Позвонив в квартиру, я долго ждал, пока мне откроют дверь. Даже звонить пришлось несколько раз.

– Кто там? – вдруг послышался детский голос.

– Насть, это я, Дима, помнишь меня?

Вместо ответа она просто открыла дверь и с улыбкой посмотрела на меня. Я заметил на лбу девочки какую-то ссадину. Губа у нее тоже была разбита.

– Конечно, помню, заходи!

Я вошел и осмотрелся, надеясь увидеть Алису, но мои глаза так и не нашли ее миниатюрную фигуру в ее же миниатюрной квартире.

– А где твоя сестра? – поинтересовался я.

– Да ты проходи, разувайся! – Она посмотрела на меня снизу вверх своими глазами цвета неба.

Я ее послушался, снял обувь и пальто.

– Она на работе. Сегодня утром она не пошла туда, поэтому пришлось выйти в дневную смену.

Я, если честно, расстроился и уже собирался уйти, но Настя, видимо, этого не хотела. Потянув меня за рукав пальто, она заставила меня остаться.

– А почему не пошла? – спросил я, присаживаясь на диван.

– Она ходила в мою школу, – как-то расстроенно сказала Настя.

– А это как-то связано с повреждениями на твоем лице? Подралась с кем-то, да? – с улыбкой спросил я.

Она опустила глаза.

– Нет. Девчонки в моем классе… Мне кажется, они меня ненавидят…

Я нахмурился.

– Это они с тобой сделали?

Она коротко кивнула.

– А за что?

Она долго не хотела отвечать, но потом посмотрела мне в глаза и, похоже, увидела в них какую-то заинтересованность.

– Они говорят, что я слишком бедно живу. Увидели у меня новый телефон и сказали, что, чтобы купить мне его, мы, наверное, месяц не ели.

Я не ожидал такого поворота. Похоже, в этом доме не только у старшей сестры было полно проблем.

– Теперь Алиса хочет перевести меня в другую школу.

– Даже так…

Я не знал, что на это ответить, но потом мне пришла в голову одна интересная мысль.

Я вернулась домой ближе к вечеру. Не сразу заметив присутствие постороннего, я начала звать Настю.

– Малыш, ты поела? – крикнула я.

– О, ты вернулась, – послушался мужской голос с дивана.

Я вздрогнула от неожиданности, ведь там все это время сидел Дима. Я не понимала, что он снова забыл в моей квартире, особенно в мое отсутствие.

– Ты че здесь делаешь?

Он приподнял бровь, словно я спросила, какого цвета небо. На мой голос вышла Настя, которая принесла ему целый набор простых карандашей и листы.

– Насть, сколько раз я тебе говорила никому не открывать в мое отсутствие? – Я откровенно сердилась на сестру.

– Ну он же твой друг, – слегка обиженным голосом заявила она, близко подойдя ко мне и смотря на меня снизу вверх.

– Кто? Он? – спросила я, недоуменно глядя на нашего гостя, который просто продолжал откровенно пялиться на меня.

– Хочешь сказать, что это неправда? – задала вопрос Настя.

Я замялась, чувствуя какую-то неловкость от этого разговора.

– Да, это она и хочет сказать, – вмешался в разговор Дима, который посмотрел на меня с некоторым разочарованием. – Мы с ней больше, чем друзья.

– Да что ты? – усмехнулась я, разуваясь и проходя к плите.

Настя положила все, что притащила из своей комнаты, на журнальный столик. Видимо, это предназначалось Диме.

– Тебе опять задали что-то нарисовать? – спросила я, доставая кастрюлю с борщом из холодильника.

Она отрицательно покачала головой.

– Дима сказал, что может нарисовать мой портрет.

Я поставила на плиту всю кастрюлю, осознав, что придется накормить и гостя. Я даже не стала интересоваться, будет ли он есть, потому что не хотела показаться слишком вежливой.

Настя тем временем сидела на диване, высоко приподняв голову. Она позировала для него. Дима тем временем уселся в пол-оборота и, как мне казалось, иногда косился на меня. Со стороны это смотрелось вполне неплохо. Правда, я никак не могла понять, почему он так хорошо начал общаться с Настей. Что его могло привлекать в десятилетнем ребенке? Я поняла, что залипла на них обоих, когда борщ в кастрюле начал кипеть.

Достав три тарелки, я разлила его по ним. Моя порция оказалась самой маленькой, и я, тяжело вздохнув, отнесла все это за стол возле окна.

– Эй, есть будете? – спросила я, осознав, что они не обращают на меня внимание.

– Дай нам пару минут, – сказал Дима, дорисовывая портрет моей сестры.

И через две минуты они и правда встали с дивана и подошли к столу, за которым я уже сидела. Дима сел напротив, а рядом с ним примостилась Настя. Обычно она сидела на его месте и не позволяла даже мне его занимать. А ему позволила…

– А мы почти как семья, – с улыбкой заявил парень, взяв ложку.

Я лишь бросила на него презрительный взгляд и продолжила есть. Он попробовал борщ, и на его лице отразилось какое-то странное выражение.

– А ты неплохо готовишь, – заметил он, приподняв бровь. – Не ожидал.

Я промолчала. Не особо хотелось вступать с ним в диалог, потому что сближаться с ним у меня не было никакого желания. Я прекрасно знала, что он через какое-то время забьет на нас и продолжит жить своей жизнью, которая, как я думала, была вполне интересной.

– Так зачем ты пришел? – спросила я, не удержавшись. – Денег у меня пока нет. Когда появятся, я позвоню.

Он тяжело вздохнул.

– А я не возьму трубку.

Я закатила глаза. Никогда не видела, чтобы люди вели себя так нахально, особенно в чужом доме. Мне уже начинало казаться, что хозяйкой квартиры была не я, а он.

– Тогда что тебе нужно? – никак не могла отстать я.

– А почему я не могу прийти просто так?

Повисла пауза. Все ответы на этот вопрос, которые всплывали в моей голове, были слишком грубыми, а я не хотела показывать плохой пример сестре.

– А почему я не могу проводить время со своим новым другом? – спросила вдруг Настя, подняв глаза от тарелки.

Я перевела взгляд на этого «нового друга», который с едкой усмешкой пялился на меня.

– Потому что этот новый друг, малыш, старше тебя на пятнадцать лет.

– На четырнадцать, – поправил меня он.

Настя нахмурилась, смотря мне в глаза.

– Не существует разницы в возрасте, – сказала она. – Есть только разница в уме.

Боже, да откуда она понабралась этого?

– Это ты ее научил?

Он отрицательно покачал головой все с той же усмешкой.

– Она и сама неплохо учится, чтобы знать такое.

Я доела свой борщ и заметила, что он доел его раньше меня, когда встала, чтобы забрать грязную посуду.

– Спасибо за обед, – сказал он.

Я ничего не ответила, надеясь, что хотя бы после этого он уйдет.

Я закончил портрет в то время, как Алиса пошла в свою комнату спать. Видимо, ей нужно было снова ночью идти на работу.

– Красиво, – сказала Настя, взяв в свои руки портрет. – Только это не я.

Я нахмурился.

– Неужели не похоже?

– Похоже, – сказала она. – Только не на меня.

Она поднялась с дивана и пошла в комнату, а я продолжил разглядывать портрет и никак не мог понять, что в нем было не так.

Через какое-то время она вернулась. В руке у нее был старый кожаный альбом. Она открыла его, пролистала несколько страниц с фотографиями, на которых была запечатлена Алиса в раннем детстве. Достав нужную фотографию, она дала ее мне. На ней Алисе было примерно десять-одиннадцать лет. На фото и на рисунке действительно были практически одинаковые лица.

– Ты нарисовал мою сестру в детстве. Наверное, это потому, что ты постоянно смотрел на нее, когда рисовал мой портрет.

Я усмехнулся. Мне захотелось забрать этот портрет с собой, чтобы Алиса не подумала так же, но Настя мне не позволила этого сделать.

– Я отдам тебе его, если ты нарисуешь меня, – сказала она.

Я кивнул.

– Только давай в следующий раз, а то у меня кое-какие дела на вечер запланированы.

Она вздохнула, но согласилась.

Через несколько часов я уже был в клубе, но не в Вегасе, а там, где мы с друзьями обычно собирались. Мы отмечали приезд Юли. Были приглашены ее подруги и некоторые наши общие друзья, но той девушки, с которой она встречалась утром, я так и не заметил. Юля всеми силами старалась избегать единения с Игорем, поэтому сразу же, как пришла, села подальше от него. В компании мой друг все равно не мог спросить то, что его так интересовало, поэтому он терпеливо ждал, когда сможет остаться с ней наедине. Однако она избегала даже такой возможности: не шла танцевать, потому что в танце он мог подойти к ней, и не отпускала хотя бы одну из подруг, чтобы не быть вдвоем с ним на диванчиках, пока остальные танцевали.