– То есть ты хочешь сказать, что эта Иная материя живет в… нас? – спрашивает Руби.

– Предположительно.

– Что-то мне не нравятся твои ответы по типу «предположительно» или «в теории», – не выдерживаю я. – Ты вообще хоть что-то знаешь наверняка? Если нет, то зачем нужно было звать нас?

– При всём уважении, – сдержанно улыбается Даррен, а в его зелёных глазах плескается чистое раздражение, – я звал только Руби. Ты вообще можешь исчезнуть и никогда больше не появляться.

– Так, давайте не будем ссориться, – повышенным тоном говорит Руби и укоризненно на меня смотрит. – Это последнее, что нам сейчас нужно.

– Полностью согласен, – как ни в чем не бывало говорит Даррен. – А для особо непонятливых и нетерпеливых объясняю: я не могу быть уверен в том, что строится исключительно на догадках. Чтобы понять, перешла ли на вас Иная материя, мне нужно, чтобы вы сдали кровь. И только тогда я смогу чётко ответить на вопрос, – он встаёт с кресла и отходит в сторону, а возвращается уже с камерой в руках. – А теперь причина, по которой я звал тебя, Руби, – он выделяет её имя, намекая, что я вообще здесь не нужен, на что раздражённо закатываю глаза. – У меня появилась идея, как можно понять, каким именно способом ты телепортируешь предметы.

– И себя, – тихо дополняет она.

– Себя? – спрашивает он и получает в ответ кивок. – Занятно. Но отложим это на потом. Сейчас мне нужно, чтобы ты телепортировала предмет, – говорит он, настраивая камеру. – Я сниму это в замедленной съёмке, и тогда, возможно, мы увидим то, чего нельзя рассмотреть невооружённым глазом. Пошли, – он кивает ей в сторону кухни, и они направляются туда, а я – вслед за ними, потому что ни разу не видел, как работают силы Руби. – Давай возьмём что-нибудь небольшое… вот, к примеру, чайную ложку, – он кладёт её на стол перед Руби. – Постарайся телепортировать её в радиусе нескольких сантиметров, чтобы всё действие было в кадре, – она молча кивает. – Можешь начинать.

Руби концентрирует свой взгляд на ложке, и через несколько секунд она исчезает, появляясь на новом вместе в пятнадцати сантиметрах от предыдущего. В удивлении смотрю на это: конечно, когда я смог зажечь свечу без помощи спичек или зажигалки, было неожиданно, но то, что сделала Руби, – ещё более поразительно. Она переместила предмет, не касаясь, и это, чёрт возьми, восхищает и пугает одновременно: мало ли куда она может телепортировать что-то… или кого-то.

– Отлично, – только и произносит Даррен.

Мы с Руби подходим к нему, заглядывая в маленький экран камеры, где Даррен уже пересматривает получившуюся запись. Поначалу ложка так и лежит на месте, и я уже ожидаю, как она резко исчезнет, но к своему удивлению вижу нечто более поразительное. Поначалу контур ложки будто бы размывается, истончаясь, и только потом она полностью исчезает. Так же происходит и с уже переместившимся предметом: сначала появляются еле заметные контуры, а затем разом всё остальное.

– Отлично! – на этот раз восхищённо восклицает Даррен. – Это тот самый способ: квантовая телепортация. Правда, я не ожидал, что приду к такому выводу с помощью обычной замедленной съёмки.

– Получается, и я сама тоже частично… разрушалась, когда телепортировалась? – потрясённо спрашивает Руби, и Даррен положительно отвечает. – Кошмар… – задумчиво протягивает она.

Даррен говорит нам, когда и куда мы должны прийти, чтобы сдать кровь. Он заверяет, что сам будет проверять её на наличие Иной материи, а потом, получив нужные результаты, позвонит Руби. По его словам, это может завести нас всех в тупик, а может и стать большим прорывом. Руби, кажется, в предвкушении, а я, в отличие от неё, настроен весьма скептически: наверняка опять ничего не найдёт и будет предполагать.

Распрощавшись с ним, мы с Руби выходим на улицу, где она тут же принимается отчитывать меня за то, что я немного повздорил с Дарреном. Однако после нескольких минут она успокаивается, и уже в мирной обстановке мы уходим – нам как раз по пути – от дома её друга, что-то увлечённо обсуждая.

Следующие два дня провожу всё своё время с Руби: она показывает мне город, а я увлечённо слушаю всё, что она мне рассказывает, наслаждаясь красотой Канберры. Хотел прогуляться по достопримечательностям сразу же, как только бы выспался после перелётов, однако не сложилось: вместо этого я встретил Руби, очаровавшись ею, а там уже стало не до разглядывания города.

За это короткое время мы успеваем посетить национальный музей Австралии. В нём представлена экспозиция, посвящённая социальной истории страны, людям и событиям, которые сформировали современную австралийскую нацию. По архитектурной части всё замечательно: такой источник вдохновения! Я даже делаю несколько зарисовок, чтобы потом возвращаться к ним в кризисные моменты жизни.

Так же мне нравится Здание Парламента, особенно оно красиво в ночное время суток: белые колонны освещаются тёплым жёлтым светом, отчего создается атмосфера уюта. А водная гладь отражает здание так, словно это зеркало. Пожалуй, самое красивое здание Канберры.

После двухдневной экскурсии по Канберре Руби скрывается на работе, а я в это время нахожу небольшую квартиру, точнее студию, чтобы не торчать постоянно в гостинице – хотя она и уютная, но обойдётся мне дорого, если не сниму квартиру. Оказавшись на новом месте, я ощущаю лёгкую радость от смены обстановки. Однако вечером мне звонит Руби, сказав, что нужно снова приехать к Даррену: он нашёл кое-что интересное.

Уже в третий раз оказавшись дома у друга Руби, я ловлю себя на мысли, что уже привык к этому месту, и теперь отношусь к нему более спокойно. В целом, если поразмышлять, Даррен помогает нам находить ответы на вопросы, и пусть этими вопросами озадачена только Руби. Он может рассказать пределы наших возможностей, и это уже интересно. И самое главное: с ним шансы узнать, есть ли у кого-то подобные сверхспособности, возрастают.

– Приношу искренние извинения, что вам опять пришлось приехать ко мне, но на этот раз мне есть, что вам показать, – вместо приветствия говорит Даррен. – Перейдём сразу к делу, – он подходит к одной из стен и притрагивается к ней, и оказывается, что вместо неё – потайная дверь, за которой скрывается маленькое пространство с лестницей вниз. – В вашей крови я обнаружил Иную материю, причём, в немалых количествах, – спокойно говорит он, спускаясь по лестнице и махая нам рукой, чтобы мы делали то же самое. – Тогда я подумал, что, может, вы не единственные, у кого есть сверхспособности.

Спустившись, мы оказываемся в небольшой комнате, оборудованной под домашнюю лабораторию. Мы с Руби с любопытством рассматриваем каждый сантиметр: столы вдоль стен, на которых стоят непонятные приборы, среди которых я различаю лишь микроскоп, настенные шкафчики, три больших монитора, стоящих на центральном столе. Именно к ним Даррен и направляется.

– Поэтому я настроил отслеживание этой Иной материи или что это там на самом деле, – продолжает Даррен. Я заинтересованно смотрю на него: информация, которую он собирается дать, бесценна. – Помимо этого места на карте показаны ещё четыре точки, где сконцентрирована Иная материя, – он включает центральный монитор, и перед нами раскрывается карта мира. – Вот здесь мы, тут очень большой сгусток материи: это из-за того, что вы вдвоём находитесь в одном месте, – он указывает в правый нижний угол. – Остальные сгустки Иной материи поменьше размерами. Вот здесь, в Йоханнесбурге, – он указывает на самый низ Африки. – В Архангельске, – поднимаю взгляд и действительно вижу выделенную область в западной части России. – В Нууке… надо же, и до туда дошло, – он показывает на Гренландию. – И в Канаде, а именно – в Форт Вермильоне.

– То есть ты хочешь сказать, что есть ещё четыре человека со сверхспособностями? – спрашиваю я.

– Я оценил размеры этих сгустков на карте и пришел к выводу, что, да, помимо вас есть ещё четыре человека.

Я задумываюсь. Ещё целых четыре человека, у которых точно так же, как и у меня, есть сверхспособности. Неожиданно моя память выдает воспоминание о девушке из аэропорта, Аста, кажется: именно под её взглядом мне стало холодно, а прошло это ровно в ту же секунду, как она отвернулась от меня. Вдруг у неё тоже есть какая-то сила? Это же не может быть простым совпадением… К тому же, холод был резкий и сильный – такой вряд ли мог бы появиться в достаточно тёплом зале ожидания.