В середине декабря Алиса возвращалась домой ближе к вечеру, когда уже стемнело. Когда она почти подходила к дому, она увидела, как из их двора вырулили две фигуры. В одной, несмотря на темноту, она сразу узнала Вадика, а во второй Ле́рона. Они бодрым шагом прошли к заброшенному двору, который был неподалеку от их дома, и свернули в арку. Алиса была на другой стороне дороги от этого двора. Она подошла чуть ближе и вгляделась в арку, но ничего не увидела, там было слишком темно. Она засомневалась, может это были не они? Этот двор давно был якобы закрыт на ремонт, но ремонт не делался уже много лет и его облюбовали местные бомжи и наркоманы. Что они могли там делать? Она решила, что просто обозналась и двинулась дальше. Дойдя до своего дома, она увидела, что у подъезда снова толпятся пару парней из компании Вадика, но его самого среди них не было. Она хотела пройти мимо, но внезапно остановилась и спросила, не видели ли они Вадика. Те ответили, что он куда-то отошел и скоро вернется. Алиса поднялась домой, разделась и встала возле окна, наблюдая за двором. Она простояла минут двадцать и действительно, Вадик вернулся, но уже один. Алиса решила, что это все крайне странно.
Она не стала дожидаться следующего дня, тут же набрала Вадика и попросила его зайти. Парень хоть и удивился, но с радостью согласился подняться. Выглядел он довольно изнеможденно и был слегка рассеян, хотя старался этого не показывать. Алиса никогда не видела его таким. Она напоила его чаем, обрадовавшись, что смогла наконец оторвать его от этой компашки и заодно покормила, так как он оказался очень голодным. Пока он ел, расспрашивала как дела у него, у матушки, что нового, на мгновение даже забыв, зачем вообще его позвала. Потом постепенно перешла к вопросам о Ле́роне. Спросила, выполняет ли он до сих пор свое дело, связанное с ним. Вадик горделиво ответил, что, да и очень даже неплохо справляется. Потом она попробовала выяснить, что все-таки у них задела, но тут Вадик был непреклонен как гора. В итоге она сдалась и спросила напрямую, какого хрена они делали в заброшке. Он слегка обиделся, обвинив ее в том, что она с ним общается теперь только тогда, когда ей что-то нужно от него. Алиса на это лишь фыркнула, напомнив, что не общаются они исключительно из-за его компании. А потом сказала ему словами Артемия, что просто беспокоится о его безопасности и что Ле́рон кажется ей опасным человеком. Вадик оттаял, но рассказывать про их дела так и не стал. Алиса спросила, не связано ли это с наркотиками, но Вадик уверенно ответил, что он таким не стал бы заниматься. Но их дело тоже было несколько незаконно, поэтому Алису посвящать в него не собирался. Лисе пришлось его отпустить, так ничего и не выведав.
На следующий день, набравшись храбрости, Алиса написала Ле́рону в ВотсАпп, что ей нужно с ним поговорить и что она будет ждать его в парке после занятий. Он тут же ответил, что сегодня никак не может, но она написала, чтобы он постарался выделить хотя бы немного времени, потому что это действительно важно. На это он уже ничего не ответил. Несмотря на отсутствие ответа, Алиса все равно пошла в парк в надежде, что он придет. Первые полчаса она просто прогуливалась, слушая музыку в наушниках и постоянно поглядывая на вход в парк. Потом чуть-чуть посидела у пруда, кидая в уже подмерзшую воду маленькие снежки, которые она лепила из рядом лежащего снега. А когда руки замерзли, она расчистила скамейку, положила на нее свою сумку и села сверху, чтобы было не так холодно. Она пыталась отвлечься то на музыку, то на лекции на ее уже любимом канале, то на книгу, скачанную в ее телефон. Но ничего не помогало. Она постоянно смотрела на вход в парк и нервничала, прокручивая в голове сценарий их возможного диалога.
Когда прошло полтора часа, Лиса совсем отчаялась. Она дала себе еще десять минут ожидания и обещала уйти, если Ле́рон так и не появится. Десять минут прошли, она еще раз посмотрела на ворота: его не было. По ее телу пробежала волна обиды, разочарования и…злости. Алиса закрыла глаза и стала себя уговаривать отбросить все эти нахлынувшие мерзкие эмоции. А когда открыла их, увидела перед собой Ле́рона, с привычным спокойствием наблюдавшего за ней.
– О, боже, ты меня напугал, – произнесла Алиса. – Я не слышала, как ты подошел… Привет.
– Что случилось? У меня всего пара минут.
Алиса встала со скамейки и посмотрела Ле́рону в глаза. «Холодные и мертвые», вспомнила она слова Темы. Действительно, сейчас его глаза были именно такими. Хотя еще совсем недавно они смотрели на нее совершенно по-другому. Или ей так казалось, потому что она этого так сильно хотела? В любом случае сейчас Ле́рон был тем самым незнакомым ей социологом, с которым она столкнулась, когда хотела забрать книгу профессора.
– Я хотела спросить это у тебя, – внезапно зло отрезала Алиса и тут же сама поразилась собственному раздраженному тону. Ле́рон, удивившись, слегка выгнул бровь. Она попыталась унять от чего-то закипающие в ней эмоции и как можно мягче добавила: – Я хочу… То есть, я бы хотела, чтобы ты мне объяснил, что происходит. Я не верю в то, что у тебя резко не стало времени на общение со мной. Ладно встречи, допустим, но написать письмо хотя бы раз в несколько дней? Уверена, это вообще не занимает много времени. Хотя знаешь, и на встречи можно найти время при желании, а ты отмазываешься такими типичными…отмазками! – ее внезапно понесло. Лиса слышала себя словно со стороны и не могла поверить, что это все выходит из ее рта. Она хотела начать разговор совершенно по-другому, но не могла остановиться. – Как все Лизины бывшие! Я не заслуживаю такого отношения с твоей стороны. И вообще, это на тебя не похоже, ты всегда утверждал, что говоришь только правду, и…
Ле́рон внезапно расхохотался, чем ввел в ступор Алису. Она прервала свою тираду, напрочь забыв мысль, которую хотела донести, и недоуменно смотрела, как он хохочет. Отсмеявшись, он вынул из пальто свой портсигар, достал сигарету и закурил. Потом посмотрел на Алису сочувствующим взглядом и произнес:
– Прости, но ты бы себя видела со стороны. Ты очень смешная, оказывается, когда злишься. Первый раз тебя вижу такой.
– Я тоже первый раз вижу тебя…таким! – попыталась съязвить Алиса, чем вызвала только очередную усмешку у Ле́рона.
– Слушай, я понимаю, как это все выглядит. И твои обвинения звучат вполне справедливо. За одним небольшим нюансом – я всего лишь твой знакомый. Не бывший, не нынешний, не будущий. Просто знакомый.
– Да, но…, – перебила Алиса, резко смутившись, – все равно…
– Не все равно. Между бывшими Елизаветы и мной – большая разница. Те товарищи водили ее за нос, чтобы у них была возможность в любой удобный для них момент воспользоваться ее вниманием. А мне нет смысла обманывать тебя, если мы просто общаемся, так? Ведь большего я и не требую от тебя. Если я говорю, что у меня просто нет времени, значит, так оно и есть. Пусть тебе это кажется странным, но такое тоже бывает. И даже совпадения иногда случаются.
– Но ты же можешь…
– Нет, не могу. Если не делаю, значит, правда не могу. Даже писать письма. На меня сейчас много чего навалилось и голова забита настолько, что не хватает сил на привычное наше общение. А общаться для галочки не мое. Твое право принимать это или нет.
– У тебя что-то случилось? – Алиса сменила тон на обеспокоенный. Да, его слова звучали как типичное оправдание, но ведь нужно доверять, иначе какой смысл общаться с людьми, которым не веришь?
– Огромная занятость, как я уже сказал.
– Я поняла, просто… Ты точно не хотел бы поделиться этим со мной? Неужели тебе не надоело все держать в себе?
– Алиса, перестань за всех переживать. Если кто-то просит у тебя помощи, другое дело. Но мне помощь не нужна. Даже если бы мы стали друзьями, у меня не возникло бы необходимости делиться какими-то своими переживаниями. Потому что их попросту нет. Дела есть, переживаний нет. И времени тоже.
Алиса сникла, она почувствовала новую порцию обиды от его слов. Да, иногда помощь людям без их спроса вредит самому тебе, но иногда люди просто не знают, что помощь им нужна. А дружба… Как вообще человек всерьез может обходиться без друзей? Ни один человек на земле не может обходиться без близкого человека, с кем он может хотя бы изредка разговаривать и изливать свою душу, свои переживания. Даже самый интровертный из интровертных, даже психически нездоровые люди, даже социопаты и маньяки. Разве что просвещенные… Но Ле́рон точно не смахивал на просвещенного. Алиса думала, что их вечеринка что-то изменила между ними, но он до сих пор настаивает, что они не друзья, и никогда ими не будут. Что ж… Похоже, у нее нет выбора и придется с этим смириться. «Так, стоп, – остановила себя Алиса. – Какие еще друзья? Я хотела перестать с ним общаться!».
