То, что творилось дома, там и оставалось. Вне домашних передряг я была совсем другим человеком и чувствовала свою значимость. Мне доверяли, ко мне прислушивались. Я стала пионервожатой, любые поручения и задания выполняла четко и своевременно. В школе все учителя хвалили меня и ставили в пример остальным. На улице я была популярной и веселой девчонкой, с которой хотели подружиться все. У меня было пятеро друзей. Мы вместе ездили на мульду и гуляли по скверам. Я старалась отделить себя от того места, которое называла домом. Лишь выйдя за порог, я ощущала свободу. Она пьянила меня, придавая сил и уверенности. За пределами дома я не была беспомощной, неспособной повлиять на что-либо. Ведь я могла контролировать свою жизнь, заниматься тем, что мне нравиться, ставить перед собой цели и задачи и добиваться их. В любом спорте, школьном предмете, соревновании я всегда была первой. Меня пригласили в хор, где я проводила все свободное время. Мы начали ездить по городам и давать концерты. Я отстранилась от того, что казалось мне мукой и жила лишь для себя. Больше не было того ребенка, который верил, что все может измениться. Я потеряла веру в семью, но приобрела веру в себя, которая теплилась глубоко в душе, зародив росток надежды на счастливое будущее.

До начала нового учебного года оставалось не больше недели. Как обычно, вернувшись от бабули с летних каникул, я решила увидеться с друзьями и первым встретила на улице Влада.

– Как дела, Вал? – спросил он меня, подъезжая на новеньком сверкающем мотоцикле красного цвета.

– У меня отлично! Вижу, и у тебя лето удалось?

Я с интересом разглядывала его мотоцикл.

– Да в таком случае не только у меня! – засмеялся он. – Почти всем купили. Каждый мастак хвастаться, ты же знаешь. Садись, прокатимся.

Я не стала отказываться и присела сзади, покрепче ухватившись за Влада. Мы направились в сторону мульды, где собрались все ребята. Девчата, конечно, тоже там были, но меня это особо не расстраивало, так как я знала, что мои мальчики всегда будут рядом со мной. Возможно, в какой-то мере я мешала им, ведь пришло время строить первые нелепые отношения в жизни, а я никому из них не давала такой привилегии. Мне было четырнадцать, и мое сердце еще не знало любви.

Мы быстро домчались. Нас уже давно ждали.

– Валерия! Как дела? Ты так долго отсутствовала, что пропустила кучу интересного!

Первым ко мне подошел Максим. Он был моим одноклассником, как и другие ребята, но всегда старался быть ближе всех ко мне. Я же, как благовоспитанная девушка, не допускала этого.

– Все отлично, Макс! В этом году слегка задержалась у бабы Дуни, но теперь я здесь.

Мы тусовались на мульде часов до восьми вечера, после чего я попросила Влада отвезти меня домой. Желающих добросить меня до дома было немало, и девушки очень яро отреагировали на это. Я никогда не придавала значения этим косым взглядам и разговорам про меня. Мне были безразличны их злобные перешептывания у меня за спиной. Поэтому я села и уехала с тем, с кем приехала. Тем более Влад жил в одном доме со мной и был моим верным другом.

По дороге он вдруг остановился и слез с мотоцикла, предложив мне попробовать самой прокатиться за рулем. Это был интересный опыт для меня, и я с радостью согласилась. Расположившись позади меня, Влад помогал мне в управлении. Адреналин бил в голову, создавая яркие и неописуемые эмоции. На скорости прохладный воздух бил в лицо, ветер трепал мои волосы, чувство свободы захватило меня и наполнило радостью. Когда до дома оставалось немного, мы снова поменялись местами, и он довез меня до подъезда.

– Знаешь, Вал? Если хочешь, то я могу поучить тебя водить мотоцикл. Как думаешь? – он смущенно опустил глаза вниз.

– Было бы здорово! Ну, мне пора. Пока! – беззаботно сверкнув в темноте белозубой улыбкой, я помахала ему и скрылась в подъезде.

Дома все было спокойно. Я успела прийти вовремя, так что разбора полетов на сегодня не намечалось. Нам с Лидой разрешалось гулять ровно до десяти вечера, и это правило нельзя было нарушить никоим образом. Тот, кто осмелился прийти позже, оставался за дверью до утра. Строгость была всегда нашим кнутом, который воспитывал нас. В хорошую сторону или в плохую, как говорила мама, время покажет.

Я зашла домой и подогрела себе немного еды. Как только я с жадностью накинулась на свой ужин, ко мне подошла мама.

– С голодного края сбежала, что ли? Ешь спокойней! – она присела напротив. – Сестра твоя где? Видела ее? А? – вопросы сыпались один за другим.

– Нет, я была на мульде, там ее не было, – отрапортовала я и продолжила есть.

– Доиграется она у меня, когда-нибудь, вечно ее где-то черти носят! – все сильнее распалялась мама. – Ничего не делает, даже с учебой справиться не может, но гулять она у нас любит.

Она завелась ни на шутку и казалось остановить ее теперь уже никто не сможет. Я молча продолжала глотать еду кусками, наблюдая, как мама медленно закипает, словно чайник на плите. Тут в дверь постучались, мама подошла к двери и спросила:

– Кто?

– Это я!

Блудная Лида вернулась.

– Вот и иди туда, откуда пришла! – крикнула ей мама через дверь.

– Ты что, мам. Открой дверь. Куда я пойду?

– Время знаешь сколько? Половина одиннадцатого. И не стучи в дверь больше.

Она отошла от двери и спокойно вернулась на кухню, налила себе чай и села. На ее лице, перекошенном от злости, еле заметно проглядывала ухмылка. Она молча пила чай и смотрела в окно, погруженная в свои невеселые мысли. Я сидела, не шелохнувшись. Затем встрепенулась, помыла за собой посуду и ушла в свою комнату. Я и сама пару раз оказывалась за дверью, но потом через пару часов меня все же впускали домой. Надеюсь, что и Лида не будет долго ждать. Чувствовала я, что однажды лопнет их терпение, и ее точно оставят за порогом до утра. Но в этот раз над ней все же сжалились и уже через час впустили в дом. Наши родители были строгими, но это и к лучшему, наверное. Если бы не их указ, мы бы шатались по дворам до утра, распевая песни и мешая людям спать. А на утро не выспавшиеся шли бы в школу.

Осень пришла, обрушившись на город холодными ветрами и долгими дождями. Постоянная сырость и унылое серое небо вызывали во мне некие непонятные чувства, которые теребили мои раны, и мне все время хотелось плакать. Не знаю почему, но пасмурные дни впервые повлияли на меня так. Я разлюбила прогулки под дождём и тихо сидела в комнате, читая один из романов, взятых в школьной библиотеке. Суровая зима, которая покрыла весь город снежным бархатным белым одеялом, тоже не прибавила настроения. Пару недель мы даже не могли выходить из дома, такой был мороз, что до костей пробирало. Ну а красавица-весна пришла, опоздав на месяц.

Время приближалось к моему дню рождения, к которому я не питала особой любви. Каждый год мама отводила меня в ателье, где заказывала мне новый брючный костюм. Платья я не носила, юбка вечно норовила задраться, да и мама всегда была женщиной практичной и делала все так, чтобы потом не тратиться на это снова. У нас не было тысячи нарядов, выбор был невелик. Что было, то и носили.

Однажды я увидела на одной девушке очень красивые туфли и спросила маму, может ли она купить мне такие. Ее резкий ответ навечно впечатался в мой мозг:

– Вырастешь, заработаешь и купишь, – сказала, как отрезала.

После дня рождения мы с Владом поехали кататься, и я снова водила его мотоцикл. Было безумно весело, скорость давала мне обманчивое чувство свободы. Ветер ласкал лицо, и шептал мне о прекрасном будущем, которое меня ждет. В школе все было проще простого, каждый предмет я щелкала словно семечки. Знания дают многое, и я черпала их отовсюду.

Учебный год заканчивался, и я готовилась к экзаменам. При этом нередко пропускала свои внешкольные занятия, чтобы прокатиться на мотоцикле. Каждый день казался мне все более привлекательным и веселым: новые знакомые, постоянные посиделки и много всего того, что ранее было мне недоступно. За мной стало бегать много парней, и каждый норовил стать моим кавалером, но ни один из них, по моим меркам, был этого не достоин. Я хотела, чтобы человек, который станет моим избранником, был грамотным и начитанным, но все вокруг меня казались мне недалёкими и простыми. С ними не о чем было поговорить, и я старалась держать их на расстоянии.