Я сдержанно улыбнулся. Умно.

— Я выполнил ваше условие, мсье Бастард? — ехидно спросил Кико.

— Полностью, мсье Шут, — усмехнулся я.

— Что ж, тогда давайте поскорее покинем это скучное помещение! — воскликнул он и быстрым шагом двинулся в сторону выхода. — Вы просто обязаны мне всё рассказать!

Эрувиль. Старая Столица. Замок Фредерика де Моати, великого магистра рыцарского ордена «Серой Скалы».

Когда дверь в кабинет великого магистра открылась и в нее вошел его хозяин, Фредерик де Моати, старший рыцарь Теодор де Ла Рош опустился на одно колено и склонил голову.

— Брат Теодор, — недовольным голосом произнес магистр. — Надеюсь, повод, по которому ты оторвал меня от важных дел, действительно весомый.

Фредерик де Моати был сейчас на взводе. Мало того, что Карл III забрал у него всех пленников после штурма волчьего логова и сам решил «потрясти» провинившихся заказчиков, так еще и пропала казна и документация, хранившиеся в тайнике старой Бримы. А ведь он точно знал, что волки ничего заранее не вывозили, и мать стаи бежала налегке. Выходит, кто-то каким-то совершенно немыслимым образом сумел обчистить казну вервольфов прямо под носом у его бойцов.

— Ваше превосходительство, взгляните, — произнес старший рыцарь и, приподнявшись, положил на стол магистра пучок из нескольких арбалетных болтов.

— Что это? — возмутился Фредерик де Моати.

— Это арбалетные болты, которые мы извлекли из тел Бримы и ее детей, — ответил Теодор.

— Я все равно не понимаю, брат Теодор! — магистр начал терять терпение. — Потрудись изъясняться яснее.

— Обнаружив подземный ход, я приказал братьям оцепить квартал, — начал говорить старший рыцарь. — Когда мы окружили беглецов, они уже были ранены. Сперва я подумал, что это были наши арбалетчики, но потом, разглядев эти болты, пришел к выводу, что в штурме участвовал кто-то еще. И…

Великий магистр поднял ладонь, останавливая Теодора, и продолжил за него.

— Неизвестные стрелки, незаметно действовавшие прямо у вас под носом, выиграли вам время…

Теодор де Ла Рош промолчал. А что говорить? Магистр прав. По всему выходило, что его самого, а также его братьев-рыцарей кто-то использовал в своих личных целях. Хуже всего то, что об этом уже наверняка знает весь город.

Некоторое время великий магистр задумчиво смотрел в окно, которое выходило в сад, а потом обернулся и взглянул на старшего рыцаря. На лице Фредерика де Моати неожиданно для Теодора играла довольная улыбка:

— Значит, у нас появился след. Найдите мне этих стрелков, брат Теодор, и приведите ко мне. Вы ведь понимаете, что для ордена это дело чести?

Теодор де Ла Рош молча ударил себя в грудь кулаком и покинул кабинет великого магистра. Он перевернет весь город, но обязательно найдет этих наглецов, посмевших выставить рыцарей его ордена дураками.

— Похоже, не правда ли? — спросил Кико, когда мы расположились на бортике одного из фонтанов, внутри которого плавали стайки цветных рыбок.

Вокруг нас не было ни души, но при этом нам открывался прекрасный вид на королевский парк, в котором прогуливались придворные, разделившиеся на «цветные партии».

— О чем вы? — переспросил я.

— Рыбки в фонтане и люди в парке, — объяснил мне шут. — И те и другие — одинаково яркие и так же мечутся из стороны в сторону в поисках более хлебного места.

Я улыбнулся. Прищурившись, окинул взглядом фонтан, затем всмотрелся в группки придворных, как бы сравнивая.

— Кое-чего не хватает, — произнес я, кивая на рыбок.

— Любопытно, чего же? — шут, смешно болтая ногами, перегнулся через бортик и почти макнул свой длинный нос в воду.

— Рыбок зеленого цвета, — ответил я.

— Ха! — увидел я улыбающееся отражение Кико в воде. — А ведь верно! Но должен вас уверить — еще совсем недавно, когда все узнали о героическом отбытии из Винтервальда нашего доблестного Лорда Грэя, в королевском саду зелеными были разве что молодые побеги. Ваше участие и победа в Великом Испытании добавили в жизнь столицы зеленых оттенков.

— Надеюсь, его величеству это по душе? — поинтересовался я.

— О, да! — хохотнул Кико и снова сел на бортик, при этом продолжая болтать коротенькими ножками, отчего магические бубенцы на носках его шутовских полусапожек весело позвякивали. — Король обожает разнообразие! А еще он любит баланс в красках и оттенках. Вы не согласны?

— Кто я такой, чтобы судить о таких высоких материях? — неопределенно ответил я.

— И все-таки? — не дал он мне шанса съехать с этой темы. — Разве одноцветные картины лучше тех, в которых преобладает многообразие цветов? Наш мир именно такой — многогранный и разноцветный.

— Может быть, — пожал плечами я, склонившись над водой и проведя ладонью по ее поверхности. — Только это все равно не важно.

— Позвольте поинтересоваться — почему? — заглянул мне в лицо шут.

— Потому что даже у самой пестрой и яркой картины всегда будет золотая рамка, — сказал я, кивая на королевский герб, вырезанный в камне. — Строгая и прямая.

— Смело, — криво усмехнулся Кико.

Взгляд его темно-янтарных глаз впервые за эти несколько минут был прямым и холодным. Сквозь яркую несуразную маску проступил его истинный облик. Было в нем что-то ядовитое. Змеиное…

Я пожал плечами.

— Я предупреждал вас. Размышления о высоких материях — не моя сильная сторона.

— О, мсье Бастард! — всплеснул руками Кико. Змеиный облик, показавшийся на короткое мгновение, исчез. — Кто бы мог подумать, что такой бравый воин настолько скромен⁈ Как же вам удалось получить награду за ваш доблестный подвиг? При дворе ходят слухи, что принцесса Астрид открыла вам свою личную сокровищницу, а ведь она славится своей прижимистостью.

— Ее высочество была щедра ко мне, — уклончиво ответил я.

— Какая она? — спросил Кико. — Принцесса Астрид? Говорят, что она настолько умна и образованна, насколько и красива.

— Так и есть, — кивнул я. — Не ошибусь, если скажу, что дочь конунга Свартвальда — одна из самых просвещенных представительниц своего народа.

— А еще она сильнейший боевой маг, — добавил Кико. — Принцу Луи повезло. Говорят, что принцессой движет не только долг перед государством, но и искренняя привязанность к молодому принцу. Это так?

— Мне показалось, что они оба влюблены, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал искренне.

— Ха-ха! — хлопнул ладошками по своим коленкам шут. — Мсье Бастард, вы не только скромны, но еще и осторожны! Кажется, я теперь понимаю, как вам удалось победить в том турнире. Осталось понять, зачем вы сегодня пришли во дворец?

Я показал письмо.

— Меня вызвали в королевский секретариат…

Кико отмахнулся и оценивающе прищурился.

— Я о другом… Мне хочется понять, какую именно вы надеетесь получить награду от его величества? Вы ведь наверняка думаете, что, если бы не ваша победа, планам нашего короля не суждено было сбыться? Ведь так?

Я снова пожал плечами.

— Мои мысли не важны. Главное, что об этом всем думает его величество. Ему решать, награждать своего верного слугу или нет.

— Мсье Бастард, вы ведь помните, что ваш отец… — начал было шут, но я его прервал.

— Я прекрасно помню, кем был мой отец, мсье Шут, — я поднялся и с вызовом посмотрел в глаза горбуна. — И я знаю, чем обернулась для семьи его ошибка. Увы, я не могу ее исправить, но всеми силами стараюсь быть полезным его величеству.

Кико посерьезнел и тоже поднялся. Шутовской образ на миг слетел с него. Напротив меня стоял сейчас один из самых опасных и влиятельнейших людей в государстве, да и наверняка на всем материке.

— Вы правы, мсье Ренар, — произнес он ровным голосом. — Только король решает, кого осыпать своими милостями, а кого оставлять без награды. Сказать по правде, вам удалось привлечь внимание его величества. Вы героически показали себя на фронтире, а потом и на севере, но, увы, этого мало, чтобы король приблизил вас. В королевстве есть вельможи намного знатнее, богаче и влиятельнее вас, которым, как и вам, необходимо прощение грехов их отцов. А ведь у них есть земли, многовековые связи при дворе, свои собственные армии…