Раздражал шум. Монотонный тихий стук капель о землю, стволы, ветки, одежду, к нему добавлялся шелестящий шорох листвы, неугомонные кузнечики…
Усталость давила не только физически, но и морально. Это когда хочется орать, топать ногами, остановить весь мир и заставить его услышать тебя, ибо просишь ты не так и много – всего лишь тишины и отдыха, но нельзя. Можно только стиснуть зубы, отключить мысли и восприятие окружающего мира, дышать глубоко и продолжать двигаться…
Рядом шёл Игорь, и его невозмутимый вид почему-то служил примером для меня на фоне ушедшей Оксаны. Стас ещё утром предупредил, что маршрут придётся немного изменить, чтобы нормально отдохнуть во время обеда, но мне не хотелось совершать лишние телодвижения, даже такие примитивные, как лезть за мобильником и узнавать время. Да и вдруг мы в пути всего ничего, и привал ещё не скоро? Лучше не знать об этом. И даже не думать…
Сам Стас шёл где-то впереди, и у меня не было ни малейшего желания вытягивать шею в попытке различить его рюкзак среди кучи похожих. Иногда слышала недовольное ворчание некоторых участников… Бодрые какие. У меня даже на то, чтобы открыть рот и что-то сказать, сил не было. Скоро, наверное, и вдох сделать проблематично будет…
Мозг настолько отупел от происходящего, что даже не поняла сначала всей прелести обеденной стоянки…
На небольшом пригорке между высоких частых сосен на высоте двух метров над землёй располагался большой навес. Старый, местами потрёпанный непогодой до дыр, мелькающий яркими свежими заплатками, сшитый из множества кусков палаточной ткани. Жуткое зрелище, особенно издалека… Но очень уютное вблизи.
Какая-то чёрная железная печка с высокой трубой, два стола, скамейки, такая же табличка с правилами поведения во время отдыха… При желании под этот навес можно уместить даже несколько палаток, если поставить их близко друг к другу…
Просто опустилась на дальнюю узкую скамейку, скинула рюкзак прямо на землю, положила локти на стол и уткнулась в них лицом – не хочу ничего… Пусть те, кому надо, разводят огонь, варят свой дурацкий суп, сушат вещи, ведут ободряющие беседы… Мне всё равно…
– Насть, попей, – сочувствующий голос Инги раздался прямо над головой. – Ты молодец, держишься…
Я держусь?! Я?! Да я готова рыдать и стонать от жалости к себе, выть от боли, обматерить всех присутствующих только за это вот недовольное ворчание и жалобный тон! Мне плохо! Хуже, чем им всем вместе взятым! Ненавижу весь этот лес и дурацкий дождь! И себя ненавижу за то, что ввязалась во всё это…
– Спасибо большое, – я, не глядя на Ингу, взяла в руку стаканчик и залпом в три глотка выпила содержимое.
Крепкий кофе с ударной дозой сахара и коньяком… Чёрт. Это именно то, чего мне сейчас так не хватало…
– Можно ещё? – я с надеждой подняла глаза.
– Конечно можно, – Инга даже улыбнулась. – Давай стакан…
Три порции такого кофе почти вернули меня к жизни. Настолько, что хватило сил встать, подползти к печке, протиснуться между хмурым Антоном и совсем обозлённым Дмитрием, постоянно ворчащим на сына, скинуть надоевшие мокрые кроссовки и вытянуть ноги поближе к теплу… Спать почему-то хотелось ужасно…
– Настя! – резкий голос Стаса совершенно не вовремя выдернул меня из спасительной дрёмы. – Иди сюда! Здесь удобнее.
Ну за что мне это?! Нехотя оторвала голову от чего-то плеча, машинально нашаривая под ногами обувь…
*12*
– Сюда сядь, – Стас указал глазами на скамейку рядом, где сидели Инга и Лена с Ромой.
И что здесь удобного? Сквозняк тут на семи ветрах, а не удобство!
Обратила внимание на повисшее на пару секунд молчание, на ехидный смешок со стороны мужской компании, на укоризненный взгляд Инги…
Стас явно перегнул палку. Сам же небось понимает это…
Процедила сквозь зубы, не поднимая голову:
– Спасибо, Станислав Алексеевич. За заботу…
Плюхнулась на лавку, понимая, что если у кого-нибудь до этого момента и были сомнения относительно профессиональной этики инструктора, то сейчас они рассеялись. Ибо оправдались.
После коньяка не хотелось даже есть. Едва Инга поставила свою палатку, я юркнула туда. Для экономии места Света пришла к нам… Не то чтобы мне эта идея не понравилась, но точно не обрадовала.
Переодеваться тоже не хотелось. Спортивный костюм, запрятанный в рюкзаке, оставался сухим и совсем чистым, и у меня было желание приберечь его на более благоприятный момент… Но Инга была непреклонна. Пришлось стянуть мокрые вещи вместе с бельём и нацепить сухие. Хотя при такой влажности воздуха всё вокруг казалось сырым в любом случае…
Теперь я щеголяла в светло-сером тоненьком спортивном костюмчике – штанах с заниженной талией и кислотно-розовыми вставками по бокам и в приталенной кофточке с капюшоном. С каким-то мстительным азартом нацепила вместо футболки короткую майку на тонких лямках – надо будет не застёгивать кофту и обязательно перед Стасом помаячить…
Инга дала мне тонкие резиновые шлёпки, чтобы я могла оставить кроссовки у печки… Зачем? Они не высохнут всё равно, да и вымокнут заново моментально, смысл их сушить? Но спорить тоже не было настроения, поэтому я, преодолевая свою нелюбовь к чужим вещам, волочила ноги в предложенных шлёпанцах.
В этот раз не было ненавистного супа. Была жареная картошка, обнаруженная тут же наравне с лапшой, солью, чаем и чугунной засаленной сковородой без ручки. Чистили её все – кто-то ловко управлялся ножом, кто-то из мужчин справлялся с помощью известной матери, а кто-то, как я, тянул резину и больше сидел отдыхал, потому что достало всё и есть вообще не хочется…
Впрочем, получилось действительно вкусно. Но Даня бы такую картошку, жаренную на сале, точно бы не стал есть…
Несмотря на усталость и ненависть ко всему живому, уснуть не получалось. После еды лежала с закрытыми глазами в палатке, накрывшись краем спальника, слушала посапывания Инги и шелест переворачиваемых страниц Светиной книги. Хотелось одиночества… Если я ещё хоть раз впишусь в подобную авантюру (что в принципе исключено), то я куплю себе крутую одноместную палатку и буду пользоваться ею единолично, никого и никогда даже заглянуть внутрь не пущу…
Спустя полчаса не выдержала. Пробормотала какие-то извинения Свете, со слоновьей грацией перелезла через Ингу и выползла наружу.
Прохладный ветер едва заметно скользнул по лицу, вызывая озноб… Поёжилась, но возвращаться не стала. Огляделась в поисках людей… Стас с Игорем сидели за столом. Иван Семёнович, которого в шутку все звали именно так из-за созвучия имени-отчества, Антон и Руслан курили на краю навеса. Остальные, видимо, попрятались по палаткам. Вокруг на верёвках висели многочисленные дождевики, куртки, даже брюки, и мой флисовый костюм в том числе…
Прошлёпала к едва тлеющей печке, на ходу заплетая волосы в хвост. С надеждой поискала глазами пачку кофе – вдруг Инга забыла убрать… Не забыла. Пришлось довольствоваться чайным пакетиком…
– Да ты, смотрю, ни холода, ни комаров не боишься, Насть, – хрипловатый насмешливый голос вызвал мгновенную удовлетворённую реакцию…
Как бы Стас ни старался меня задеть, но я всё равно чувствовала пристальный взгляд и слышала явные нотки интереса в его тоне…
– Я уже убедилась, что страшнее инструктора в лесу зверя нет, – я бросила мимолётный взгляд в сторону мужчин, посылая Стасу милую улыбку.
Игорь усмехнулся, тыкая в Стаса пальцем и, с трудом сдерживая смех, с готовностью поддержал моё заявление:
– Точно, Настюх! Вот полностью согласен!
Он залпом допил свой чай, поднялся из-за стола, продолжая улыбаться, и, кивнув головой на своё место, добавил:
– Садись, Насть. Пойду я…
Он что, специально нас со Стасом оставляет? Знает всё?! Или просто догадывается?..
– Во сколько выйдем? – Игорь обернулся и исподлобья бросил серьёзный взгляд на друга.
Стас пожал плечами и равнодушно ответил:
– Не раньше, чем через час. Успеем в любом случае.
