– Спасибо! Пройдёмте к телу, – предложил Трифонов, пропуская вперёд детектива. И все участники опознания направились к скамейке, на которой лежал труп мужчины. Георгий Константинович Дмитриев остановился у мëртвого тела друга.

– Да. Это Платонов Иван Гаврилович! – спазм перехватил гортань, мгновенно высушив её. Из глаз выступили слëзы.

Трифонов оформил протокол опознания. Понятые и детектив поставили на нëм свои подписи.

– Наша группа уже заканчивает осмотр места происшествия. Сейчас должна приехать машина для перевозки трупа. Его отвезут в морг Адмиралтейского района. Направление в морг и протокол осмотра покойного мы уже оформили, – проговорил скороговоркой Трифонов, обращаясь к детективу.

– С вашего позволения я тоже здесь осмотрюсь. Судмедэкспертизу мы с Марией Сергеевной закажем сами, – уверенно сказал Дмитриев.

Он с печалью в глазах посмотрел на мёртвое тело друга, лежащее на скамейке со свисающей кистью правой руки.

Воспоминания об их пятидесятилетней дружбе волной нахлынули на Георгия Константиновича, унося его на корабле времени к берегам их молодости.

«Мы часто здесь с тобой прогуливались, философствуя о смысле жизни», – обращаясь к другу, подумал Дмитриев.

Он вспомнил долгие беседы с Иваном о природе испытаний в судьбе человека, о религии и несправедливости, которой наполнена его земная жизнь.

«Мы с тобой спорили о том, были ли эти испытания посланы Богом или сами люди создавали причины своих несчастий, – начал он мысленный разговор с Иваном. – Ты в этих спорах был идеалистом и полагался на божий промысел. А я, повидавший жизнь, состоявшую для меня из будней уголовного розыска, настаивал на том, что человек получает то, что заслуживает. И поскольку человек несовершенен, он совершает много плохих поступков, от которых в итоге получает наказание. Ты говорил, что «Бог пишет для нас сценарии жизни». Но я считал, что последовательность событий в жизни предопределяет сам человек своими поступками и переосмысление негативных поступков происходит через страдания, которые наступают после их результата. Так человек накапливает свой Духовный опыт, формируя свой характер и силу воли. С этими приобретëнными качествами, когда придëт его пора, он уходит к Богу. Видимо, в том мире тоже нужны опытные и сильные Души», – размышлял Георгий Константинович.

Квартира Платоновых находилась в историческом доходном доме «шоколадного короля» Р.Г. Веге, построенном по проекту архитекторов Овсянникова и Ставицкого в 1912-1914 годах на набережной Крюкова канала, и досталась Марии Сергеевне по наследству от родителей. Георгий Константинович и его супруга Людмила Васильевна часто бывали в гостях у Платоновых, отмечая семьями их дни рождения, Новый год и Рождество Христово. Он знал привычку Ивана Гавриловича перед сном прогуливаться по Никольскому саду, а утром делать пробежку вокруг Никольского собора.

«Место здесь всегда людное. К Николо-Богоявленскому морскому собору стекаются толпы туристов и горожан, чтобы помолиться у иконы Николая Чудотворца и прикоснуться к его мощам. Ночью Никольский сад тоже открыт, и по нему проходят прогуливающиеся или спешащие по делам люди. Кто-то сидит на скамейках. Наверняка есть свидетели случившегося с Иваном, – возвращая мысли к смерти друга, рассудил детектив. – Иван приехал домой на своей машине».

Чёрный Land Cruiser Платонова он заметил у дома, когда припарковывал у Кашина моста свой кадиллак.

«Ваня одет в костюм и плащ. На ногах туфли. Значит, он не заходил в квартиру, а сразу пошëл в сад на прогулку. Странно, что на Иване нет обручального кольца, крестика на шее и часов на руке. Денег при себе тоже нет. Скорее всего, поработали мелкие воришки», – продолжал рассуждать детектив.

На лацкане его пиджака он заметил маленький серебряный значок в виде ключика. На диске круглой части ключа был выдавлен широкий крест. Над крестом вдавленная полукругом надпись гласила: «SPIRITUALIA INTERNATIONALIS».1

«Интересный значок», – подумал Дмитриев.

Отвернув лацкан пиджака, он открутил крохотный колпачок и вынул серебряный ключик из ткани.

«В доме есть камеры видеонаблюдения. Нужно будет просмотреть записи со всех видеокамер. Например, с камеры, направленной на Крюков канал в сторону Никольского сада, можно посмотреть, куда он пошел после того, как поставил машину», – мыслил Георгий Константинович.

Достав из портфеля фотоаппарат, он сделал несколько снимков покойного друга и места происшествия.

Капитан Трифонов внимательно следил за действиями детектива.

Сначала Георгий Константинович осмотрел дорожку у скамейки. Направив объектив фотоаппарата вниз, он сделал снимки поверхности дорожки около скамейки. Потом, встав на аллею, сделал ещё несколько снимков, держа фотоаппарат в том же положении. Проходя по аллее в сторону Крюкова канала, он делал снимки гравийной дорожки, по которой шел. Затем он вернулся к скамейке и зашёл за неë, переступив через низкую ограду. Он шагнул на газон с примятой после зимней спячки травой. Вынув из саквояжа кусок брезентовой ткани и положив её на землю, он встал на неё коленями и, изогнувшись, посмотрел под скамейку. В руке его сверкнул пинцет. Что-то им зацепив, он ловко опустил его в пакетик, который внезапно появился у него в другой руке.

– Вот фокусник! – вырвалось у Трифонова.

Детектив поднялся с колен. Пинцет и пакетик он сунул в карман плаща. Затем наклонился, поднял с земли кусочек брезента, встряхнул его, как иллюзионист, и спрятал обратно в саквояж. Быстрым движением левой руки, в которой уже сверкнули маленькие ножницы, состриг с головы покойного прядь волос и так же ловко засунул её в пакетик, который вылез между пальцами правой руки. Спрятав и это в свой «сундучок», он надел латексные перчатки, обошёл скамейку и, наклонившись над головой того, кто был Иваном Гавриловичем, осмотрел его шею, виски, уши, лицо, медленно перебирая большим и указательным пальцами, словно что-то отмеривая. Выпрямившись, детектив повернулся и направился к урне с мусором, которая стояла у скамейки. Порывшись там, он вынул пинцетом несколько бумажек и стал внимательно в них вглядываться через увеличительное стекло со светодиодной подсветкой, которое он достал из кармана плаща. Изучив бумажки, он аккуратно сложил их в пакетик и вместе с пинцетом положил в саквояж. Трифонов не шелохнувшись, как вкопанный, стоял и смотрел на это представление иллюзиониста-криминалиста.

– Ну, пожалуй, всё, – пробубнил детектив, снимая перчатки.

К скамейке, перемещаясь быстрыми шагами, спешили два санитара спецбригады по вывозу трупов с носилками в руках.

Старший бригады подошел к капитану, протягивая ему руку. Он поздоровался с ним, его следственно-оперативной группой и бригадой скорой помощи, взял у Трифонова заключение о смерти, протокол осмотра усопшего и направление в морг. Затем он заполнил регистрационную карточку на покойного. Один экземпляр карточки он отдал капитану, а второй экземпляр положил в полиэтиленовый пакетик и прикрепил к мёртвому телу Платонова.

Врач скорой помощи привязал к запястью руки покойного клеëнчатую бирку, продернутую через бинт, на которой фломастером было написано: «Платонов Иван Гаврилович, 61 год». Два санитара упаковали труп в спецмешок и понесли к автофургону «Газель NEXT».

Георгий Константинович стоял у скамейки и смотрел на проспект Римского-Корсакова, по которому удалялась машина с телом Платонова.

«Вчера ночью Иван по этому проспекту ехал домой, не думая, что сегодня утром его мëртвое тело повезут по нему в морг», – подумал Дмитриев.

Звонок мобильного телефона оборвал мысли детектива. На экране смартфона появилось лицо Марии Сергеевны.

– Маша, стойте у дома! Мы с капитаном сейчас подойдëм, – ответил Георгий Константинович.

– Владимир Николаевич, – обратился он к капитану, – приехала супруга Ивана Гавриловича. Нам нужно осмотреть квартиру Платоновых. Берите с собой ваших оперов с криминалистами и подходите к тому серому шестиэтажному дому с мансардой, – указывая рукой на угол проспекта Римского-Корсакова и Крюкова канала, произнёс Дмитриев.