Глава безмолвных с возмущенным подозрением уставился на лежащего у Кайлеса на коленях пушистого конкурента.

- Не придумывай, - попросил декан, улыбнулся, с нежностью потрепал кроля за уши, - просто они, как и любые животные, видят иначе, чем мы.

Фильярг подхватил кусочек ткани, помял в пальцах, даже понюхал. Передал главе безмолвных. Тот с трудом оторвал возмущенный взгляд от красноглаза, присмотрелся к ткани и уверенно заявил:

- Варайская.

Его величество закашлялся, потер лоб и признался:

- Перемудрили мы с турниром… Позвали гостей, а в итоге что? Башню разрушили, по академии, как у себя дома… А мы их даже засечь не можем. Шестой еще пострадал. И это второй день соревнований… Кто там выигрывает?

- Так это, - ректор поднялся с места, - наши парни и, гм, девушки вчера малость растерялись. Зато сегодня зажгли по полной.

- Ну хоть это радует, - хлопнул по столу ладонью Рэльгар и внезапно заявил: - Завтра на финальные бои хочу посмотреть.

- Ваше величество! – яростно возмутился глава безмолвных.

- Хватит! – повысил голос король, тяжело посмотрел на главу безмолвных. – Все, что могло случиться, уже произошло. Или считаешь, у них там десяток калкалосов подготовлен? Да и нет смысла планировать что-то во время турнира, когда каждая крупица силы у магов на счету. Так что завтра я желаю поддержать нашу команду. А вы лучше расследованием займитесь, а то не доклад, а сплошные догадки, да легенды. И что мне послам говорить? Раковинами и мифическими островами не оправдаешься. Нужны факты, виновные и свидетели.

- Мама, - хрипло выдохнул Аль, и Юля встрепенулась на стуле. Заморгала, прогоняя сон. Она на самую малость задремала и надо же… чуть не проспала.

- Совенок, - голос дрогнул, и Юля торопливо задышала чаще, скрывая охватившее ее волнение.

- Мама, не плачь, - Аль все же заметил заблестевшие глаза, и в его голосе послышалась вина. Выдохнул покаянно: - Прости, я не хотел. Так вышло.

- Брось, - улыбнуться сквозь слезы было непросто, но Юля справилась.

Обхватила ладонь сына, сжала.

- Ты у меня лучший. Самый самый. Ты не мог отступить, я понимаю.

В комнату вошел Четвертый. Улыбнулся радостно:

- Очнулся.

Наклонился. Потрепал брата по волосам:

- Ты неплохо справился, благодаря тебе у нас есть подозреваемый, только в следующий раз не смей расстраивать ассару. Она ночей не спала, все у тебя сидела.

- Мама, - обеспокоился Совенок, попытался было встать, сказать что-то еще, но силы его оставили, и он обессиленно повалился на кровать.

- Лежи, герой, - приказал Фильярг, - лучше расскажи, что там у вас с рузандцем случилось, а то Третий себе все мозги сломал.

- А турнир? – не утерпел Аль.

- Какой турнир, болезный! - шутливо нахмурился Фильярг. – Лежать. Комнату не покидать. Это крыло лечебницы под усиленной охраной. Пока гости здесь, наружу вы ни ногой. Понятно? На кристалле запись потом посмотришь.

- Есть наружу ни ногой, - с обидой выдохнул Аль. Он так хотел посмотрел на сражения старших, а вместо этого валяется на кровати... И такая обида скрутила Аля, что он не выдержал, шмыгнул носом, точно девчонка какая-то.

- У твоего рузандца были сообщники, - смягчился старший брат, - они повредили кристаллы защиты, академия подверглась нападению калкалоса. Раковина была манком.

Аль аж рот открыл от услышанного.

- Калкалоса? – хрипло переспросил, приподнимаясь на кровати. – Но они никогда не нападают на людей. Разве что он был больной… Бешенством.

- Каким бешенством? – непонимающе нахмурился Фильярг.

Аль рухнул обратно. Прикрыл глаза, ощущая, как накатывает слабость. И ведь даже захоти – ему не выйти из лазарета, разве что выползти. Вот же… невезение. Кашлянул, укрепляя голос.

- Драго рассказывал, что где-то в море есть проклятое место. Если оказаться поблизости в час Дикого ветра, оно может превратить калкалоса в безумца. Таких они убивают сами.

- Хм, - Фильярг задумчиво потер подбородок, - теперь понятно почему Драго сцепился с ним.

- Драго? – Аль снова попытался вскочить. – Что с ним?

- Тише, - Юля твердо уложила его обратно, поправила одеяло. Ответила: - Ему досталось, но Драго боец. Он выкарабкается, обещаю.

Юля вытерла рукавом вспотевший лоб, отмахнулась от мухи – налетели сволочи. На жаре, которая накатила с самого утра, воспаленные раны привлекали насекомых, и стоило поторопиться с обработкой. Руки действовали уже автоматически: проверить дренаж на ране, пройтись антисептиком, выявить очаг воспаления и пометить его для целителей.

Драго дышал тяжело, с присвистом. В легких точно поселились паровые котлы. Из приоткрытой пасти стекала слюна. Сердце билось лихорадочно часто. В себя он так и не пришел, и Юля, цепенея, старалась не думать о том, что все зря, и она скоро потеряет друга.

Ее упрямство оказалось заразным. Курсанты приходили по одному и целыми отрядами. Калкалоса подняли над землей, закрепили на воздушных лентах. Расправили порванные крылья. И девочки – вот когда пригодилось умение шить – трудились, соединяя порванные лоскуты кожи аккуратными стежками, на которые целители потом накладывали заживляющие заклинания.

Целители обработали крупные раны, очистили их от мусора, стянули магией, удалили поврежденную чешую, а с мелкими ранами и ссадинами разбиралась Юля с девочками.

- Огонь нужен, - морщась, точно его отвлекли от супер важного дела по ничтожному поводу, заявил главный целитель академии. Он прошелся вдоль калкалоса, потыкал пальцем в чешуйчатый бок, где тремя рваными полосами остались следы когтей. Раны бугрились заживающей, местами темно-красной от воспаления кожей, на которой выступал желто-зеленый гной.

- Мы обрабатывали огнем, господин Тарьяр, - возразил один из курсантов.

- Огнем, да не тем, - хмыкнул Тарьяр, отошел, принимая вид «профессор перед студентами»: - Калкалосы могут регулировать не только температуру и интенсивность пламени, но и насыщать его разными микроэлементами. Мы же умеем лишь обеззараживать раны, да и то используем данный способ больше в полевых условиях.

Окружающие тяжело замолчали. Молчала и Юля. Она прекрасно понимала, что хватается за соломинку. Что целители никогда не имели дело с калкалосами. Тут не просто иная физиология, но и магия, хоть и родственная, а все равно другая. Однако стоять и смотреть, как он умирает, Юля тоже не могла.

- Уважаемый господин Тарьяр, - вот хотела сдержаться, а сарказм скрыть все равно не удалось, - может, вы что-нибудь посоветуете, раз у нас не наблюдается другого калкалоса.

На нее посмотрели с неодобрением. Во взгляде читался приговор: упрямая, не желающая принять правды женщина. Тяжелый случай для любого целителя.

- Вы и так делаете больше, чем нужно, - снизошел до похвалы Тарьяр, - но я пришлю один порошок. Тапунский. Аборигены используют его для лечения животных.

Что же… Спасибо и на этом. Юля была готова использовать все, лишь бы помогло.

- Калкалосы! – дикий крик прокатился по поляне. Юля вздрогнула, прижала ладонь к груди, ощущая, как дико заколотилось сердце.

Браслет не замигал, а взорвался сообщениями.

- Юлия Андреевна, быстро в укрытие, - выступили вперед, проявляясь из пустоты, безмолвные, но Юля медлила, не решаясь оставить друга одного с сородичами.

- Как мы их проворонили-то?! – огорчился вслух кто-то из курсантов.

- Скрытно шли ночью. Потом прятались в горах, а с утра пожаловали, - раздосадовано ответил один из безмолвных.

- Юлия Андреевна, - поторопили ее, но тут солнце накрыла тень, и они застыли, задрав головы в небо.

Тарьяр сообразил первым.

- Расходись! – крикнул, и народ кинулся врассыпную. Поляна опустела. Юля же, наоборот, попятилась ближе к Драго.

- Юлия Андреевна, вы нас вынуждаете, - предупредил безмолвный, и Юля поняла, что еще немного и ее просто схватят в охапку и потащат в безопасное по мнению охраны место.