– Да, Лиса, понимаю, о чем ты, – с грустью произнесла Лиза. – Но я рада, что этого не произошло.
– Почему? – Алиса удивленно уставилась на сестру.
– Потому, что ты не любишь Тему. Я это давно поняла, а вот ты упорно была с этим не согласна. А сейчас мы видим, что я была права. Разве бы у тебя могли появиться чувства к другому, если бы Тема был твоим человеком? Вообще, эти чувства доказывают, что ты не безэмоциональный робот, как ты о себе всегда думала, и что ты можешь любить и влюбляться как все люди. И я этому очень рада. Да, ты относительно счастлива в отношениях с Темой, вы очень подходите друг к другу. Даже слишком подходите. Но мне с трудом верится, что без любви такое счастье может продлиться до конца жизни. Как только Тема перестанет быть идеальным, он тебе станет не нужен. А вот если бы ты его любила, его характеристики отходили бы на второй план. Мне бы все-таки очень хотелось, чтобы ты построила семью, о которой мечтаешь, с поистине любимым человеком, от которого у тебя будут те самые пресловутые бабочки в животе.
– С Ле́роном мне не построить семьи, он… Да, у меня есть к нему чувства, но я не хочу с ним иметь ничего общего…
– Ну, я понимаю…. Он перестал с тобой общаться. Конечно, у него могут быть на это веские причины, но, честно говоря, я так не думаю… Как бы мне не хотелось так говорить, но, уверена, он действительно почему-то больше не хочет с тобой общаться. Да, это очень обидно и больно, но это жизнь, такое случается. Но ведь это всего лишь твоя первая влюбленность. И из-за того, что она оказалась неудачной, не значит, что у тебя не будет другой. Суть в том, что мы теперь знаем, что у тебя есть все шансы встретить человека, которого ты полюбишь и кого выберешь не только мозгом, но и сердцем, понимаешь?
– Лиза, ты всегда говорила, что эти чувства такие прекрасные, но мне что-то вообще не прекрасно! Я чувствую себя максимально мерзко и подавленно. Мне больно, я чувствую себя размазанной, и сумасшедшей, я не понимаю, что со мной происходит! Как это можно назвать прекрасным чувством? Если любовь вот такая, я отказываюсь любить!
– Ох, Лиса, – Лиза снова заключила сестру в объятия. – Тебе просто не повезло. Очень часто первая любовь оказывается вот такой болючей. Но обычно это происходит в четырнадцать, пятнадцать лет, а не в осознанном возрасте. Наверное, поэтому тебя так кроет. Ты уже сформировалась как личность и была уверена, что никаких сюрпризов уже не будет, а тут такая подлянка. Жизнь такая коварная штука, никогда нельзя зазнаваться, каким бы умным ты ни был.
– Почему нельзя выбирать, кого любить…
Лиза улыбнулась, но промолчала. Странное чувство нахлынуло на нее: она впервые в жизни видела Алису в таком состоянии и будто смотрела на себя со стороны. Именно так Алиса постоянно успокаивала ее после каждой неудачной влюбленности. И, к сожалению, она понимала, что никакими словами не сможет помочь сейчас сестре, не сможет облегчить ее страдания. В этом поможет только время.
– Вот теперь тебе точно стоит поговорить с Темой, – сказала Лиза. Алиса промолчала. Она нервно поджала губы и отвернулась к окну. – Тяжело, но нужно. Иначе это просто нечестно по отношению к нему.
– Знаю…, – Алиса еле сдерживалась, чтобы не расплакаться. – Но я не хочу с ним расставаться. Все эти ваши бабочки со временем помрут, а такого человека, как Тема, я больше никогда не встречу…
– Согласна, Тема один на миллион, если не на миллиард. Но он заслуживает, чтобы его любили сердцем, а не головой. И я как бы я тебя не любила, я не могу позволить себе потакать твоему эгоизму. Так что давай, приходи в норму, выздоравливай, и набирайся сил для разговора. Пора поставить на этом точку.
Речь Лизы была как никогда твердой и даже повелительной. Она словно не давала шанса оспорить ее приказа. Алиса посмотрела на нее в изумлении. Закончив фразу, Лиза похлопала сестру по коленке и уверенно встала с кровати, отправившись на кухню проверить, что там происходит с их курицей. Алиса понимала, что Лиза была права. Чертовски права…
Через время Лиза накачала Алису таблетками, напоила куриным бульоном, а к вечеру вообще заставила нормально поесть, так что на следующее утро Алиса проснулась, чувствуя себя гораздо лучше, и совершенно игнорируя сестру, все-таки отправилась на учебу. Ей не хотелось пропускать еще больше того, что она успела пропустить в понедельник и вчера. А свое состояние просто списала на стресс, который немного отступил после разговоров с сестрой, которая все-таки отказалась от похода в кино с друзьями и весь вечер провела с ней.
Придя в университет, Алиса написала Артемию. Сначала она извинилась за свое поведение, а потом попросила его о встрече после учебы. Алиса не стала писать, что хотела с ним поговорить, чтобы не вводить его в беспокойство. Артемий сообщил, что освободится только вечером, поэтому они договорились встретиться у него дома позже.
День прошел более-менее спокойно. Алиса немного побаивалась, что Маша начнет задавать какие-то вопросы, но та легко поверила в ее простуду. Хотя, это было объяснимо, ведь Маша не могла видеть того состояния, в котором ее видела Лиза или Тема. К тому же, Маша сама была в последнее время немного рассеянна и постоянно летала в облаках из-за плотного общения с Даней. А еще, на удивление всем, Маша каким-то чудом смогла договориться с родителями о снятии с нее тотального контроля и даже об отмене кое-каких дополнительных занятий, чтобы снизить нагрузку. Взамен она не нарушала правила их дома, приходила вовремя, не пропускала оставшиеся занятия и вообще вела себя как паинька, доказывая свою самостоятельность и ответственность. Чтобы как-то развеяться перед тяжелым разговором с Темой, Алиса воспользовалась этой Машиной амнистией и позвала ее после учебы покататься на коньках. Это действительно помогло ей расслабиться немного и освежить свои мысли, ведь с вечно веселой и активной Машей это было неизбежно.
К разговору с Темой Алиса подготовила целую речь, но, как это обычно бывает, все равно все пошло не по плану. Артемий, увидев ее, сразу понял, что что-то не так и приготовился к серьезной беседе. Когда Алиса, собравшись с духом, издалека начала рассказывать ему, о чем они говорили с сестрой, Тема уже начал понимать, к чему она вела, и будто даже не удивился этому. Наоборот, у него было такое выражение лица, будто он ожидал услышать эти слова, но до последнего надеялся, что этого не случится. Его напряженные прежде плечи резко опустились, будто он скинул с них огромный тяжелый мешок, и издав глубокий выдох, полный неизбежности, словно услышал приговор.
– Прости меня…, – прошептала Алиса.
– Нет, не надо, – прервал ее Артемий и резко встал с дивана, пройдя на кухню. Он загремел стаканами. – Налить тебе вина?
– Вина? – в голосе Алисе звучала растерянность.
– Боюсь, я не вывезу этого разговора без алкоголя. Может, ты тоже.
– Ну… Давай…
Артемий вернулся, поставил перед Алисой бокал красного вина, извинившись, что белого нет. Сам сел на диван со стаканом джина, уставился в окно и в задумчивости медленно стал попивать напиток.
– Так, – наконец прервал молчание он. – Я очень расстроен, мягко говоря, даже зол в какой-то мере, но ни в коем случае не на тебя. Хочу, чтобы ты это знала. Я зол на ситуацию, не буду скрывать.
– Тема, я знаю, что тебе нисколько не станет от этого легче, но мне правда бесконечно жаль и больно говорить все это. Может, я даже совершаю ошибку сейчас… Но я не знаю, как действительно было бы правильно поступить… Просто чувствую, что так будто бы лучше… Поэтому я здесь. Мне очень жаль, что я не смогла осознать этого раньше и что я так с тобой обходилась последнее время. Это отвратительно, ты такого просто не заслужил. Прости меня за это.
– Ладно, Лиса, правда, не надо… Я знаю, что намеренно ты никогда бы не сделала мне ничего такого.
– Мне просто кажется, будто я тебя обманывала, хотя вроде это не совсем так…
Артемий нервно хмыкнул и снова приложился к стакану.
