Но как-то утром с той стороны водопада послышалось:
– Эй! Дракон! Выходи! Я знаю, что ты там! Вызываю тебя на бой! Желаю сразить и стать героем!
Дракон досадливо поморщился:
– Вот, видишь, я ж тебе рассказывал! Очередной соискатель…чтоб его!
Ареська решительно отодвинула Дракона от входа в пещеру, и сделала шаг через водяную завесу.
Рыцарь, только начавший набирать воздуха в грудь для нового крика, поперхнулся.
– Кто вы такой, – строго спросила девушка, – и почему осмелились тут порядок своими воплями нарушать?!
Рыцарь, ожидавший Дракона, и вот совсем не ждавший хрупкую девушку, смотрел на неё, лупая глазами, молча. Как будто сломался.
– Я это…– начал он, заикаясь, – Дракона пришел на бой вызывать.
– А вы руки мыли? – ещё строже спросила Ареська.
– Какие руки? А, руки! Так сейчас помою, – заспешил рыцарь, и сунулся к водопаду.
Водопад плюнул во всего рыцаря совсем не дружелюбной крепкой струей.
– Не, не, не!!! Наш водопад такого не любит! А, ну! Показывайте руки! И где у вас маникюр?! Вы что, хотите инфекцию Дракону занести?! Не мечом так заразой его победить?! Какой коварный прием! Не по кодексу!
Рыцарь стоял красный, как вареный рак.
– А справка у вас есть? От стоматолога, вдруг вы укусить рыцаря решите? А справка об отсутствии бешенства из лаборатории? А справка с места прописки?
– А этто то, ещё ззззачем?! – проблеял рыцарь.
– Ну, как же! – девушка строго погрозила пальцем, – а куда потом извещение слать, а вещи от вас оставшиеся?
Рыцарь вообще потерялся в пространстве.
– Так, справок нет, тогда и разговаривать нам не о чём! – строго, строго, строго отшила рыцаря девушка.
0н попытался возмутиться:
– Да ты кто такая, чтоб тут командовать?!
– А мы с вами на брудершафт не пили! Чтоб на ты! – металлом в голосе Ареськи можно было порезать шпалы вместе с полотном, – а я личный секретарь референт Дракона! И по всем вопросам отныне обращаться ко мне! Так всем и передайте.
И чтоб без маникюра и справок не совались!
Рыцарь, сраженный новым, неведомым, но очень солидным словом, референт, да ещё и личный, совсем пав всем собой, не только духом, сгорбившись, пошел прочь.
Ареська шагнула обратно в пещеру, и увидела Дракона с выпученными глазами, зажимающим себе пасть.
Чтоб не заржать в голос.
Когда ему удалось прийти в себя, и перестать хрюкать, вот совсем не солидно, от смеха, он выдавил из себя:
– Ну, ты сильна! Давно я так не развлекался!
– Да ты просто не ходил в нашу мэрию и другие присутственные места. И не такому бы научился.
Она немного грустно вздохнула:
– Хотя…тебя, как Дракона, сто пудов пропустили бы без очереди. И все справки выдали бы сразу.
– Это ты права! – самодовольно выдохнул Дракон, и пыхнул дымом.
– Ой! – девушка насторожилась, – не слышишь, что такое трещит?
– Ай! – подхватил Дракон, и они дружно ринулись в тот уголок пещеры, где лежали яйца.
По одному шла очень даже обозримая трещина.
Ну, весь в меня!
Ареська и Дракон с замиранием сердца наблюдали, как ломая скорлупу, карабкаясь к свету, проклёвывается драконенок.
Ареська хотела было помочь, но Дракон остановил её, сказав, что малыши должны с первых секунд жизни уметь пробивать себе дорогу.
Но вот он вылез, и плюхнулся на стол, перед папой и няней, тяжело дыша.
Лежал так недолго. Через несколько секунд вскочил на лапки, что-то такое супер милое изобразил крылышками, и даже совсем пискляво заклекотал.
Ареська счастливо взглянула на папашу, у Дракона подозрительно блестели глаза. Вытерев чего-то там в уголке глаза, он поднял малыша своими могучими лапами нежно, аккуратно и бережно, и поднеся его к глазам поближе, умиленно выдохнул:
– Совсем как я в детстве! Ну, прям вылитый я!
Ареська радостно засмеялась. Послышался треск разом в ещё двух яйцах, и совсем скоро счастливый папаша держал троих драконят, и нежно им что-то нашептывал.
А вот четвертое чего-то там молчало.
Прошло первое умиление, и Ареська с Драконом начали поглядывать на последнее целое, без трещинки яйцо, с тревогой.
Тикали минуты, прошел час, потом второй, Дракон только хотел сказать, печально махая лапой, что там, наверное, пустышка, как раздался могучий треск, и из развалившейся скорлупы показался…:
– Ой, кто это?!
Крепко прижав деток к груди, крепко, но нежно, Дракон осел на окорочка, ошеломленно глядя на мокрые перья…
– Это кто?!
Глуповато повторила за ним Ареська.
А последний ребенок Дракона, вылез из обломков скорлупы окончательно, встряхнулся, прям как взрослый птиц, посмотрел на папу, на няню, раскрыл клюв….
И, ОООЙ! Из клюва вместо курлыканья вырвалось пламя.
– Мама! – четко сказал он Ареське, – папа! – досталось нежное Дракону.
Ареська с Драконом смотрели друг на дружку совершенно ошеломленно.
С перепуга, видать, Дракон вдруг начал меняться. И через несколько секунд на месте громадного ящера, сидел абсолютно ошеломленный мужчина.
Ареська, …а вот вы как сами думаете, что она сделала? Да, ровным счетом ничего. Застыла соляным столбом. Застынешь тут…
– Феникс, – выдохнул мужчина.
– Человек, – выдохнула Ареська.
– Ой! Да! Извини, просто случая не было. Мы умеем превращаться в людей, когда захотим. И, да, если будешь читать всякие фэнтези, не верь, когда там пишут, что становясь людьми, мы голые.
Сама подумай, а чешуя откуда?!
Ареська от таких перемен, дракончики, феникс, человек, только хлопала глазами, и открывала, закрывала рот.
– Ты не сломалась? – обеспокоенно спросил мужчина.
– Мммммннннеееемммм, – что-то промычала девушка.
– Ой, пойдем чай пить, сейчас я их на кухне в манеж размещу всех, и он протянул левую руку за фениксом, в правой держал первую троицу.
Феникс гордо клекотнул, и сам взобрался ему на плечо.
Мужчина удивленно покосился на него глазом, но ничего на это не сказал, и они молчаливой толпой, даже малыши пока, ключевое слово «пока», молчали, пошли на кухню.
Папаша пристроил деток в манеж, сделанный им заранее, потом сам накрыл на стол, Ареська всё была в стазисе, и присел напротив неё.
– Пей чай, – сказал он девушке, – а пока тебе всё расскажу.
Зарплату повышу, премию выдам, и, вообще, любой каприз за мои деньги!
Рассказ не получился. И вовсе не потому, что Дракон, которого оказывается, в людском обличии, звали Чаром, не хотел.
Нет, нет! Он честно собирался всё рассказать.
Даже почти начал. После того сам чая попил. С пирогами.
И про то, почему никто до этого не мог в пещеру войти, чтоб стать счастливым счастливчиком, по щелчку пальцев. И как они шишки себе набивали. И как он в дракона и обратно превращается. И почему подружка ему яйца подкинула.
Всё, всё! Всё хотел рассказать. Не успел.
Потому что, как только он допил чай, началось. Можно было подумать, что стук чашки о блюдце прозвучал сигналом.
Малыши затребовали, есть и пить.
В четыре руки Ареська с Чаром справились довольно ловко.
Мелкие поели, из специальных бутылочек, феникс потребовал добавки. Потом попили специального молочка, феникс потребовал добавки.
Дружно, сыто рыгнули пламенем, благо, заботливый отец, ещё помнящий себя в детстве, сделал манеж и всё в манеже огненепроницаемым.
А потом стали проситься на ручки. А потом с ручек. А потом на ручки.
И потому Чар предложил перейти в детскую. Там и игрушки есть, и просторней всё.
Малыши на диво быстро поднялись на лапки, и даже пытались махать крылышками.
Первые несколько минут Ареська с Чаром находились в состоянии сплошного умиления.
А потом……
– Чар, а где зелененький? – встревожено спросила Ареська.
Чар оглянулся, охнул, и, прыгнув за дверь, ловко открытую чьими-то умелыми коготками, выловил чадо в конце коридора.
