«Адвокатесса» здесь не одна. В извергающейся из вулкана магме крутится пламенный вихрь. В мою сторону от него тянутся огненные протуберанцы. Время от времени они касаются поверхности защищающего меня пузыря и растекаются по ней яркими сполохами. В центре вихря сверкают фиолетовые «глаза». В них нет ничего человеческого. Только какая-то почти запредельная злоба. Ненависть ко всему сущему. Ярость встретившего соперника зверя.…

Неприятное соседство.

Но, в целом, всё правильно.

Всякий судебный процесс – это соревнование.

С одной стороны адвокат, с другой прокурор.

Между ними находится подсудимый.

А сверху над всеми – судья.

Его появление сопровождается ударом гонга.

Звук настолько громкий, что у меня тут же закладывает уши, а гулкое эхо отражается прямо внутри черепной коробки.

Над самым большим «лунным» кратером появляется шар. Абсолютно черный. Огромный. Ломающий волю. Давящий на подсознание. Сопротивляться ему бесполезно. Остается только склонить голову и принять вынесенный им приговор.

Впрочем, до приговора ещё далеко. Процесс только начинается.

- Приветствую тебя, архонт Главк, третий старший Конклава, – гудит басом пламенный вихрь.

- Да пребудет с тобой мудрость и справедливость, Великий, – склоняется в поклоне Лариса. Для судебного заседания её бикини выглядит странновато, но, кто знает, может, судье это нравится.

Я, понятное дело, молчу. Никаких привычных в российской действительности «Встать, суд идёт» в этой метрике нет, да и встать мне, по большому счету, проблематично. Вишу в пузыре в позе человека «да Винчи», изображая не то канон золотого сечения великих мастеров прошлого, не то просто предмет обстановки – какой-нибудь комод или шкаф. Хотя, нет, до шкафа мне с моими габаритами как до Луны пешком. В лучшем случае, секретер или, вообще, люстра.

- Ведьма Лара, Хранительница Кольца, – грохочет шар.

Призрак склоняет голову.

- Демон Сар’хак, Ищущий Пламени.

Вихрь выстреливает очередную порцию протуберанцев.

- Вы оба избраны от ваших миров. Вы сумели договориться?

- Нет... Нет, Великий.

По шару прокатывается волна.

- Суд толпы проблем не решит. Суд умелых в мире без магии невозможен. Суд избранных консенсуса не достиг. Вы требуете суда старших. Это разумно. Кому достанется этот мир, чья магия станет определяющей, буду решать я, архонт Главк, третий старший Конклава. Возражения?

- Возражений нет... Мы согласны, Великий...

- Хорошо. Раз возражений нет, то...

- У меня возражения.

Да-да. Я всё-таки вставил в их разговор свои пять копеек, и, похоже, что этот демарш стал неожиданностью для всех.

На лице Лары застыли ужас и изумление.

Вихрь-демон втянул в себя огненные щупальца, запрятал внутрь свои фиолетовые глаза и будто бы замер на месте.

Чёрный шар почернел ещё больше (хотя куда уж ещё) и принялся мелко-мелко дрожать.

«Он что, испугался?»

- Что это значит, избранные?! – прогремело в пространстве. – Почему дубль обладает свободой воли? Мне что, развоплощать его самому?!

«Не испугался. А жаль».

- Не надо меня развоплощать, ваша честь. Я вовсе... не чувствую себя... чьей-то копией... и я не хочу... чтобы мой мир... делили... какие-то... пришлые...

Говорить было трудно. Я словно выдавливал из себя слова, и чем дальше, тем тяжелее. Последнее пришлось практически прошептать. Как будто мне кто-то мешал, пробовал лишить воздуха, высушить горло, заткнуть рот чем-то тягучим и липким. Тем не менее, я справился и сказал всё, что хотел. Причем, ощущение тяжести исчезло, как только закончил, и на душе сразу стало легко, как будто в неё вдохнули новые силы. А вот магия не вернулась. Впрочем, я на это и не надеялся. Уйти живым с этого непонятного судилища – уже достижение. И, похоже, мне это почти удалось.

- Дубль, сохранивший личность и обладающий зачатками магии – это важное обстоятельство, – заявил «судья» через десяток секунд. – Кто из вас занимался его очисткой?

- Никто, Великий, – выпалила ведьма.

- Никто, архонт, – подтвердил демон. – Мы наблюдали за ним по очереди. Способностей он лишился ровно через девять месяцев после ухода донора, но у него осталась возможность видеть и слышать нас.

Вообще говоря, этого демона я раньше не видел, но, раз он утверждает обратное, спорить не буду. Может, просто внимания не обращал. Огонь и огонь. Он мог, к примеру, пожаром прикинуться или в какой-нибудь зажигалке засесть. Хотя... Ну да, точно. Один из снарядов в районе Горловки достаточно странно рванул. Я ещё, помню, решил, что укровояки что-то напутали и вместо фугасно-осколочного пальнули салютным...

- Сколько времени женщины этого мира вынашивают детей?

Для высшего существа, которым, безусловно, являлся шар, вопрос чересчур простой, почти примитивный, но – кто я такой, чтобы удивляться? Муравей, ползущий по ровной дороге, тоже ничего не подозревает о том, что его в любой миг могут раздавить проносящиеся мимо машины, а тем, кто сидит за рулем, глубоко наплевать, из какого муравейника выползла случайно раздавленная букашка.

- В среднем, около девяти месяцев... Разумеется, местных, архонт, – поправился демон.

- Понятно, – по шару опять пробежала волна. – Дубль вынашивал магию и исторг её из себя, когда пришло время.

«Хм. Похоже, меня сейчас обозвали».

- Великий, этот дубль – не женщина, а мужчина.

«Ну, слава богу. Заметили».

- Я знаю, избранная. Проблема не в том, кто он, а в том, что он исторг из себя только мужскую магию. Он использовал её на протяжении всего времени, но использовал не напрямую. Дубль творил зло и удовлетворял своё эго подспудно, оставаясь для всех невидимым и неслышимым, подставляя других и редко когда вступая в честную схватку лицом к лицу. А это, да будет тебе известно, больше подходит для магии женского типа.

- Великий, вы хотите сказать, что в нем она сохранилась?

- Нет. Это было бы слишком просто. Но то, что он может нас видеть, говорит именно об этом. Честно сказать, я в сомнении. В архивах Конклава нет описаний похожего случая. Поэтому прецедент невозможен.

- Но вы всё равно обязаны вынести свой вердикт, – вмешался в разговор вихрь.

- Я никому ничего не обязан, Сар’хак! – громыхнул шар и резко увеличился в размерах. Раза примерно в два, заняв, по ощущениям, едва ли не половину окружающего пространства.

- Простите, архонт. Я погорячился, – пошёл на попятный демон.

- Я выношу тебе первое и последнее предупреждение. Следующее повлечет твой полный исход из этого мира.

- Я понял, архонт. Больше не повторится.

«Судья» неспешно вернулся к прежним размерам и неторопливо продолжил:

- Признаю, сначала, изучив обстоятельства, я собирался отдать этот мир Сар’хаку. Однако тот факт, что в дубле осталась магия и он обладает свободой воли, заставляет меня изменить решение. Больше того... – шар выдержал почти театральную паузу, – я подозреваю наличие в этом мире великой печати.

- Печать андрогине? Она действительно существует? – не удержалась Лара.

- Да, избранная. Она существует. За время службы в Конклаве я сталкивался с её проявлениями трижды. Три разных мира, три великих войны и три великие катастрофы. Всякий раз верх брало мужское начало. Я полагаю, ты понимаешь, чем это заканчивалось.

- Да, Великий. Я это понимаю.

- Твой выбор, ведьма?

- Я готова рискнуть.

- Ты, демон?

- Я тоже.

- Итак, решение принято. Если в течение трёх местных месяцев дубль отыщет и вскроет печать андрогине, он сделает выбор самостоятельно. Если нет, мир, по закону качества и количества магии, переходит под опеку Сар’хака. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Инарэ и тэлос, избранные!

- Инарэ и тэлос, Великий.

- Инарэ и тэлос, архонт.

В небесах полыхнула яркая молния.

Магический пузырь лопнул.

Я потерял сознание...

** *

- Булкин! Подъём!