— Занят был, — пробормотал Антон. Взял с заляпанного журнального столика трехлитровую банку с огуречным рассолом и жадно припал губами к ее краю.

— Ну-ну, — многозначительно протянул нейрохирург. — И как? Понравилось новое увлечение?

— Иди ты, — беззлобно отозвался до сих пор совершенно не пьющий человек. Вернув тару с живительной влагой на прежнее место, уселся на пронзительно скрипнувший стул, зажал трясущиеся руки меж худощавых коленей, глянул исподлобья и тихо сказал: — Ко мне из Тайной канцелярии вчера приходили. Из-за системника твоего брата.

— Отдал? — голос Игнатьева дрогнул от напряжения.

Программист виновато отвел глаза.

Савелий Андреевич прислонился плечом к дверному косяку. Не отводя тяжелого взгляда от понурого Антона, он просто молчал.

— Да не мог я по-другому! — с неожиданной злостью выкрикнул хозяин дома. — Ты знаешь, сколько часов мне мозги полоскали?! — он нервно зарылся пятерней во всклокоченные волосы. Чуть успокоившись, поднялся со стула. Подойдя к дивану, наклонил спинку на себя, чем-то за ней пошуршал, побрякал, потом выудил черную продолговатую коробочку. Повернувшись к Игнатьеву, протянул со словами: — Я все восстановил и тайком скопировал на внешний накопитель. Извини, сделал все, что смог, — Антон вновь отвел глаза.

— Сам смотрел? — забрав коробочку, сухо поинтересовался врач.

— Оно мне надо? Если бы смотрел, то сейчас точно не с тобой бы беседовал, а с ними общался, — угрюмо пояснил хакер. Тяжко вздохнув, негромко продолжил: — Я старался максимально осторожно делать копию. Вчера еще был уверен, что не заметили, но сегодня уже во всем сомневаюсь. Хотя если бы видели, то… — он с силой потер ладонью затылок и тощую шею. Затем, пристально посмотрев на Савелия, с непритворным беспокойством произнес: — Не лезь ты в это дело. Как другу советую: выкинь дрянное наследство и забудь как страшный сон.

Грустно усмехнувшись, нейрохирург положил накопитель в наплечную сумку.

— А я советую как врач: заканчивай с этим, — он указал на пустую тару из-под алкоголя. — Не заметишь, как на дно скатишься и деградируешь, — резко развернувшись, мужчина уверенной походкой вышел из комнаты, на ходу бросив: — Бывай!

От программиста Игнатьев поехал обратно домой. Операций сегодня не планировалось, а консультации вполне можно перенести. Сейчас есть дела гораздо важнее: необходимо понять, что именно утащили службисты. Текстовые файлы с расчетами — это одно. А вот видео — прямая наводка на Яру.

Впрочем, вполне вероятно, там ничего существенного и нет, иначе сотрудники Тайной канцелярии еще ночью стояли бы на пороге их дома.

Так успокаивая себя, Савелий Андреевич прекрасно понимал, насколько призрачна его надежда. Но все же надеялся.

Умытая, причесанная, одетая в школьную форму, я сидела у себя в комнате за рабочим столом. Все уроки практически сделаны, осталась литература.

Слушая урчание голодного живота, мечтала о завтраке и быстро переворачивала страницы пухлой книги. Этот внушительного размера роман о трагической любви юноши и девушки из двух враждующих родов, как выяснилось, задали прочитать на лето. Сегодня предстоял письменный опрос, а литературу у нашего класса вела директриса. Более чем уверена, спуску она мне не даст.

Пробегая глазами по строчкам, в который раз мысленно поблагодарила и отличную память, и кареглазого одноклассника Андрея Юрьева.

Вчера, так феерично уходя из школы в компании принца, о пропущенных уроках и домашнем задании я даже не думала. Надо признаться, и позже не особо тревожилась. Вспомнила, лишь вернувшись поздно ночью домой. Но взять домашку было неоткуда, потому, смирившись с неизбежными двойками, улеглась спать.

Но, как оказалось, Андрей обо мне побеспокоился. Уж не знаю, где раздобыл номер телефона, но ранним утром я чисто случайно обнаружила от парня сообщение. Он по собственной инициативе прислал домашнее задание, имена-отчества педагогов и даже номера кабинетов. И отправил-то вечером! Я не увидела только потому, что, уехав на прогулку с сестрой и Дэйчи, «удачно» оставила мобильный в школьном рюкзаке.

Вознеся хвалу Андрею, пришлось забыть про сон и в экстренном режиме делать домашку. Задали достаточно, письменно и устно: физика, химия, математика, геометрия. Вдогонку еще и литература.

Решение зубодробительных задач — так себе удовольствие после чудесной прогулки на море. Но тут выбор невелик: либо ленишься, либо нет. Я выбрала второе. Теперь вот и роман практически дочитан, носом в грязь не ударю.

Добравшись до конца, с облегчением захлопнула книгу. Вот же малахольные герои! Она от безысходности отравилась, а он себя убил, не в силах пережить боль потери. Что за идиотизм лишать себя жизни из-за любви? Да вообще самоубийство — наиболее отвратительное, что только может сделать человек. Ну, попал ты в переплет. Всякое случается. Поплачь, погорюй если нужно, и иди дальше. Что бы ни происходило, опускать руки — последнее дело. А уж уйдя к предкам точно ничего не изменишь.

Положив книгу в рюкзак, бросила взгляд на часы: до начала уроков времени еще много. Задумчиво посмотрела в открытое окно. По-утреннему робко пригревало солнце, звонко щебетали в ветвях деревьев птицы. Как сегодня встретят одноклассники? Повышенного внимания к себе не хотелось, но, боюсь, его не избежать. Не каждый день простолюдинка уходит с занятий под ручку с принцем.

Мысли со школы перескочили на Дэйчи. Губы тотчас растянулись в мечтательной улыбке, а щеки начали гореть. Мне с ним действительно вчера было очень хорошо на море. Всю обратную дорогу парень держал мою руку. Мы не разговаривали, но с ним оказалось уютно и молчать.

Воспоминания о юноше вызвали волну запредельной нежности. Сердце быстро-быстро забилось от предвкушения сегодняшней встречи. Что со мной? Прекрасно же понимаю — между нами ничего в принципе быть не может.

Да и ладно, просто проведу сегодня пару чудесных часов с притягательным, интересным парнем. Кто знает, наступит ли завтра? Для меня, для него, для всех? Вполне вероятно, его просто-напросто не будет.

Пораженная ходом своих рассуждений, нахмурилась. За окном, вон, небо голубое, солнышко, птички поют. С чего вдруг такие странные мысли?

Краем глаза заметила, как дверь в комнату начала открываться.

— Мы к тебе, — бодро заявила вошедшая Светлана, бережно держа за руку улыбающегося очень полного мальчика. — Егорка, давай по-новому знакомиться с Ярой. Память у нее девичья, взяла и всех позабыла. Надо срочно исправлять этот непорядок, — с напускной строгостью промолвила сестра, однако ее глаза лучились добротой.

— Привет-привет! — отозвалась я дружелюбно. Встав из-за стола, подошла к утренним визитерам и, наклонившись, протянула руку двоюродному брату. Что-то неразборчиво пробормотав, тот с неизменной улыбкой мягко пожал мои пальцы.

А я с грустью осознала, что Егор действительно сильно отличается от сверстников. Даже на мой неискушенный взгляд понятно — он очень болен.

— Молодцы. Будем считать, новое знакомство прошло удачно, — невозмутимо сообщила Света.

— Вот вы где! Шустро из комнаты убежали, я и глазом не успела моргнуть, — внезапно послышался от двери женский голос. Подняв голову, я увидела стоящую на пороге высокую крепкую удивительно приятную женщину. Встретившись со мной глазами, та несколько неуверенно сказала: — Здравствуйте, Ярослава. Меня зовут Надежда Михайловна, я няня Егора.

— Доброе утро, — тепло поприветствовала женщину. С первого мгновения та вызвала симпатию. Отдельно порадовало, что она не стала сообщать, как сильно я изменилась.

Тем временем Надежда Михайловна спросила у Светы:

— Я заберу Егора? — и мягко пояснила: — Нам скоро ехать в реабилитационный центр.

— Мы с Ярой перекусим, и я вас отвезу. Егор позавтракал? — заботливо поинтересовалась сестра.

— Конечно. Буквально полчаса назад. Харуко приготовила изумительный творожно-морковный пудинг. Уплетал за обе щеки. Ни крошки на тарелке не оставил, — с одобрением отозвалась Надежда Михайловна. А потом, присмотревшись к ребенку, нахмурилась. — Какой-то ты, дружочек, бледный да вялый, — присев рядом с мальчиком, пощупала его лоб, заглянула в глаза. — Хм, похоже, опять очередная побочка на лекарства, — женщина вздохнула. — Думаю, не стоит никуда ехать. Останемся сегодня дома. Пойдемте, Егор Савельевич, полежите, отдохнете, сказку вам почитаю, — позвала ласково, взяла мальчугана за руку и неторопливо увела.