"Почему все трое здесь?! Что-то случилось?!".

  Подбежав, мальчишки резко остановились. Владимир Михайлович с некоторым удивлением осмотрел всю троицу, потом посмотрел на меня. В его глазах стоял вопрос: что у тебя с ними за дела? Степан, тем временем, бросил взгляд на Власова, потом на меня: говорить при нем можно?

   - Говори. Случилось что-то?

   - Девочку увезли и не привезли.

   - Это как?

   - Да просто. Не вернулась она вчера домой. И та тетка тоже.

   - А что со стариком? Он вместе с ними уехал?

   - Нет. Он здесь. Вчера вечером куда-то уходил, потом назад вернулся, пьяный.

   - Пьяный?!

   - Ага. Сегодня с самого утра несколько раз выходил на улицу. Побродит, побродит, а потом снова домой возвращается. Сейчас дома сидит.

   - А чего вы здесь втроем?

   - Так там Ванька сейчас.

  Я достал из кармана десять рублей и сунул банкноту Степке.

   - Ух, ты! - не смог удержаться, воскликнул Живчик, но скорее по привычке, чем от радости, так как у всех парнишек сейчас лица были серьезные. Понятное дело, мальчишки мне сочувствовали. Эти "маленькие мужчины" понимали и чувствовали не хуже взрослых людей.

   - Владимир Михайлович, извините, но у меня появилось неотложное дело. Вы пока без меня попробуйте...

   - Нет уж, Александр! Вы от меня так просто не отделаетесь! - довольно резко и решительно заявил Власов. - Я с вами!

   - Вы уверены, что вам это надо?

   - Уверен!

   - Раз так, пошли.

  Луку Никитича мы увидели издалека, он стоял у подъезда дома, с убитым видом. Стоило ему увидеть меня, как он тут же сорвался с места и бросился ко мне. Я никак не ожидал подобной резвости от пожилого человека. Запыхавшись, он остановился, всплеснул руками: - Александр, Сашенька пропала! Вчера Ядвига ее как увезла и больше я их не видел! Александр, умоляю, ради бога, спасите девочку!

  На его глазах появились слезы.

   - Погодите, Лука Никитич. Давайте не будем говорить об этом на улице. Пройдемте в дом, а там вы все нам расскажете. Хорошо?

   - Хорошо. Идемте. Только быстрее. Чует мое сердце, что с ней беда приключилась.

  Он только пошел к входной двери, как я обернулся к мальчишкам: - Будьте здесь, возможно понадобитесь.

   - Дяденька, Живчик только в лавку сбегает. Уж больно шамать хочется.

  Говорить ничего не стал, только кивнул, после чего мы, с Власовым, зашагали, за уже вошедшим в подъезд дома Лукой.

   Рассказ старого слуги только подтвердил и дополнил подробностями то, о чем я уже догадывался. Лука Никитич служил дому Заварзиных уже больше шестидесяти семи лет, начав прислуживать с семилетнего возраста. Сергея, сына Николая он знал с младенчества и когда тот уехал в Россию, он поехал с ним, с согласия его отца. Несмотря на серьезные разногласия между сыном и отцом, Николай Васильевич не хотел оставлять сына без присмотра.

   - Когда произошел кровавый мятеж и батюшку-царя свергли, я тогда страшно испугался, а Сергей Николаевич все успокаивал меня и говорил, что теперь у всех будет новая, хорошая жизнь. Я стал просить его поехать за границу к отцу, хоть на какое-то время, пока вся эта смута уляжется, но он наотрез отказался. За это время Николай Васильевич прислал сыну два письма и с десяток телеграмм, чтобы тот все бросил и уехал к нему, только все было бесполезно, так как происходившие вокруг нас события так захватили Сергея с его женой Катей, что они, и думать не хотели об отъезде. К тому же Сергей стал работать в каком-то большевистском департаменте начальником. Так прошло два года, пока Сергей, ездивший куда-то по делам, не привез "испанку", а следом заболела его жена. Несчастные, они сгорели в течение недели. Так я остался с пятилетней Сашенькой на руках. Я отправил в течение месяца три письма Николаю Николаевичу, но почта тогда работала из рук вон плохо, поэтому я думаю, что они просто не дошли до него. Раньше Сергей и Катя приносили с работы пайки, а когда их не стало, нам какое-то время помогали люди с их работы, но потом там сменился начальник и запретил давать нам продукты.

   Лука скупо, но в очень мрачных красках, описал их жизнь в это тяжелое время. В это тяжелое время ему очень сильно повезло, он сумел устроиться сторожем, при складах. Вот только в один несчастный день он встретил бывшего работника Заварзиных и тот написал на него донос, объявив его наемником буржуазии. Предъявить ему органы ничего не смогли, сыграли свою роль возраст и маленькая девочка, которую посчитали за иждивенку, но на всякий случай занесли в списки и отправили в ссылку. Чистая случайность свела их с княгиней, которая взяла над ними шефство, а когда узнала об их приключениях, то приняла живейшее участие в их судьбе. Она отправила полтора десятка писем к своим старым знакомым, в Питер и Москву, с просьбой найти бывшего купца Николая Заварзина. Прошел год, пока, наконец, переписка не увенчалась успехом. От Заварзина пришло письмо, в котором было сказано, что сам он ехать в Россию не может, так как не позволяет возраст и здоровье, но при этом обещал сделать все, что в его силах, для возвращения своей внучки. Будучи осторожным человеком, он попросил предварительно сообщить ему о двух приметах, которые позволят признать девочку своей внучкой.

   - Вы знаете, что это за приметы?

   - Родимое пятно с пятикопеечную монету под левой подмышкой Сашеньки и золотой медальон в форме ангелочка, который Заварзин подарил внучке на ее первую годовщину. Если до этого перепиской занималась княгиня, то теперь я уже сам написал ему письмо. Скоро пришел ответ. В нем было написано, чтобы я все держал в тайне, а также Заварзин потребовал, чтобы мы, с его внучкой, срочно выезжали в Москву. Так я и сделал. Да вы и сами знаете, что было дальше, Александр. Единственное, что могу добавить, так это то, что для нас сделали новые документы и собирались отправить в Польшу. Все было хорошо до вчерашнего дня. Пани Ядвига в тот день еще сказала, что документы готовы, а билеты куплены и отъезд через сутки. Я их долго ждал, а они все не возвращались. Тогда я забеспокоился и поехал в польское представительство, но мне там сказали, что не знают никакую пани Ядвигу, и девочку никогда не видели. Иди, сказали, старик, отсюда и не дури нам головы! Выйдя, я совсем потерял голову, увидел трактир, где с горя выпил, после чего поехал обратно. Их все не было. Я просто не знал, что думать, не спал ночь, ожидая их, но они так и не появились. К тому моменту, когда вы появились, я уже был готов идти в милицию и сообщить, что девочка пропала.

   "Польские спецслужбы, как я и подозревал. Вот только кто-то вмешался в их операцию. Но как конкуренты смогли узнать о девочке? Скорее всего предатель работает в польском представительстве, раз там документы готовили. Только что это мне дает? Я ведь никого не знаю, кроме женщины по имени Ядвига, а она пропала".

   - У пшеков всегда был королевский гонор, а карманы пусты, - неожиданно вступил в разговор Власов, до этого внимательно слушавший историю старика. - Думаю, что тот, кто неофициально делал документы для девочки, продал о ней сведения еще кому-то. Так же могу предположить, что Ядвигу в представительстве действительно не знали, просто у нее был там свой человек, с которым она была на связи. Вот только кто он? Лука, вы с кем-то общались, кроме Ядвиги?

   - Ни с кем. Пани Ядвига все сама делала.

   - Даже не знаю, что и придумать. Тупик какой-то получается, - недовольно буркнул Владимир. - И почему пшеки не могли нелегально переправить девочку? Ведь так намного проще!

   - Не знаю, - покачал головой старый слуга. - Видно им так Николай Васильевич приказал.

   - А может, девочку уже повезли к деду? - вдруг выдвинул новое предположение Власов. - А про вас, Лука, паны просто забыли.

   - Нет, такого не может быть, - тот задумался на какое-то время. - Даже ежели так, мое золотое сердечко, Сашенька, хотя бы попрощаться со мной приехала. По-другому никак.