— С твоим отрядом видимо тоже что-то не срослось, раз ты здесь — остановила она его своим вердиктом.

Антон не успел отойти далеко, как замер. Андра стояла все так же повернутой к нему и к выходу спиной, будто ее вообще на самом деле ничего не интересовало кроме лежащей там в темной почти черной капсуле Бьон.

— Мои от меня отказались, выбрав более расторопного и предприимчивого командира — тихо ответил Антон.

— Ну, на Парпланд тебя же не из-за этого потянуло — снова она выдала некий вердикт.

Привычка командира самого опасного спец-подразделения в Секторе, а может и в целой Галактике давали о себе знать даже тут в, казалось, простом и расслабляющем разговоре. Андра прямо кожей через серебристый костюм ощущала напряжения, исходящее от Антона. Возможно, оказавшись тут на корабле не совсем по своей воле, они оба оказались ближе к друг другу, чем к остальным членам корабля. Это обстоятельство отчего-то угнетало Андромеду. Ей все еще хотелось держать происходящее вокруг себя пусть и лишь в головах людей под контролем и на расстоянии вытянутой руки, хотя и маски СОП на лице не было и должность офицера связи никаким образом не выражала в ней командные полномочия. С этой новой участью ей тяжело было смириться.

— Это долгая история… Может другой раз — попробовал соскочить с темы Антон.

Этот ответ лишь усилил в ней порыв узнать все и до конца во что бы то ни стало и именно сейчас. То, что Антона что-то гложило, она видела и так. Только для удовлетворения профессионального любопытства этого было явно мало.

— Нам еще несколько циклов петлять, а потом прыгать в ВК… Так что времени полно.

Антон вздохнул и как бы с неохотой ответил:

— Я не очень настроен делиться своими личными переживаниями. Так уж получилось, что я обжегся на этом и больше не хочу — ответил он, как отрезал.

— Я не пара-биолог и лезь в нутро не буду… Но раз уж ты мой должник, то хотя бы ради вежливости мог бы и поговорить нормально.

Антон, уже двинувшись к выходу, снова замер, повернулся и сделал шаг обратно к Андре.

— Ладно. Кое-что я могу рассказать… Это не сложно. Тем более теперь уже чего утаивать.

Андра все еще стояла спиной в выжидании.

— Там на Парпланде осталась та, кого я любил с самого детства… Я про Эйли Хоуми… Они с отцом отбыли на Парпланд 3 годичных цикла тому.

— Густав Хоуми ее отец? — уточнила Андромеда.

— Да… Тут на Парпланде они примкнули к локалам в войне против Альянса… Я прилетел на Парпланд, чтоб ее вернуть.

Андромеда улыбнулась. Отчего-то этот глупый романтический поступок Антона ее веселил. Возможно, потому что никто никогда не делал ничего подобного ради нее, а возможно сама идея вот так вот рвануть за тысячи световых, чтоб увидеться в живую, смотрелась глупо и нецелесообразно в ее глазах.

— И куда бы махнули? На Би-Проксиму?

Андромеда не удержалась и даже повернула голову в сторону Антона, чтоб посмотреть на выражение лица, как он будет объясняться. Тот молчал и ничего не говорил. Он стоял чуть поодаль и просто смотрел на черный силуэт мед-капсулы за броне-стеклом.

— На Би-Проксиме вас обоих взяли бы в оборот. Тебя как бывшего офицера-командира Патруля, ее — как главу обороны Парпланда и дочь самого Густава… Житья б точно не дали.

Андромеда продолжала беззастенчиво улыбаться, перебирая варианты так, будто тот уже ответил.

— Да, какая теперь разница, куда бы мы с ней подались! Мне всего полгода да отставки! … Я уже не командир и даже не член отряда «Вихрь» … Зато меня ждет солидная пенсия, при том, что я по сути еще молод и даже не начинал жить для себя.

Говоря все это Антон вернулся и стал рядом. Он был более чем на голову выше ее. Отчего-то Андра догадалась почему ей так некомфортно с ним. У нее в подчинении были только девушки из ее отряда, такие же плюс-минус по росту. Сейчас Антон прям скалой нависал над ней, хотя ничего специально для этого не делал, а просто стоял рядом. В какой-то момент ее начало угнетать его полу-молчаливое присутствие. Захотелось даже сказать что-то резкое по поводу всех этих его амурных забегов на другой конец Галактики, но как на зло на ум ничего не приходило, и симбионт ее тоже молчал и не вмешивался. В итоге Андра просто рассмеялась от глупости и нелепости всей этой ситуации. Антон повернул голову и посмотрел на нее сверху вниз.

— Это по-твоему смешно? … Человек, который никогда не любил, вряд ли поймет другого — высказался он в качестве ответа на ее смех.

Услышав это Андромеда рассмеялась еще сильнее, но уже и сама испугалась этого. Дабы сгладить ситуация она просто слегка пнула его в плечо.

— Извини… Только я не вижу тут никакой любви… Хотя, ты прав на счет меня… Я никогда никого не любила. Такова участь и плата за службу.

В этот раз Антон остановил долгий и изучающий взгляд на собеседнице. Он не злился. Андромеде вообще казалось, что он в принципе не мог злиться.

— Что такого ты нашел в этой Эйли? — спросила уже немного отсмеявшись Андра.

Антон ничего не ответил, но лишь пожал плечами, не зная, что сказать. Оба они так и стояли погруженные в собственные мысли, пока внезапный аварийный сигнал не встряхнул их. Каюта заполнилась красным мерцающим светом.

— Что-то случилось!?

Андра и Антон нервно переглянулись. На смотровую площадку вбежал еще один член экипажа. Это был инженер-биолог Вольберт.

— Что вы стоите, как вкопанные! У вас на экране всплеск мозговой активности этой вашей пациентки! ИИ на корабле с ума сходит!

Выругавшись он принялся за какие-то манипуляции с оборудованием, чтоб утихомирить пациентку. Через некоторое время тревога отключилась.

— Что это было? — спросил его Антон.

— Сам пока не понял… ИИ решил, что судно атаковано, и врубил тревогу.

— Ну, а мы тогда причем? — спросила Андромеда.

— Вот тут на экране показатели мозговой активности вашей подопечной… У нее всплеск, а у нашего ИИ паника… Как-то так… Я, как пара-биолог, могу сказать, что для вашего спящего бойца, она уже как-то подозрительно активничает своим мозгом… Просто смотрите в оба… Я в вообще на вашем месте снял бы нейро-обручи.

— Зачем?

— Потому что именно так эти твари и воздействуют на людей… Процесс до конца не изучен… Короче. Прилетим на «Эпсилон 4» — там узнаете все, что нужно… А пока считайте это, как мой вам совет.

— Ну, вот капитан введет такое правило — снимем! — резко ответила ему Андромеда.

Отчего-то на нее снова накатили эмоции. Было очень трудно сдерживать себя. Ей даже казалось, что она одна такая тут невоздержанная и вызывает усмешки. Хотя никто и не думал над ней смеяться.

— Ну, как знаете.

Инженер покинул каюту. Уже глянув в след ему Андра заметила, откинутый и расстёгнутый воротник с отсутствующим нейро-обручем на шее. «Ага. Снял средство коммуникации. Теперь бегает по каютам, как паникер». Она себя поймала внезапно на мысли, что по сути у них нет альтернативы для удаленной коммуникации. И этому инженеру без нейро-обруча, чтоб узнать что-то, нужно было найти ближайший коммутатор и связаться со смотровой, иначе остается лишь идти к месту ножками и выяснять лично. Андромеда снова рассмеялась. «Какие же мы все жалкие и уязвимые!».

Зареслав не переставал удивляться тому, что Мекелдоно у него дома вел себя так, как будто никогда тут не был. Тот буквально ходил по комнатам, осматривал все с восхищением, сравнивая со своим «убогим» полимерным жилищем. Зарек уже даже не просто догадывался, но вполне осознавал, что с памятью его «новоиспеченного» эдемского друга поработали спецы. Он был сильно расстроен этим, даже не так — он был печален и зол. На кону была его новая созерцательная книга, которую он собирался сотворить, почерпнув многое из жизни капитана Монсе, а особенно его контакта с «нейроморфами». Зарек отслеживал тренды и очень сильно не хотел терять шанс снова выпустить бестселлер. Айзек снабдил его сводками от инфо-департамента ГЛТК о том, что среди жителей колоний возрос интерес к работам Тамары Дивич особенно в связи с засекречиванием результатов экспедиции на Стелла-Нера Звездного Патруля. Знал Зарек и о том, что ГЛТК, негодуя на Патруль, уже снарядил и отправил свою экспедицию в ту систему, чтоб оседлать волну интереса. А тут у него, известнейшего писателя-созерцателя Зарека Вуча, оказался сам непосредственный участник и контактер, но к великому сожалению, со стертой памятью. Хуже всего было видеть, что тот осознавал свои провалы в голове, но ровным счетом не знал, что с этим делать.