– Вас похищали инопланетяне?!

– Что с моей дочкой?! Что с ней?! – горячие соленые слезы текли из Ольгиных глаз.

– Возможно, вас похищали. Но вам казалось, что все это снится. Ольга, вспомните, вы видели какие-то странные сны?

– Ничего такого не помню, —всхлипнула Ольга, —умоляю, скажите правду, что с моей девочкой… она больна?

– Ваша малышка абсолютно здорова, —врач Алла Касьянова, приятная женщина 35 лет, по-свойски погладила Ольгину руку и улыбнулась, —абсолютно здорова. И это удивительно! Ведь ваша малышка появилась раньше срока. Она в полном порядке, несмотря на НЕКОЕ обстоятельство.

– Какое обстоятельство?!

Профессор Сомов и Касьянова привезли Ольгу на кресле-каталке в специально оборудованное помещение, где находилась новорожденная. Сомов продолжал задавать вопросы:

– Во время пандемии вам ставили вакцину?

– Нет.

– А вашему мужу?

– Вася сделал две дозы.

– Вы болели каким-то из вариантов ковида?

– Нет. А Вася болел. Омикроном. В легкой форме. Он изолировался от меня.

– Оля, решили, как назовете девочку? – спросила Касьянова.

– Лукерьей. Как мою бабушку. Сокращенно – Лу.

– Лу! Прелестно.

Новорожденная девочка лежала в специальном боксе. Она не выглядела недоношенной. Ее вес и рост соответствовал необходимым стандартам девятимесячного доношенного ребенка. Лу мирно спала лежа на животе. Пеленки прикрывали ее тельце, оставив открытой позвоночную часть. Ольга с трепетом и волнением разглядывала дочку. Ее сердце сжималось от восторга и любви.

– Лу, моя малышка. Это я, твоя мама. Моя родная, красавица, – Ольга перевела взгляд на Касьянову. – Это самый прекрасный ребенок в мире. Так что же с нами не так? Почему мы здесь? Почему я не могу взять ее на руки?

– Ваша дочь родилась с крыльями! – громко и четко произнес профессор Сомов.

Ольге показалось, что она не так расслышала или у профессора такая странная манера шутить. Но Сомов повторил про крылья. А Касьянова утвердительно кивнула и направила на девочку лампу. Из спинки малышки торчали еле заметные, практически прозрачные, словно сделанные из слюды, крылышки, по форме похожие на крылья стрекозы.

– Я не понимаю, —прошептала побелевшая Ольга.

– Мы тоже, —сказал Сомов.

– Как же теперь… что делать, профессор?

– Пока остается только одно – наблюдать.

Ситуация не вписывалась ни в какие стандарты, выходила за рамки понимания. Ольга страдала. Ее любовь и нежность к малышке тесно переплетались с состоянием паники и ужаса. Накатывающие мысли о будущей жизни вводили в ступор. Желанное рождение девочки в один миг разрушило планы, которые они рисовали себе вместе с Василием. Но Ольга не из тех женщин, кого может сломить непредвиденная ситуация и поглотить панические атаки. Она рассудила, что у многих семей ситуация гораздо сложней: у кого-то рождаются детки с серьезными заболеваниями и патологиями, но люди живут и борются за здоровье детей, не раскисают, ищут и находят выход из ситуации. Ведь самое главное – ее желанная любимая доченька Лу родилась здоровенькой. Конечно, она понимала, что теперь придется полностью перестраивать всю свою жизнь. Ночами Ольгу душили понятные страхи, ведь ее малышка не сможет жить в обычной социальной среде, вместе с другими детьми. Если Лу впоследствии начнет летать, это будет совсем небезопасно в их небольшой тесноватой квартире, да и в самом городе не полетаешь. Ольга прекрасно понимала, что ей придется целиком и полностью посвятить свою жизнь дочке. Она знала, что никогда не откажется от нее, с какими бы трудностями им ни пришлось столкнуться. Она была уверена, что окружающие люди, а особенно дети, будут насмехаться над Лу, обзывать ее, возможно даже издеваться. Этого нельзя было допустить. Ольга видела только один выход – переезд в деревню, к бабушке. Именно там, на бескрайних просторах, Лу сможет расти и летать. Она сама сможет дать ей начальное образование. Для заработка Ольга будет шить, а квартиру в городе можно сдавать. Она умела хорошо шить. Чтобы занять себя реальным делом и избавиться от пугающих мыслей, она стала рисовать эскизы одежды для детей с крыльями. Теперь Ольге было необходимо все обсудить с мужем. Она была уверена, что Василий примет ее предложение. Другого выхода нет. Вася – сильный рукастый мужик, он может и машину починить, и дом построить. Такой мужик нигде не пропадет.

Целый месяц после рождения дочки Ольга так и не видела мужа. Они общались по мобильнику. Говорили немного и коротко. Ольга чувствовала, что Вася вроде как стесняется аномалии их дочки. Но она была уверена, что его любовь и отцовские чувства мгновенно проснутся, как только он увидит малышку.

В назначенный день Ольга с волнением ожидала приезда мужа в клинику. Врач Касьянова по-женски и по-человечески переживала за молодую мамочку. Она подарила ей платье из светло-серой шерсти для достойной встречи с мужем.

– Что вы, не надо, – Ольга смутилась и пыталась отказаться от подарка.

– Ты не можешь встретить мужа в больничном халате! Он тебя целый месяц не видел. И вообще, запомни: никогда, ни при каких обстоятельствах не встречай мужа в халате.

Ольга надела платье, подкрасила ресницы и слегка добавила румян. По распоряжению Касьяновой, её комнату немного преобразили: добавили вазу с цветами, картины на стены, скатерть на столик, веселый чайный сервиз. Стало намного уютнее, по-домашнему.

– Оля, тебе сообщили, что твой муж может остаться здесь до утра?

– Да, спасибо.

– Завтра утром я с ним побеседую.

– Я скажу Васе.

Касьянова улыбнулась, обняла Ольгу за плечи:

– Все будет хорошо.

– Я знаю.

Когда муж приехал, Ольга не выдержала, заплакала, прижалась к нему. Василий боялся женских слез и утешать не умел.

– Как сама? – быстро спросил он и огляделся.

– Нормально,  – она утерла слезы. – Будешь чай?

– Можно.

Они молча пили чай. Василий сидел к жене полубоком, смотрел куда-то в сторону, явно не хотел встречаться с ней взглядом.

– Все будет хорошо, Вася. Никакого горя-то у нас нет. Так, трудности. Испытания. Как у всех. Мы вместе справимся, Вась. Пойдем, покажу тебе нашу малышку.

– Я говорил с профессором, —Василий по-прежнему не смотрел на Ольгу, —спросил у него, можно ли их отрезать… крылья эти… Сомов сказал, что она может не пережить операцию. Крылья связаны с позвоночником.

Ольга удивилась, что Василий задал профессору вопрос, который вообще не приходил к ней в голову. Она внимательно посмотрела на мужа: похудел, осунулся, нервно теребил пальцы. Поза и выражение лица Василия явно говорили о страдании и закрытости. Он стыдился всей этой ситуации, стыдился своего нестандартного ребенка.

– Вася, пойдем к нашей девочке. Ты увидишь, какая она красавица. На тебя похожа…

Василий резко вскочил и наотмашь, с силой ударил Ольгу в лицо. Она не удержалась и упала вместе со стулом.

– Хватит врать! Я не могу быть ее отцом! Это не мой ребенок! От меня не может родиться ТАКОЕ!

Кровь и слезы заливали Ольге лицо.

– Вася, у меня, кроме тебя, ни с кем не было. Это – твоя дочка. Клянусь.

– Заткнись! Профессор задавал мне много интересных вопросов. У тебя реально мог быть секс с инопланетянином. Или с каким-нибудь мужиком с секретного военного объекта!

– Никого, кроме тебя… поверь, сделай тест ДНК.

Ольга не помнила, как Василий ушел. Она тщательно умыла лицо, сама помыла заляпанный кровью пол, потом всю ночь просидела около окна, тщательно обдумывая свою будущую жизнь.

Касьянова, узнав об инциденте, приехала к Ольге как можно раньше.

– Оля, твоего мужа можно понять. Он пережил шок. Они гораздо слабее нас, женщин.

– Вася мне не верит. Поднял на меня руку.

– Он сам не ведал, что творил. Поверь, Оля, я много чего видела в подобных ситуациях. Твой Вася уже жалеет, что натворил.