Ледяные пальцы перебирали полуистлевший клавиши прошедших дней. Старуха умирала. Медленно. Неотвратимо. Сурово.

Это понимали все присутствующие, но не могли отвести взгляда от замершей в странной позе старухи.

— Я вижу, — прокаркала она, с трудом размыкая ссохшиеся губы, — Вижу…

За окном отчаянно завывал ветер и все присутствующие замерли, с ужасом глядя на то, как старуха продолжает перебирать клавиши. Раскат грома за окном, и вот старуха заходится в жутком кашле, сгибаясь ещё сильнее, хотя, казалось, куда больше.

Миг — и под сдавленный всхлип одной из слушательниц она разгибается. С хрустом выпрямляет спину и смотрит на невольных зрителей единственным целым жёлтым глазом.

— А ни черта я не вижу, — крякнула она, потирая ушибленный в ходе конвульсий бок. И тут же огрызнулась, — чего вылупились? Чай, не цирк. Да и вообще…

Предсказательница всегда отличалась буйным нравом. А любовь к пакостям и прочим мистификациям привела её к тому, что случись что, никто не будет на сто процентов уверен, что же говорить из правдивого на её могиле. Никто не знал, кто она была до и когда родилась. Обычно никого это особенно не волновало.

Правда, случай сегодня был на редкость особенный.

Двое — молодой мужчина со светлыми волосами и девушка — как антагонист, с тёмными, — молча переглянулись. Глаза последней вспыхнули рыжим, выдавая весь раздрай в её душе. Но она постаралась не подать виду.

— Госпожа Юмореску, это всё? Всё, что вы хотели бы нам передать? — она явно хотела добавить что-то ещё, определённо учтиво-вежливое.

Но, в отличие от каменно-спокойной женщины, её спутник не отличался ангельским терпением:

— То есть мы, — очень сильный акцент на последнем слове. Звучало это всё, как обвинения, — проехали на шумящей таратайке полгорода, сожрали туеву хучу бензина, чтобы добраться до самой известной предсказательницы в мире, чтобы она…

— Демьян! — окрикнула его спутница.

Но мужчину, что называется несло. Он подался вперёд, не обращая внимания на то, как его спутница изо всех сил пыталась его удержать на месте.

Хищник, не знающий страха и упрёка. Такие предсказательнице нравились.

Осталось лишь отойти чуть в сторону, изо всех сил цепляясь в жёсткие бока фортепьяно, и произнести заветное:

— Вы пришли ко мне слишком рано, чтобы получить ответы, — старуха безумно захихикала себе под нос, — светляки — последствие, а чтобы найти причину, кое-кому придётся сгореть.

Одинокий жёлтый глаз непонимающе моргнул. Оглядел ещё раз своих посетителей.

Старуха непонимающе протянула:

— Вы кто такие? Что вы здесь забыли? А ну прочь из дома почтенной женщины!

Словно в подтверждение своих слов, за окном начало громыхать так, как никогда прежде. Мужчина с женщиной не стали испытывать терпение странной предсказательницы и поспешили уйти восвояси.

Вопросы. Вопросы требуют ответов. Порой их слишком много, чтобы ответить на них сразу. Но что же делать? Ведь магия…

Она умирает. И никакой предсказательнице не под силу этого изменить.

Терпеть не могу понедельники. Они всегда вызвали у меня чувство необъяснимой тревоги. Конечно, у меня всегда был феноменальный нюх на неприятности, но в последнее время — пустая несколько месяцев, как я официально числилась владелицей детективного агентства, нервы стали сдавать непо-детски. Но я же настойчивая.

Я вообще человек простой — вижу цель, препятствия не замечаю. Так было всегда и должно было оставаться впредь. Но сегодня явно не мой день.

Звёзды там встали или ещё что? Я сидела на своём сторожевом посту возле окна и предавалась сладким утренним дремотным мыслям, как дверь в контору неожиданно отворилась.

Испуганно крякнул сигнальный знак — он висел у меня с некоторых пор вместо колокольчика.

— Это агентство, — задумчивый мужской голос, читающий вывеску, — беспечного феникса?

— «Бесконечного феникса», между прочим! — буркнули за моей спиной.

Ба! И этот сегодня не в духе. Никак мухи укусили?

— Добрый день! — работа официанткой в кафе научила меня всегда улыбаться. Сверкать ослепительной улыбкой и делать голос приятным до слащавости.

Как хорошо, что я больше там не работаю. И пока мой не в меру выспавшийся напарник не начал говорить что– то резкое, я продолжила вести свою игру:

— Чем можем быть полезными, уважаемый?

Мужчина был немолод. Он бросил нервный взгляд на дверь — хотел убедиться, что он попал по адресу?

Что ещё я могу сказать об этом посетителе? Явно не местный, слишком аккуратная бородка — явно стрижётся не у нашего Георга, приятный глазу мужской маникюр — в нашей глуши это редкость.

Явно не местный. Мои наблюдения подтвердила следующая его реплика:

— Ну, это, — он испуганно вытаращился на что-то за моей спиной.

Точнее, на кого– то.

— Ну– ну, уважаемый– с? — иронично протянул Демьян. — с чем пожаловали?

Нет, слабоватый мужик пошёл. Чуть что, этот сразу чуть ли не в обморок от страха. Схоже размышлял и Демьян. Подумаешь, напарник у меня оборотень. Самый настоящий, да.

Вот только противный — жуть.

Я не спешила. Торопиться и правда было некуда, а гадать на кофейной гуще я и без того смогу. Ведь это — моё призвание. Мы основали своё агентство спонтанно. Можно сказать, что даже нечаянно. Просто в какой– то момент мне надоела эта жизнь. Скучная. Бесполезная. Несправедливая.

Но в моей природе заложено приносить добро. Я — та, кто должен защищать этот мир даже от самой себя. Но простые маги, населяющие этот город, даже не догадываются об таком.

Мужчина тем временем смог собраться с мыслями. Ему бы в пыточной работать с таким подходам.

— Меня зовут Дональд Никс, и я… Я работаю в паре десятком кварталов охранником, — я кинула грозный взгляд на Демьяна.

Пусть только попробует что-нибудь сказать по этому поводу! Тот, к счастью, смолчал.

С присущей ему медлительностью мистер Никс поведал нам о довольно странном происшествии.

— Я бы, может, и сам вызвал ребят, но вот незадача. Подкинул кто али так? — он протянул мне странную красную тряпочку, на поверку оказавшуюся ничем иным как шарфиком.

Детским шарфиком. От него исходило странное тепло. Странно.

Чувствуя, что не я одна заинтересованно принюхиваюсь, я отдала находку напарнику. Пусть займёт руки, пока я добрая.

— Ну вот я и решил. Пока я на смене, вы сможете найти ей владельца, — мужчина обезоруживающе улыбнулся, демонстрируя золотой передний зуб, — а то нехорошо так вышло.

— Почему вы не сдали вещь в бюро находок? — этот вопрос напрашивался сам собой. Я не могла его не задать. Как– то это всё странно.

Мужчина аж растерялся.

— Так ведь это, как оно? — мужчина аж попятился. — Мне сказали, что вы лучше всякой ищейки можете найти любого человека. К тому же моя сноха к вам очень, ну очень неравнодушна.

Знаю я этих… снох. Мы только открылись, но уже обрели славу очень хороших ищеек. На нашем свиту три найденные собачки, парочка найденных кошельков, личные вещи и даже дорогие часы. Чем не повод для гордости?

Вот только в этот раз я не чувствовала в себе ни грамма прежнего энтузиазма.

Не знаю, как мой напарник, а я уже порядком подустала от этого… сумасшедшего. Уже хотела вернуть ему шарфик. Втюхать назад странно пахнущую вещь. Острый нюх на неприятности буквально сковал меня по рукам и ногам. Но сделать я ничего не успела:

— Вы это, поищите владельца шарфика, ладно? — мужчина начал пятиться к двери. — А мне на работу пора. Да и вообще…

Мы не успели сделать ничего.

Взрыв.

Вспышка такая яркая, что я инстинктивно закрыла глаза, слегка ошалев от такого светопредставления. Зато мой напарник не растерялся. Он во мгновение ока появился возле нежданного посетителя, с нечеловеческой скоростью преодолевая такое большое расстояние. Но всё равно опоздал. На месте странного мужчины осталось лишь обгорелое место.