"Двадцать- двадцать два. А какая аппетитная, так бы и съел. Похоже, с обещанием не распускать руки я поторопился, - подумал я, стоило мне увидеть будущую няню. У девушки были большие зеленые, изумрудного оттенка, чуть продолговатые глаза и необыкновенный голос. Низкий, грудной, теплый. Ее чуть рыжеватые волосы, закрученные в узел, великолепно оттеняли белую кожу шеи. При виде наших восхищенных взглядов, девушка несколько растерялась, опустив глаза, начала комкать кружевной платочек, который держала в руках. Впрочем, после короткого представления, Оля сказала: - Вот, Катюша, твой наниматель. Поговори с ним.

   - Екатерина, давайте, сделаем так. Вы сначала поговорите с девочкой, а потом мы обговорим условия. Хорошо?

   - Хорошо. Только я вам сразу скажу, что у меня нет опыта общения с детьми. Мне довелось быть медсестрой, учительницей, горничной, а няней не приходилось.

   - Вы попробуйте, может, окажется, что это ваше призвание.

  Я подвел девушку к Сашеньке, которая делала вид, что разглядывала картины, висевшие на стене, но при этом украдкой бросала взгляды на Катю.

   - Здравствуй. Меня зовут Катя. Надеюсь, мы с тобой подружимся.

   - Здравствуйте. Я Саша. А вы добрая?

   - Думаю, да. Но в моей жизни....

  Оставив их, я снова присоединился к деловой беседе, правда, к моему удовольствию она уже почти закончилась. Моисей Львович принялся изучать драгоценные украшения, что мы принесли, а Оля, тем временем, принесла чай, и принялась обольщать Владимира, который был совсем не против ее заигрываний. Мне нечего было делать, поэтому я, подойдя к стенду с коллекцией монет, принялся их рассматривать, время от времени, бросая взгляды на девушку и Сашеньку, которые, похоже, нашли общий язык и сейчас весело и оживленно обсуждали китайскую вазу, расписанную разноцветными драконами. Бросил пару раз взгляд на Владимира, отметив его довольную физиономию, которому Ольга явно нравилась.

   Я еще раньше отметил, что за последнее время Власов не просто воспрял духом, а даже как-то помолодел лицом и душой. Все эти стычки и схватки, казалось, наполняли его жизненной энергией и то, что мы получили такого мощного и страшного врага, как ОГПУ, похоже, его мало волновало. Я уже знал, что Власов никогда не лезет безрассудно вперед, сочетая отчаянную смелость с умением думать и просчитывать свои шаги на три хода вперед.

   "Мы с ним, похоже, два сапога - пара, - подумал я, глядя на его сияющие радостью глаза, какими он смотрел на молодую женщину.

   Выйдя, нам пришлось дожидаться Власова, который довольно долго прощался с Олей, а та, напропалую кокетничала, делано смущалась и наивно хлопала глазками. К моему удивлению, Владимиру такая манера поведения, похоже, нравилась.

   "Впрочем, мы люди разных эпох, - подумал я, когда тот, наконец, вышел из антикварного магазина.

   - Вы сейчас поедете устраиваться? - спросил меня Власов. Я кивнул головой. - А я пойду, прогуляюсь. Екатерина Сергеевна, Сашенька, до свиданья. Александр, когда вас ждать? Надеюсь, вы не забыли, что нам сегодня надо навестить нашего общего друга.

  Я не сразу понял, кого он имеет в виду, а когда сообразил, кивнул:

   - Будьте дома к двум часам.

   - Договорились.

   Сначала мы поехали за вещами Кати. Она снимала комнату в частном доме, а спустя пару часов с двумя большими чемоданами мы ехали на нашу квартиру. Задерживаться там не стал, забрал свои вещи и отправился к Власову.

   Приехали мы с ним, к нужному нам дому, довольно рано, так как нам нужно было время, чтобы основательно осмотреться, мало ли, какие меры Глущенко способен предпринять для своей безопасности. Он умный человек, а значит, постарается не допустить повторения прошлого раза, а нам тем более не нужны лишние неприятности. Мы прогулялись по улице сначала в одну, потом в другую сторону, но ничего странного или настораживающего не было замечено, за исключением того, что охрана ведомственного дома была усилена. Мы почти сразу заметили, как из подъезда, интересующего нас дома, вышел милиционер в форме. Закурив, он стал бросать взгляды по сторонам, иногда провожая взглядами интересных женщин. Спустя пять минут, кинув в урну окурок, вернулся в здание. Мы, в любом случае, не собирались идти к Глущенко домой, поэтому стоило нам увидеть подъехавший к дому черный автомобиль, я сразу начал переходить улицу, чтобы его перехватить. Владимир остался, чтобы контролировать ситуацию со стороны, к тому же мне очень не хотелось, чтобы они снова сцепились. Автомобиль только отъехал от края тротуара, как я окликнул Глущенко, взявшегося за ручку входной двери.

   - Добрый вечер, Матвей Семенович.

  Тот резко обернулся, при этом его рука легла на кобуру. Увидев меня, бросил быстрые взгляды по сторонам.

   - Он тут. Недалеко, - сказал я ему, понимая, кого тот ищет взглядом.

  При моих словах по его лицу скользнула гримаса злобы, но ответил он мне ровным, только чуть хрипловатым от волнения голосом: - Пришли все-таки. Не ожидал, что так скоро появитесь.

   "Его хладнокровию можно позавидовать, - подумал я, но сказал другое: - У меня привычка, все свои дела доводить до конца. Так, где бы нам побеседовать?

  Глущенко думал недолго.

   - Мы с Варей, где-то, через час, собрались идти смотреть фильму. Там, в кинозале, и встретимся.

   - Нет. Здесь и сейчас. Если хотите, отойдем в сторону, там дальше есть арка.

   - Вы с ума сошли, - чуть ли не прошипел Глущенко. - Здесь? На виду у всех? Может вам и нечего терять, зато мне есть.

   - Здесь и сейчас. Пять минут.

  Он посмотрел на меня тяжелым, полным ненависти, взглядом.

   - Ждите. Бумага с вами?

   - Посмотрите на другую сторону улицы.

  Чекист бросил взгляд на противоположную сторону улицы. Власов, в этот момент, вышел из-за афишной тумбы.

   - Буду через несколько минут. Ждите, - бросил мне Глущенко и потянул на себя входную дверь.

  Я сдвинул шляпу на затылок. Это был знак Владимиру: будь наготове, после чего отошел от подъезда подальше. Спустя пять минут показался Глущенко. Крутнув по сторонам головой, он увидел меня и пошел в мою сторону. Я сразу отметил, что кобура у него расстегнута.

   - Где бумага?

   - У меня.

  Он замер на какие-то мгновения. Ему очень хотелось не только забрать бумагу, но и избавиться от меня. Сейчас он судорожно пытался понять, как поступить? Рискнуть?

   - Он у вас за спиной, - своими словами я оборвал бег его лихорадочных мыслей, не оставив выбора. Он не мог не обернуться. Власов стоял в двадцати метрах от нас, кривя губы в усмешке. Чекист снова повернулся ко мне.

   - Держи, - и он даже не подал, а сунул мне конверт.

  Взяв, я открыл его, посмотрел содержимое, потом согласно кивнул, после чего достал из внутреннего кармана пакет и подал ему.

   - Что это?

   - Тут ваша бумага и деньги.

   - Ты что, сволочь, издеваешься?

   - Любая работа должна быть оплачена. И вы бы поторопились, Матвей Семенович, а то на фильму опоздаете.

  Развернувшись, я пошел по улице, чисто физически ощущая, как его взгляд прожигает мне спину. Спустя какое-то время ко мне присоединился Владимир, отслеживающий возможный хвост, после чего какое-то время мы покрутились по городу, проверяясь, а когда убедились, что слежки нет, остановили свободного извозчика и поехали на квартиру к Власову. После последних нервно-напряженных дней нам просто хотелось расслабиться, для чего мы взяли по пути коньяк и закуску.

   Не успели мы выпить по паре рюмок, как Власову неожиданно захотелось изучить полученные нами документы, так как ему в голову неожиданно пришла мысль, что этот сволочной комиссар может нам с их помощью подстроить какую-нибудь подлость. Встав из-за стола, он решил сравнить свое удостоверение, которое ему вручили, когда засылали в Россию, с новым, полученным от Глущенко. Естественно, что они разнились в мелких деталях.

   "Вдруг это действительно подстава, - теперь уже подумал я, так как Власову, похоже, удалось заразить меня своей подозрительностью.