– Молодец, Лу! Ты сделала это! Ты умеешь летать! Сама!

– Я ненавижу летать! – закричала Лу, когда вернулась в свою комнату и легла на кровать, лицом к стене. – Я ненавижу летать, ненавижу свои крылья! И этого гадкого мальчика. И вас всех.

– Лу, девочка моя, успокойся. У тебя замечательные крылья. Это – твое спасение. Твоя уникальность. Индивидуальность. Такие крылья только у тебя.

– Они мне не нужны. Забери их себе! – плакала Лу. – Ни в одном фильме ни у кого из детей нет этих поганых крыльев.

Когда Ольга узнала о произошедшем, то прорыдала всю ночь.

Лу очень не любила, когда собирался консилиум и врачи с особой тщательностью осматривали ее спину и крылья. Ее раздевали до трусов, рассматривали, трогали, сканировали. В эти минуты Лу ощущала себя несчастной, униженной. Врачи и профессора сюсюкали и заискивали перед ней, просили показать, как она летает. Но Лу назло, из принципа не хотела взлетать при них и говорила, что она не умеет, все забыла. Однажды, когда Лу исполнилось 10 лет, на очередной осмотр-консилиум привели несколько студентов медицинской академии. Лу сразу обратила внимание на красивого парня-студента и была готова умереть из-за своего ничтожного вида девочки с неразвитой грудью, в одних трусах, с дурацкими крыльями. Пока все рассматривали Лу и задавали вопросы, она видела, как девушка улыбалась красивому парню, строила ему глазки и как-то слишком пренебрежительно и даже брезгливо кивала в сторону Лу.

– Что тебя интересует, Лу? – спросил седовласый профессор, —Чем ты любишь заниматься?

– Люблю смотреть фильмы.

– А какие фильмы тебе нравятся?

– Про животных. И про любовь, – ответила Лу и выразительно посмотрела на красивого парня.

Он тут же по-доброму улыбнулся Лу. Девочка улыбнулась ему в ответ и вдруг ощутила, что ноги слегка оторвались от пола. Лу резко остановила свой внезапный порыв. Она не желала летать при всех этих людях, и особенно при этой девице, не спускающей глаз с парня.

– Лу, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – не унимался любознательный профессор. —А, деточка?

– Я стану актрисой, —уверенно произнесла Лу.

– В цирке? – этот дурацкий вопрос задала та самая девушка, сидевшая рядом с красавцем.

– Нет, не в цирке. Я буду сниматься в кино. Играть в театре.

Лу видела, как все смотрят на нее с сожалением, как на несчастное забитое создание, непригодное для работы в театре и кино и для обычной жизни тоже. Она была продвинутым ребенком и знала, что в прошлые века в цирке любили демонстрировать людей с уродствами и патологиями. Лу казалось, что она такой же уродец с крыльями. И сейчас ее разглядывали, словно в цирке.

Лу с облегчением вздохнула, когда осмотр был закончен. Она не ушла в свою комнату, как обычно, а спряталась в коридоре. Лу тайком наблюдала за красивым студентом, от которого ни на шаг не отходила девушка. Затем студенты вышли из клиники на улицу. Лу незаметно последовала за ними. Красавец парень и девушка оторвались от общей группы, скрылись в зарослях сада клиники. Лу шла за ними по пятам. Она слушала, как девица обсуждала ее крылья и сокрушалась, что у них взяли подписку о неразглашении и таким фантастическим феноменом нельзя ни с кем поделиться. Затем девица остановилась около старого толстого дуба и положила руки на плечи парню. Лу с замиранием сердца наблюдала, как они стали целоваться, как девица прижималась к парню и слегка стонала. У нее самой от волнения и возбуждения заколотилось сердце, в груди пылало, лицо горело от накатывающего жара. Ей было страшно и стыдно тайно наблюдать за поцелуями и страстными объятиями студентов, она хотела убежать, но ноги словно прилипли к земле. Лу видела, как парень схватил девушку за грудь, и она говорила: «Да, да, еще, ласкай меня… мне так хорошо… да, да…»После этих слов парень словно обезумел, его глаза помутнели, в них появился животный блеск. Он стянул с девушки тонкий свитер, а она сама уже снимала с себя бюстгальтер и возбужденно дышала. Парень взял в обе руки груди девушки и стал по очереди облизывать ее соски. «Он лижет ее, как собака», – подумала Лу, сорвалась с места и побежала вглубь сада. Студенты шарахнулись друг от друга, увидели рыжие волосы, мелькающие сквозь кусты, и поняли, что Лу все видела. Девушка подняла с земли свитер, быстро надела его прямо на голое тело, сунула в сумочку бюстгальтер и побежала прочь от парня. Красавчик был в полной растерянности. Возбуждение от поцелуев и запаха голого тела девушки еще не прошло. Но он понимал: Лу, убежавшую в чащу, необходимо догнать, привести обратно в клинику. И сделать все возможное, чтобы она не сдала его Сомову или Касьяновой. Красавчик знал, что его могут отчислить за неподобающее поведение на территории клиники. Он представил гневный испепеляющий взгляд отца – начальника вневедомственной охраны МВД – и побежал следом за Лу.

– Луша! Лу! Стой! – закричал он, не спуская взгляда с мелькающего рыжего роя волос.

Но красавчик не смог найти Лу. Она спряталась в сухом дупле старой липы, треснувшей после сильной молнии, ударившей в нее пару лет назад. Лу видела растерянный взгляд студента, его трясущиеся губы, слушала его запинающийся голос, когда он сообщал по мобильнику, что мимо него пробежала девочка-пациентка и скрылась где-то в глухой части сада. Лушу искали. Она тихо торжествовала, что никто не может ее найти. С этого момента Лу полюбила сад, заросли деревьев. Девочка перестала бояться живой природы. И больше не хотела оставаться в клинике. Лу стала яростно сопротивляться любым осмотрам. Она больше не хотела испытывать унижения за свое уродское тело. И страстно мечтала, чтобы вместо дурацких, никому не нужных крыльев у нее выросла прекрасная грудь, как у той девушки-студентки. Девочка хотела, чтобы красавчик студент трогал ее за грудь вместо того, чтобы рассматривать и изучать ее крылья.

Лу срывала все последующие проведения медицинских наблюдений и испытаний. Она стала просто невыносимой, неуправляемой. Она больше не слушалась никого, даже Аллу Касьянову. Лу похудела и осунулась, можно сказать, «таяла прямо на глазах». Ольга больше не могла выносить страданий дочки. Она попросила Касьянову отпустить их из клиники. Алла уговаривала остаться, перетерпеть этот сложный период. Она была уверена, что Лу не сможет адаптироваться среди людей, но Ольга твердо решила уехать в деревню, иного выхода она не видела. Директорат клиники моментально согласился закрыть «Проект Лу», и выделенные на него средства были тут же переброшены на другие нужды. Но Касьянова прикипела к Лу, она не могла вот так просто все забыть и бросить Золотовых на произвол судьбы. Они договорились с Ольгой быть на постоянной связи. Касьянова также настояла на оформлении документов об опеке. На тот самый крайний случай: если с Ольгой что-то случится, Лу перейдет под опеку Аллы Николаевны.

Лу смотрела на идеально ровный потолок. Такой идеальный потолок, вряд ли мог создать человек. Хотя все люди постоянно стремились к идеалу. Но все же идеалы у всех разные. Тебе скажут: «Посмотри, вот идеальная картина с идеально подобранными цветовыми гаммами. Это – эталон. Запомни об этом». Мозг может запомнить этот навязанный эталон, идеал. Но душа, находящаяся внутри тебя, может не принять его, старательно отторгать. Так как этот идеал навязан кем-то извне, по его желанию и усмотрению. По его воле или власти. Скорее всего, ни идеалов, ни эталонов не существует. Все это – искусственное насаждение. Но люди постоянно делают вид, что разбираются в эталонах. Люди любят важничать и производить впечатление. Им нравится производить впечатление или шокировать. Они обычно не верят чужим суждениям, но, не имея своих четких мнений или сомневаясь в себе, все же используют чужие догмы, навязанные извне. Также люди противоречат сами себе, так как часто меняют свои точки зрения, подстраиваясь под более выгодную ситуацию.