Дон бросил на Корона недовольный взгляд. У него оставался один незагнутый палец, и он явно жаждал победы. Рысь взглянула на огородника и крепко задумалась. Искре показалось, что она силится придумать что-то, чтобы и дальше не отдавать ему победу.

— Я никогда не прикасалась к Луне, — произнесла охотница.

Игроки недоуменно уставились на неё. Искра прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть улыбку.

— Это шутка такая? — не понял Ренар, — никто из нас абсолютно точно этого не делал!

— Вот именно, — улыбнулась Рысь, загибая штрафной палец.

— Вот хитрая лесная задница! — прошептал Дон. Рысь сделала вид, что не слышала.

Ренар определённо понял, что Рысь нарочно получила штрафной, но, кажется, так и не осознал, что это было сделано в пику Дону. Ну или просто не разделял такой позиции.

— Я никогда не перемещал в пространстве ни один из трёх великих артефактов. Никоим образом, — сказал страхолюд.

Наяна, Маиран и Дон загнули пальцы. Неожиданно для многих к ним присоединились Корон и Велен. Задумчиво склонив голову набок, согнул палец и Лишард.

— Я однажды участвовал в процедуре передачи Кулона, — пояснил Велен, хотя его никто не просил, — года три тому назад.

— А я нёс Кулон после дуэли Наяны, — сказал Корон и поёжился.

— Я… это… — пробасил Лишард, — в общем, было дело, с Кольцом, разумеется.

Янера посмотрела на Ренара и открыла было рот, чтобы говорить, но ещё прервал Дон.

— Погодите! — огородник продемонстрировал два кулака, — у меня пальцы закончились!

Маиран закатил глаза. Дон торжествующе оглядел играющих, выбирая жертву.

— Жинга! — предсказательница вздрогнула и подняла взгляд. — За что тебя выперли из Ордена?

Искра сжалась. Она ожидала чего-то ужасного. Хранительница не знала, что именно ужасного может сотворить Жинга с Доном, но и не хотела знать. Глаза Жинги прямо-таки источали какую-то потустороннюю тьму. Но ответила предсказательница совершенно спокойным тоном и будто бы даже с облегчением.

— Я играла на скачках и делала предсказания за деньги.

— Так, я понимаю, почему нельзя играть на скачках, — сказал Ренар после паузы, — но почему нельзя брать деньги за свою работу?

Жинга посмотрела на Ренара как на несмышлёного ребёнка, хотя Искре этот вопрос показался вполне разумным и закономерным.

— Разумеется, можно брать деньги за свою работу. Но все предсказания должны быть зафиксированы в Ордене. Однако, есть люди, которые готовы хорошо заплатить за то, чтобы их предсказание было известно только им, — Жинга прикрыла глаза, вздохнула и продолжила. — На самом деле, разумная предосторожность. Когда людям не нравятся полученные предсказания, они обвиняют в их сути того, кто их сделал. А так ответственность, вроде как, лежит на всём Ордене, а не на конкретном представителе.

Искра ничего не понимала. Почему люди сердятся на предсказателей? Предсказатели — в некотором роде лишь инструмент, с помощью которых можно постичь вероятности событий. Они никак на них не влияют. “Нет, влияют”, — раздался внутренний голос. Да, точно. Сообщив человеку одни вероятности и умолчав о других можно повлиять на его действия. Вечное проклятье ответственности за слова. Откуда это понимание так ясно взялось в памяти?

— Но зачем тебе понадобились деньги настолько, что ты пошла нарушать правила? — спросил Дон.

— Это уже второй вопрос, — жёстко оборвала его Жинга и замолчала.

Все вновь повернулись к Янере. Баронесса явно решила последовать по тому же маршруту, что и Ренар.

— Я никогда не читала чего-либо, что было бы написано в Свитке Множества Миров.

— Миледи, Вы ведь помните, что Искра не играет? — уточнил Лишард. Янера кивнула.

Искра с удивлением посмотрела на загнутые пальцы.

— Так, Маирану я один текст показывала, Дон тоже как-то пристал со своими “покажи да покажи”. Но Наяна… Ты-то как?

— Ты не слишком внимательно следишь, не смотрит ли кто-либо из-за твоего плеча, когда ты читаешь Свиток, — пожала плечами скрытница.

Искра с уколом совести вспомнила, что опять забросила чтение Свитка. Надо будет непременно почитать что-нибудь сегодня вечером.

— Я никогда не крал чего-либо, будучи старше восьми лет, — сказал Велен.

— Ничего, ты ещё можешь это исправить, в такой-то компании, — “утешил” его Дон, загибая палец.

Жинга, Маиран и Наяна тоже загнули.

— Я никогда не добивалась успеха в том, чтобы хоть что-то понять из предсказаний Ио, — промурлыкала Ависар.

Ио… Ио… Искра пыталась вспомнить, кто это, но в память упорно лезла только история о трактирщице Толстой Ио, рассказанная ими Матушке Мире. Предсказания… А, точно! Наяна и Маиран упоминали её. Очень известная предсказательница с весьма запутанными предсказаниями. Велен, Лишард, Наяна и Дон загнули пальцы…

— У меня десять! — торжествующе провозгласила Жинга.

Искра насторожилась. Сейчас что-то будет.

— Дон, — медленно, с расстановкой произнесла предсказательница, — что у тебя под повязкой?

Улыбка сползла с лица Дона, он даже как будто постарел. Отшатнувшись, будто это могло его спасти, он молча смотрел на Жингу.

— Жинга, — дрожащим голосом произнесла Ависар в тишине, нарушаемой только потрескиванием костра и звуком падающих капель — даже ветер будто замер, — не надо… пожалуйста.

— Действительно, не стоит, — не менее беспокойно взмолился Лишард.

— Моё право задать вопрос, — голос Жинги был твёрдым и холодным как сталь, — и получить на него ответ.

— Ты ведь и так его знаешь, — прошелестела Наяна. Она тоже выглядела немного выбитой из колеи.

— Я уже говорил, что боюсь тебя до полусмерти? — просипел Дон.

— Значит боишься недостаточно! — прошипела предсказательница и добавила, снова медленно и чётко. — Я жду мой ответ. Что под повязкой?

Дон вцепился руками в одеяло, которое держал на коленях и тяжело дышал. Раз за разом он набирал воздуха, но вместо слов получался лишь беспомощный выдох. Судя по жадному выражению лица Ренара и чуть менее жадному, но тоже весьма выразительному — Маирана, Дон боялся и боялся сильно. Он столько раз отшучивался в ответ на этот вопрос с таким видом, будто его повязка не стоит особого внимания, и вот теперь его загнали в угол, и он был в панике. Жинга прищурилась. Искра почему-то подумала, что если она повторит свой вопрос в третий раз, то точно произойдёт что-то непоправимо ужасное.

— Врата боли, — выдохнул Дон, не дожидаясь, пока она переспросит.

Его отчётливо трясло. Он явно готов был обмякнуть и прикрыть глаза, совершив это усилие. Но взгляд Жинги пригвоздил его к месту.

— Я тебе не верю! — голос предсказательницы был резким и жалящим, как удар кнута. — Покажи!

Издав какой-то жалобный звук — нечто среднее между стоном и рычанием, Дон сорвал с головы повязку и сгорбился. Но головы не опустил. Ависар отвернулась, болезненно сморщившись.

На первый взгляд ничего такого под повязкой не было. Лоб пересекала полоса кожи, чуть более светлой, чем остальное лицо. Посередине лба красовался довольно большой, неровный шрам, будто кто-то когда-то провёл здесь тупым и зазубренным ножом. Но у Искры волосы встали дыбом. Каким-то внутренним чувством она знала, что произойдёт, если Дона атакуют магией Страха через этот шрам. Лучше бы она этого не понимала.

— Ого! — воскликнул Ренар.

Искре захотелось вновь огреть его палкой по голове — как в старые добрые времена. Лицо страхолюда было вовсе не испуганным и не растерянным. Напротив, он так и светился азартом. Наверное, он тоже чувствовал то же, что и Искра, только намного сильнее и понимая гораздо больше — ведь это была его область магии, которая породила этот ужас. Маиран смотрел на Дона с более задумчивым выражением. Он будто бы бесстрастно изучал то, что видел. Как некий интересный объект. Некий интересный, но неодушевлённый объект. Интересную вещь. Искра не могла решить, кто из них двоих пугал её сейчас больше.

— Всё, довольно! — Наяна резко встала между Доном и Жингой.