиеся буквально рвали и пожирали друг друга под улюлюканье и рёв толпы.

— Уходим, — тихо сказал приказал Бролог, отвернувшись от вида оскверненного города.

Вниз спускались в тишине. Игроки шли последними, следуя за хранившими молчание гномами. Тарас мог только догадываться, что они сейчас испытывают. Картина, которую они только что лицезрели была угнетающей даже для него, не говоря уже о тех, чьи предки звали это место своим домом.

— Идём прежним строем. Кроран впереди, мы четверо в центре, Вольный позади, — скомандовал Бролог, как только они снова вернулись на тракт.

Тарас удивился, услышав гнома. Не приказ, а тон, с которым он был сказан. Бывший легионер взглянул на него и опасения Вольного касательно морального духа гномов тут же развеялись: на него посмотрел тот, кто только что ступил на путь войны. Остальные, даже Бибитаг, источали тот же боевой дух, что и командир отряда. Стало ясно — гномы это так не оставят. Сейчас они уходят отсюда только для того, чтобы вернуться и отвоевать себе город.

Путь назад по тракту был таким же, как и раньше. Отряды неизвестной расы проходили мимо замаскированных путников, ни разу не заподозрив наличия кого-то рядом. Кем бы они ни были — считали территорию полностью своей и не ожидали никаких проблем.

Они уже почти вышли с территории, активно посещаемой врагом, когда Кроран в очередной раз предупредил их о приближающейся группе противника. Как и прежде они собрались вокруг Бибитага, укрывшего их своей магией.

Тарас напрягся, когда начал слышать звук шагов — тяжелых, мощных, от которых по полу идет волна дрожи. Во главе отряда неизвестных, двигался наездник. Его зверь был огромным, намного больше самого ездока. Четыре лапы поддерживали мощное тело. В передней части туловище увеличивалось, из-за чего казалось, что у зверя горб в районе передних лап. Голова опущена к земле, из передней части торчит несколько рогов разного размера и формы. Похожие имелись и на спине животного, внезапно остановившемуся посреди тракта.

Наездник пролаял что-то зверю и, не увидев реакции, насторожился сам. Он позволил животному сделать несколько шагов вперед и в сторону. Тот стал принюхиваться и медленно идти в сторону маскирующегося отряда. Зверь просунул голову в пешеходную часть тракта, за соседней колонной от прячущихся гномов.

Тарас увидел глаз зверя, смотревшего прямо на них, когда услышал короткую команду:

— В бой.

Тишину тракта разрубил рёв Вомороха, со всей силы обрушившего свой топор на шею зверя.

Топор Вомораха вошел глубоко, прорубил складчатую, толстую кожу зверя и добрался до артерий. Голова животного потянулась вверх, тело дернулось в сторону и ударилось о каменную колонну, осыпавшей мелкой крошкой и пылью все вокруг.

Тарас услышал, как по ту сторону от колонны на землю грохнулся наездник. Он выбежал на тракт вместе с бывшим легионером. Ударили в центр обескураженной группы противников. [Стремление Макки] вонзилось одному прямо в брюхо. Ему пришлось приложить большое усилие чтобы вывести лезвие наружу, прорезав плотную кожу. Следующим ударил занёсшего над головой дубину. Наконечник ударил по ребрам и остановился. Уродец отскочил от него, прижимая руку к ране на груди.

Противники, несмотря на свою безобразность, оказались весьма крепкими. Оружие Вольного можно было расценивать как тяжелое и вполне могло если на прорубить ребра, то хотя бы смять их внутрь. Последний же его удар ощущался почти также, как если бы он ударил стену или металлическую ограду. Тарас перешел на тычковые, жалящие атаки, отгоняя от себя троицу неумех.

Рядом сражался Бролог и, несмотря на разницу в росте — противники были выше его на голову — успешно зарубал уже второго. Периодически он принимал удары на щит и рождаемые при этом звуки говорили о большой физической силе их врагов.

Мимо него пролетели несколько топоров и ножей, вонзившиеся в никак не защищенных существ. Большинство только прорезали кожу, встретив кости, глубоко внутрь вошли только те, что били в брюхо. Бибитаг показался рядом. Сейчас мирный исследователь показал другую свою сторону: руны, появившиеся на его пальцах, сорвались вперед, обратившись потоком пламени, что накрыл сразу троих. Завоняло палёным мясом и волосами. Мрачный Клинок тоже присоединился к схватке, ударив в край отряда, начавшего осознавать своё численное преимущество. Где-то у них за спиной все тряслось и грохотало — Воморах ревел пуще убиваемого им зверя.

Вольный быстрыми жалящими ударами отогнал от себя особо настырного противника и убрал одну руку с древка. Распахнутая ладонь смотрела в сторону его соседа. Мана из ядра потекла по руке, по дороге набрав вес, опустошив часть энергетических узлов. В ладони она разъединилась на пять частей, утекая в пальцы, вокруг которых тут же затрещали крохотные разряды. В пространстве между ними родилась молния, ударившая вперед, прямо по застрявшему в теле врага ножу.

Монстр завизжал, получив удар молнией и отступил. Тарас шагнул вперед, закрутив рядом с собой [Стремление Макки]. Он направил удар снизу вверх, почти подпрыгнув вслед за древком. Наконечник ударился о широкую челюсть врага. Его голова тут же запрокинулась вверх, а ноги на мгновение оторвались от земли. Монстр упал и оказался под ногами напирающих вперед собратьев.

Первые мгновения ошеломления прошли. На смену смятению пришли ярость и жажда крови. Бибитаг отступил назад, встав рядом с Крораном, перешедшим на невероятный темп метания своих снарядов. Они замерли между опор тракта, а от толпы разъяренных тварей их отделяла линия из одного гнома и двух бессмертных. Бролог держался хорошо: солдатская выучка и большая физическая мощь позволяли не только отражать атаки, но и бить в ответ. Бессмертным было в разы тяжелее. Враг физически превосходил их на порядок и ни о каком блокировании или отводе ударов не могло быть и речи — это прямой путь на перерождение. Вольный кое-как справлялся, на пределе своих возможностей орудовав [Стремлением Макки] как копьём, а вот Мрачный Клинок справлялся с задачей явно хуже, отступая на шаг раз в пару секунд. Когда его копье надломилось, и первый противник уже ринулся вперед для решающего удара, рядом с бессмертным встала ещё одна фигура.

Двуручный топор опустился на голову резвого монстра, вбив её в пол с такой силой, что сама каменная плита пошла трещинами. Воморах набрал полные легкие воздуха и закричал, выдирая из вражеского черепа топор:

— За Карак-Удан!

Его рёв, кажется, разнесся по всему тракту. Гном обрушился на врагов разъяренным смерчем жаркой стали. Его топор, покрытый багровой энергией, не знал преград и взимал с врага кровавую дань, прорубая толстую кожу, разрезая мышцы и ломая кости. Этот клич, два тысячелетия не звучавший в этих тоннелях, подействовал и на других гномов. Что-то почти забытое проснулось в них.