Алиса развернулась в сторону кухни и взглянула на Ле́рона сквозь проемы стеллажа. Словно почувствовав ее взгляд, Ле́рон обернулся и, усмехнувшись, ответил:

– Она меня изводила вопросами, когда мы пересекались. Рад, что это прекратится.

– Да? Она сказала, что всего пару раз попыталась у тебя что-то узнать.

– Чуть больше, чем пару раз. И через Константина пыталась это сделать. Но я был крайне терпелив и даже не грубил ей. Она тебе сказала, что не верила в твои мнимые болезни?

– Нет, но я об этом подозревала. Слишком легко она от меня отставала. Она сильно изменилась за эти пару месяцев…, – Алиса прошла к стеллажу и взяла в руки какую-то статуэтку непонятной формы со странным лицом. – А что ты ей говорил?

– Сказал, чтобы она постаралась тебя не трогать и просто дала время во всем разобраться самостоятельно, – Ле́рон поставил на огонь турку и развернулся к Алисе. – А о наших с тобой взаимоотношениях просил расспрашивать тебя.

– Да уж, – Алиса криво улыбнулась, поставила статуэтку обратно на полку и прислонилась спиной к стене проема напротив Ле́рона. – Только и от меня она ничего не могла добиться. В таком состоянии я ничего не могла ей сказать. Но зато сейчас почти все хорошо. И, кстати, она очень хочет, чтобы мы как-нибудь собрались вчетвером. Я, конечно, не стала ей говорить, что это невозможно, чтобы не расстраивать…

– Почему невозможно?

– Ну…, – Алиса растерялась. – Я подумала, ты не захочешь… Почему-то…

– Не скажу, что горю желанием, но и не против. Тем более, что втроем с Константином и Елизаветой нам уже приходилось проводить время.

– Да, но я боюсь, что они могут воспринять такое мероприятие не совсем правильно.

– А это важно?

– Не знаю. Я еще сама не определилась со всем этим, – Алиса внезапно улыбнулась. – Надеялась, ты мне сможешь помочь, как всегда.

– Постараюсь, – Ле́рон тоже улыбнулся. Он отвернулся обратно к плите, снял с огня турку и стал проделывать какие-то манипуляции с чашкой, которых Алиса уже не могла видеть. Она развернулась и прошла к дивану, сев на то же место. Через пару секунд из кухни вышел Ле́рон, поставил перед ней кружку и сам сел рядом.

– Спасибо! – Алиса жадно втянула аромат кофе, схватила двумя руками кружку и устроилась на диване поудобнее, закинув ноги. – А ты сам не хочешь?

Ле́рон мотнул головой.

– Кстати, ты вообще можешь что-нибудь есть кроме этой вашей обычной еды?

– Могу, но почти не ем. Мы все вкусы ощущаем очень резко, поэтому сложно подобрать что-то действительно стоящее. Тем более за столько лет мы успеваем много всего перепробовать, что желание есть отпадает. Но на людях иногда приходиться это делать.

– Но ты не делаешь, не видела тебя ни разу с едой.

– Потому, что ты не была со мной на приемах, – Ле́рон снова улыбнулся. – Мы ведем довольно светский образ жизни.

– Ммм… Это грустно, наверное. Не представляю себе жизнь без еды. Мне бы было скучно.

– Лишь первые пятьдесят-сто лет.

– А если я сейчас спрошу, сколько тебе, ты снова будешь увиливать или ответишь? – Алиса прищурилась, а Ле́рон рассмеялся.

– Скажу. Я родился в 1969 году.

– А, ну, в целом… Не такой уж ты и старый.

– Если бы я был старым, ты бы это заметила. Мы тоже стареем с годами, просто медленней. Все-таки мы не мертвецы.

– Ого. Это просто какой-то разрыв шаблона. А что вас еще отличает от классических представлений о вампирах? Ой, кстати, когда пришла домой вчера, у меня просто нескончаемый поток вопросов пошел. Я стала буквально записывать их в телефон, чтобы не забыть. И один из вопросов как раз о том, кто вы такие на самом деле, как появились, что умеете и все такое.

– В самом деле, список? Можно взглянуть?

Алиса пожала плечами, достала телефон из кармана, открыла свои закладки и протянула Ле́рону. Тот начал внимательно изучать список, который оказался просто огромным. Сначала он был серьезен, потом стал улыбаться, потом посмеиваться, а в конце просто расхохотался. Алиса смотрела на его реакцию и посмеивалась вместе с ним, одновременно жутко краснея.

– Так, ну на это я уже ответил сейчас. На это тоже… Что меня связывает с Екатериной? – Ле́рон посмотрел на Алису, изогнув левую бровь.

– Ну не совсем, что связывает, просто я так записала. Мне хочется понять, почему ты с ней так обращался. Она рассказывала мне немного. Точнее, жаловалась на тебя. Может, она преувеличивает, конечно. Но почему-то я так не думаю.

– Хорошо, расскажу. Занимательный список. Только боюсь, сейчас я не успею на все ответить, мне через пару часов нужно будет уйти. Кое-какие обстоятельства возникли.

– Оу…, – Алиса сникла. Она была уверена, что сегодня они смогут болтать хоть всю ночь.

– Мне нужно будет отлучиться буквально на час-два, потом я вернусь, и мы сможем продолжить. Идет?

– Идет, – снова воодушевилась она.

– Ты сказала, что у тебя теперь все почти хорошо. Почему почти?

– Ну, – Алиса протяжно вздохнула и опустила взгляд на кружку. Улыбка сошла с ее лица. – Помнишь, мы как-то говорили о том, точнее даже, ты высказал эту мысль, что, если мне не будет понятно и прозрачно все, что со мной происходит, мой мир просто рухнет?

– Помню.

– Ну вот, у меня ощущение, что это и произошло. Я вообще не понимаю, кто я сейчас. Я наделала кучу всего…чего не ожидала от себя… И никогда бы не поверила, что я могу такое сделать…

– Что ж, в таком случае, теперь ты должна понять и меня. Я жил в точно таком же мире, который казался полностью подконтрольным мною. Однако, сейчас мы видим результат этой слепой самоуверенности. И теперь нам лишь остается узнавать себя заново.

– Хм… Узнавать себя заново… Звучит не так уж и плохо, – Алиса старалась сказать это бодрым голосом, но в нем явно звучало сомнение.

– Итак, – Ле́рон снова уставился в список. – Твои вопросы. Начну с Екатерины, пожалуй. Екатерина очень интересный персонаж. У нее полностью продуманный образ глупой мажорной девушки, однако, это просто маска. На самом деле она весьма умная девушка. Она поступила на бюджет с первого раза с огромным баллом, все экзамены сдает на отлично. У нее есть четкий план на будущее по завоеванию мира, однако добиваться этих целей она решила не за счет своих умственных способностей. Екатерина выбрала более легкий путь, прикидываясь глупой девицей, которую интересуют исключительно деньги. Меня такие люди отталкивают. Кто, имея все возможности, выбирает такой примитивный способ.

– Погоди, но она, наоборот, все экзамены заваливает. Потом ходит на пересдачи. Мы все были уверены, что она просто дает взятки.

– Она знает цену деньгам и не стала бы просто так расшвыриваться ими. Экзамены она заваливает для вида, чтобы поддерживать образ. Потом пересдает все с успехом. Преподавателям тоже заливает разные байки, якобы она перенервничала первый раз или что-то в семье случилось. В общем, способов у нее много.

– Какой-то бред. Зачем так заморачиваться? Разве плохо быть умным?

– В ее мире, видимо, да. Она считает, что умные люди прозябают в нищете. Как ее родители.

– Ее родители были бедными??

– Крайне.

– У меня просто нет слов! Она никогда не говорила про родителей никому, я думала, она из обеспеченной семьи. Еще удивлялась, почему она вообще выбрала такую специфичную специализацию.

– Да. Все это крайне печально. Поэтому я не имел желания с ней общаться. И, к слову, коверкать собственное имя она решила тоже для образа. Хотела чем-то выделиться, стать особенной в глазах других. Но ничего не могла придумать. Поэтому пришлось играть с именем и вынуждать всех произносить его в такой форме.

– Вау. А я думала, причина намного глубже. А все оказалось так просто… Но знаешь, у нее ведь это получилось, надо отдать ей должное, – заметила Алиса. – Я считаю, что это не просто. А у нее все получилось, и с шиком.

– Согласен. Да и в целом, попасть в закрытый клуб с безызвестными родителями, без состояния и рекомендаций, это сильно. Да еще и с такими привилегиями, какие она имеет сейчас.