Розалии было особенно сложно. Тем, кто родился в семье слуг, к тяжелой работе относились как к должному, успевали намного больше, при этом даже к вечеру оставались активными и полны сил. «Аристократка» же уставала быстро, ведь не привыкла столько работать, отчего сильно получала от Марты: та корила её за медлительность и бездарность. Ругать былую госпожу женщине доставляло особое изощренное удовольствие, при этом понимала, что ответить Розалия ей не может. Остальные наблюдали за этим с сочувствием, ведь предвзята Марта была исключительно к когда-то графине. Наблюдая за бледной Розалией, которая не произносила ни слова об усталости, продолжала исполнять работу под недовольные крики старшей, а та не отходила, наблюдала, ругала и снова кричала.

— Отдохните, мисс Розалия, — тихонько, с тем уважением, когда девушка была супругой графа Ярла, обратилась одна из служанок, как только зловредная Марта покинула холл, в котором сейчас шла уборка.

— Всё нормально, — ответила запаханная воспитанница, разминая затекшую спину, потом своими некогда нежными руками взяла грязную половую тряпку и продолжала натирать пол.

Служанка печально опустила глаза, видя эту грустную картину. Для всех в поместье загадка: почему граф Ярл так поступил с супругой, которая совсем недавно родила ему замечательную девочку. Догадывались, что в размолвках графской семьи был замешан кто-то третий. Самые смелые даже расспрашивали мистера Агмунда, но он ничего не сказал. Однако то, что Его Сиятельство превратит жену в безвольную служанку — не ожидала ни одна душа в поместье.

— Вас она заставляет работать больше всего, — отозвался худой мужчина, натирающий перила лестницы. — Словно мстит, — хмуро добавил он.

— Да Марта всегда такой была! — воскликнула служанка рядом, сложив руки на широкой талии. — Ещё та лицемерка, — протянув фразу, защелкала язычком.

— Как угодно можем её обзывать, а слушаться обязаны, — произнесла Розалия, — она ведь старшая.

— Она к вам не справедлива! Мисс Розалия, уж не знаю, чем вы так разозлили нашего господина, но с тряпками возиться не ваша участь! Вам бы помириться… Или если всё так серьезно, то хотя бы пожаловаться на эту лицемерку!

— Обо мне сплетничаете, лентяи?! — донеслось эхо с коридора.

Слуги тотчас напряглись и, понурившись, вернулись за работу. Вскоре и хозяйка голоса показалась. Проходя по всем презрительным взглядом, она остановилась на Розалии. Взор на себе девушка ощутила сразу, но не нашла смелости тоже поднять глаза, лишь слышала по шагам, как Марта к ней подходила. Домработница подошла к ней, приказав:

— Мой полы лучше, — а затем ударила ногой по стоящему рядом ведру, грязная вода вылилась на Розалию, — и воду поменяй, эта уже вся черная, — холодно добавила старшая и величавой походкой пошла дальше.

Розэ затряслась от обиды и гнева, еле сдерживая слезы за судорожными всхлипами. Девушка молча поднялась, поднимая ведро, и направилась за чистой водой. Остальные лишь искоса наблюдали за бывшей госпожой, мысленно сочувствуя ей.

Даже это унижение её не сломало! Розалия быстро переоделась, набрала ведро новой воды и как ни в чем не бывало вернулась за уборку.

Марта лишь кривилась. Так сильно хотела задеть её, но не получалось. Даже будучи прислугой Розэ оставалась хладнокровной и гордой, как и тогда, когда была супругой графа Ярла, ведь аристократия осталась с ней и до этих пор, чем злила и заставляла завидовать Марту еще больше.

Старшая домработница всегда мечтала «подняться». Когда была молодой и красивой лелеяла мечту о том, что однажды какой-нибудь граф обязательно влюбится в неё и вырвет из рабских оков, но этого не случилось, потому она была так озлоблена к молодым аристократкам!

После тяжелого рабочего дня слуг позвали на ужин. Те удивились, ведь сейчас время ужина графа.

— Его Сиятельство утром сообщил, что уедет в порт и возможно там задержится. Ужин приказал подать, когда вернется, — серьёзным голосом пояснил повар, а затем уже задорно добавил: — его до сих пор нет, но вам-то есть надо!

За веселым смехом повара засмеялись и остальные, попутно рассаживаясь за деревянные столы в столовой для слуг. За всеми смущенно зашла Розалия — смех тут же прекратился. Так было с тех пор, как по приказу графа она стала служанкой. Просто другим до сих пор дико видеть, как их графиня вместе с ними ест обычную похлёбку. Девушка привыкла, когда в поисках свободного места, за ней наблюдали сотни любопытных глаз. Розэ села за стол у окна среди рослых мужчин — кузнецов графа. Только она оказалась рядом, мужчины резко замолчали, опустив глаза в тарелки, и также безмолвно преступили к трапезе. Дабы как-то снять тягостную атмосферу, Розалия ласково пожелала:

— Приятного аппетита.

Кажется, это помогло. Крупные плечи кузнецов расслабились, и мужчины в один голос ответили:

— И вам.

После этого Розалия преступила к еде: пресной, жирной, но сытной. Девушка сидела с краю, на соседей не смотрела, ведь понимала: для них она всё та же мисс Розалия — их графиня и госпожа, потому ела молча, но быстро, чтобы поскорее уйти и никого не смущать.

— Не спешите, — послышался чей-то низкий, грубоватый голос.

Девушка замерла, а потом подняла глаза на мужчину, который сидел напротив. Он ей напомнил медведя: крупный, рослый, чуть угрюмый; у него курчавые черные волосы и такая же борода до уровня ключиц; мужчина был обладателем крупного ровного носа и красивых янтарных глаз; губ под густыми черными усами не было видно. Внешне он казался злым, но когда улыбнулся в его глазах заиграла душевная доброта.

— Я… не хочу вас смущать, — призналась Розалия.

— Да чем вы нас смущать можете? — засмеялся собеседник.

— Только если красотой, — подмигнул кузнец справа.

Девушка нежно улыбнулась.

— Ешьте спокойно, — мягко ответил обладатель янтарных очей.

— Хорошо, — робко произнесла Розэ.

Вновь нависла тишина. Кузнецы переглянулись и тот справа осмелился спросить:

— Как вы в рядах слуг оказались, мисс Розалия?

Товарищи помрачнели, сидящий с левой стороны кузнец толкнул его локтем, а другой молниеносно воскликнул:

— Вы не обязаны отвечать, мисс! Простите его за глупость.

Хорошо, что другие вступились. Этот вопрос пытались задать многие, отчего вгоняли Розэ в ступор.

— Ты что себе позволяешь?! — с осуждением кидали кузнецы товарищу, хотя тот и так уже поник, поджав виновато губы.

— Как вас всех зовут? — сменив тему, дружелюбно спросила Розэ.

Кузнецы вновь переглянулись, не спеша представляться. Хозяева поместья не обязаны по именам знать своих слуг, а если уж поинтересовались именем, значит, выделили среди остальных. Им не важно то, что Розалия считалась прислугой, ведь понимали: всё равно онанеодна из них! Первым, отойдя от приятного удивления, представился кузнец с янтарными глазами:

— Фрост.

За ним и остальные по очереди. Кузнеца, сидящего рядом с девушкой, звали Сван. Он тоже чуть угрюмый, как и все представители кузнечного ремесла, но с добрыми, как и у Фроста, глазами, но полная ему противоположность в другом: Сван абсолютно лысый, нет даже бровей, а ресницы были светлыми и очень редкими. Соседями Фроста были два близнеца — Ян и Чен, они родом из графства Арукас, что у Аарукского моря; жители этих земель отличаются узким разрезом глаз, а еще обычно худоватым телосложением, но это точно не про близнецов. Ян и Чен коренастые и крепкие. Каждый из них с удовольствием представился, немного рассказав о себе, а в конце своего рассказа с братом Ян улыбнулся и, почесывая затылок, робко добавил:

— А ещё у нас сегодня день рождения.

Кузнецы опять вздохнули, мол зачем графине эта информация. Ян вообще отличался особой смелостью и всегда сразу говорил то, что приходило на ум. Но Розалия отреагировала хорошо, покорив окончательно молодых мужчин своими искренностью и простой:

— Это ведь прекрасно! Ян, Чен, я вас поздравляю!

— Большое спасибо! — моментально ответил Ян и предложил: — мы сегодня после ужина собирались в таверну отпраздновать, хотите пойти с нами?