Вскоре она, почувствовав внутреннюю готовность и ведомая смелостью, открыла свой салон – на центральной площади, как раз напротив административных учреждений, крупных торговых центров. И вся элита города обслуживалась у неё. Наняв сотрудниц, никогда не гнушалась сама стоять за креслом. Некоторые особенно требовательные и высокопоставленные клиентки записывались исключительно к ней. Забегая вперёд: они будут прилетать к ней как к своему стилисту, даже когда она переберётся в другой город. Пришли благосостояние и признание. И она соответствовала высокой планке, которую сама поставила себе.

Дочь росла и любовалась своей красивой, ухоженной, стильной мамой, а ещё тем, как к ней обращаются, как просятся именно к ней. Татьяна становилась всё более известной и востребованной. Её пригласили на телевидение делать макияж ведущим и гостям популярной утренней программы.

Что это означало для неё? Подъём в четыре часа утра, в пять за ней приезжала машина, а в шесть в гримёрке начиналось чудесное действо по превращению обычных, ещё немного сонных лиц в броские, цветущие, «вдохновлённые лучами Авроры» лица участников и ведущих – кумиров, на которых хотели быть похожими многие зрители. А сами кумиры ждали встречи с милой и улыбчивой Татьяной, которая, по словам одного из них, «подобно богине утренней зари Авроре, приносила людям свет дня». Татьяне тогда было не до лирики. После утренней «бьютификации» телегероев, когда программа уже шла в эфире, Татьяна ехала в салон, где оставалась до вечера. Всё успеть, ничего не упустить, обучить, вовремя дать совет или устроить разгон девчонкам-стилистам, лично принять своих клиентов, что придавало им статус особенных, премиальных клиентов.

К вечеру она валилась с ног, чувствуя несказанную усталость, тело не слушалось, гудело от тяжести, а к концу недели ещё и предательски ломило все суставы, будто она разваливалась на части. Внутренний пунктик «надо ложиться спать не позже десяти часов» сослужил ей добрую службу. Спроси она себя сейчас о тогдашних вечерах, ничего не вспомнится. Всё как в тумане. Добравшись до постели, она засыпала, едва коснувшись щекой подушки.

В таком режиме Татьяна проработала несколько лет. Несмотря ни на что, она держалась – на силе воли, потребности заполнить пустоту и желании доказать себе и всем, что она может добиться всего сама и стать лучшей. Тоска и амбиции молодости.

В семье воцарились идиллический мир, спокойствие и благодать. Ушли недомолвки, придирки мужа, конфликты. Времени и сил на них, даже при желании, не оставалось. И одно только мучало Татьяну: ей казалось, что она что-то недодаёт дочери.

Характер у дочери был крепкий. При всей безудержной любви к ней Татьяне не всегда удавалось принимать и мириться с тем, что она замечала или слышала от самой Стеллы, об отношениях с одноклассниками в гимназии, где она училась. Как помочь дочери, направить, объяснить неправоту, скорректировать, поддержать, когда ей не по себе? Не имея сил и времени читать труды Песталоцци и других выдающихся педагогов и психологов или проходить курсы по воспитанию подростков, Татьяна и здесь взяла всё в свои руки, положилась на себя, на материнскую интуицию и жизненный опыт. Не имея другой возможности, она старалась улучить минутку и поговорить с дочерью. Её метод: воспитание на примерах, на наблюдениях, рассуждениях, сравнениях.

Татьяна приводила историю из жизни или из практики – салон давал ей почву для размышлений. Туда приходят люди и, пока сама она работает, делятся своими историями, мыслями, переживаниями, обсуждают с ней, с Татьяной, жизнь. Истории клиентов слышны за каждым креслом. А ещё её стилисты. Коллектив – модель семьи: ссоры и примирения, столкновения характеров и дружба не разлей вода. На это и опиралась Татьяна в своём личном воспитательном методе под названием «вот у моей клиентки». На таком примере Татьяне удавалось объяснить дочери, что хорошо, что плохо, что затрудняет жизнь, что облегчает, как поступить в той или иной ситуации.

Однажды она испытала сильное смущение, услышав от своей прозорливой, раскусившей её метод Стеллы фразу: «Ладно, мам, не надо про клиентку. Говори, что хочешь сказать, как есть». Дочь увидела растерянность матери, посмотрела той в лицо, и они вместе весело рассмеялись. После этого «разоблачения» они стали ближе. И уже тянулись друг к другу, стараясь улучить момент для разговора. Обсуждали взаимоотношения между людьми. И так, понемногу, всё лучше понимая друг друга, стали настоящими подругами.

Всё, к чему Татьяна прикасалась в бизнесе и не только, менялось к лучшему, становилось красивее, уютнее, теплее, душевнее. К тому времени салон был превращён её стараниями в место силы, где происходили волшебные преображения и велись интересные беседы, что приносило его хозяйке солидный доход и славу. Её элитные клиентки славили её мастерство и с удовольствием каждый раз возвращались к ней, приводя с собой родных и знакомых. Татьяне удалось взять на работу и обучить ещё мастеров. При умелом управлении салон работал как часы, и у Татьяны постепенно высвободилось немного времени.

Однажды они вдвоём со Стеллой прогуливались в парке. Настроение у дочери было неважное – конфликт в школе. Мать и дочь какое-то время шли молча и переживали, и вдруг им встретился собачник с мраморным догом. Откуда-то со двора выбежал маленький пёс неизвестной породы и визгливо залаял на дога. Татьяна не упустила возможность намекнуть дочери. «Вот смотри. Если бы дог только открыл пасть, эту шавку бы ветром сдуло. Верно? Но видишь, с каким достоинством он молчит, с каким недоумением смотрит на неё. Вот и среди своих знакомых, друзей важно выбирать таких, с достоинством. Понимаешь, дочь?» – спросила Татьяна. Несмотря на то что Татьяна «взялась за старое», дочь будто не обратила внимание на «её метод» воспитания. Никакого протеста. Она вникала, мысленно сравнивая этот пример с одной своей ситуацией в школе. Вопрос, мучивший её, разрешился. Она благодарно посмотрела на мать, и обе проследовали дальше, оставив ситуацию с собачниками позади. «Взрослеет», – довольно улыбнулась Татьяна.

Так шли за годом год. Татьяна была популярна и уважаема в своём городе. Статус успешной женщины, сотворившей свой бизнес своими руками, придавал ей уверенность и приносил удовлетворение. Она на вершине. При этом её пытливый ум не давал ей почивать на лаврах. Не оставляла в покое потребность двигаться вперёд в своём мастерстве, звала в дорогу, и Татьяна ездила на обучение и практику к лучшим из лучших в разных столицах мира: Париже, Риме, Праге, Москве. В Академии парикмахерского искусства Долорес ей предлагали остаться работать, то же – в Праге. Дважды она, не задумываясь, отказалась. Дочери было тогда четырнадцать лет. Близилось время выбирать профессию. И Татьяна должна была быть рядом.

С детства Татьяна внушала дочери: «Ты учишься в лучшей гимназии нашего города. Вскоре наступит время поступать в один из лучших университетов Москвы». Казалось, что впереди ещё огромный школьный путь, но годы пробежали быстрее, чем ожидала Татьяна. Не успела она обернуться, как Стелла перешла в 11-й класс. Время выбирать и предметно готовиться к поступлению в вуз наступило. Город у Татьяны не вызывал особых сомнений. Это Москва.

Татьяна разузнала всё, что могла, о возможностях поступления по государственной квоте. Зыбкая почва. С одной стороны, Стелла училась на отлично и могла рассчитывать попасть в перечень поступающих. С другой – вероятность была не абсолютной, как того хотелось Татьяне, которая понимала в тот момент, что они стоят на пороге шага, определяющего дальнейшую судьбу её дочери. Она всё мерила по своей, наивысшей, планке и в дочери сформировала такой же стереотип.

Муж Татьяны думал иначе. «Зачем девочке ехать в такую даль, в такой чужой город?» – ворчал он. Его слова и так вызывали у Татьяны раздражение, а в этой связи – особенно. Она и раньше игнорировала его мнение, а в этом случае – с нескрываемым удовольствием уверенности в своём решении просто сделала вид, что не слышит.