— Таможенных чиновников в Джибути уж точно никто не будет заранее извещать о тайных планах Муссолини по захвату Абиссинии, — усмехнулся начальник разведки. — Всяческие каверзы с их стороны следует ожидать только после начала поставок военной техники из Италии.

— Ну тогда в этом году можно ещё успеть переправить, малыми партиями, боеприпасы к миномётам и… — Алексей на пару секунд задумался, — эдак тысяч пятьдесят трофейных боливийских винтовок с солидным запасом патронов к ним. Действуем по уже отработанной контрабандной методе: прячем разобранное оружие в бочках с двойными крышками, залитыми бензином. Чтобы железо не дребезжало, плотно укладываем товар, и забиваем пустоты паклей.

— Хорошо бы ещё противотанковые тридцатисемёрочки как–то перевезти, — озаботился начальник артиллерии. — В Парагвае сталинские подарочки пока без особой надобности, а в Абиссинии очень бы пригодились.

— Дирижаблями перетащим, по тихому, — пообещал войсковой атаман. — Полсотни штук — вес небольшой, а снаряды контрабандой в бочках поедут.

— Слушаю я вас, военных гениев, и диву даюсь, — скрестив руки на груди, откинулся на спинку кресла трусоватый пессимист Сёма. — Неужто и впрямь собираетесь в заморской военной компании победу одержать. Ведь не с голозадой Боливией собрались тягаться, и не с маленьким бельгийским королевством, а с одной из самых мощных держав в мире — Италией. Пупок у парагвайских казаков не развяжется, на краю света с таким колоссом тягаться?

— Давид победил Голиафа, и казаки, с божьей помощью, как–нибудь сдюжат, — истово перекрестившись, поддержал лихих генералов православный митрополит. — Истинная сила — в правде!

Глава 15. Паладины Абиссинии

Вскоре после решения казаков Парагвая вступиться за независимую Абиссинию, в Асунсьон прилетела приглашённая делегация японских дипломатов. Возглавлял миссию полковник контрразведки Кири Ясумитсу, уже знакомый Алексею по встречам на Сахалине и во Владивостоке. Японцы были согласны, в принципе безвозмездно, передать абиссинскому императору сто тысяч старых трофейных винтовок, но взамен требовали гарантии поставки продовольствия в прежних объёмах.

— При боевых действиях транспортировка грузов из Абиссинии будет прервана, — встретившись один на один с главой японской миссии, резонно указал Алексей.

— По сведениям наших торговых представителей в Абиссинии, парагвайские казаки собираются скупать у крестьян все излишки, — проявил осведомлённость японец. — Значит, весь товар во время войны будет оседать в парагвайских закромах. Нам всё равно, откуда будет поступать продовольствие в Японию: из Абиссинии или из Парагвая, лишь бы поставки не прерывались. Только на этих условиях мы окажем помощь императору Хайле Селассие в его борьбе против «белых обезьян».

— Уважаемый, господин Ясумитсу, а вы оплачивать товар собираетесь по средней рыночной стоимости и с компенсацией затрат на транзит до территории Японии? — склонив голову на бок, искоса глянул на собеседника Алексей.

— Да, господин Ронин, но только из расчёта транзита морским транспортом от африканских земель, — вступил в торг хитрый азиат. — Если путь груза окажется длиннее, то это уже проблема поставщика, а не потребителя.

— Будем сокращать издержки, — улыбнулся довольный его ответом парагвайский магнат. — И какой срок контракта вас устроит?

— Десять лет — такой же, на какой Хайле Селассие заключает соглашение с Германией о поставках зерна, — продолжал удивлять осведомлённостью полковник контрразведки.

— А там о чём речь? — прикинулся несведущим владыка Парагвая.

— Оплата в рассрочку, за продажу шестнадцати тысяч винтовок и шестисот станковых пулемётов, — подтвердил глубокое знание вопроса Кири Ясумитсу. — Однако думаю, Гитлер особо не рассчитывает на возврат кредита, ему главное втянуть итальянцев в затяжную партизанскую войну в Африке.

— А у Японии — сохранить поставки продовольствия, за счёт гарантий Парагвая, — уловил суть японских интересов Алексей.

— А в чём интерес Парагвая? — жёстко вперил взгляд в глаза авантюриста контрразведчик.

— Захват нового рынка сбыта для парагвайской продукции и расширение зоны оборота золотого казацкого рубля, — невинно улыбаясь, развёл руками владыка. — Ну, разве что ещё, дорого продать услуги наёмников — надо же профессиональную армию кормить и развлекать.

— Развлекать? — удивлённо поднял брови возмущённый наглостью анархиста офицер. Конечно, самурай был тоже невысокого мнения о воинских способностях «белых обезьян», но самоуверенность парагвайца коробила. — Господин Ронин, вы считаете войну в Эфиопии лёгкой прогулкой?

— Скорее, лёгкой разминкой перед серьёзным боем, — откинувшись на высокую спинку кресла, беспечно отмахнулся казачий атаман. — Какие из итальянцев бойцы — толпа не обученных макаронников.

— А кого вы, господин Ронин, считаете достойным противником? — прищурив глазки, задал провокационный вопрос полковник контрразведки.

— Равным парагвайским казакам — нет в мире! — гордо подбоченясь, выдал вердикт заносчивый атаман. — Хотя, если навалятся большой толпой японцы или немцы, то казакам придётся попотеть, раскидывая врагов по сторонам. Остальных же можно за серьёзных противников не считать. Конечно, я не беру в расчёт русских из Советского Союза, ведь у Великого Парагвая со Сталиным дружба крепкая.

— Шутить изволите, господин Ронин? — осуждающе покачал головой японец.

— Как известно, в каждой шутке только доля шутки, — сдулся атаман и весело рассмеялся. — Даже со Сталиным у казаков дружба тоже не навек.

Кири Ясумитсу послышался в последней фразе тонкий намёк на возможное сотрудничество с Японией, но в интересах Парагвая.

— Я так понимаю, что Парагвай берёт на себя гарантии поставок продовольствия в Японию? — вернул беседу в конструктивное русло глава дипломатической миссии.

— Десять лет продаж фиксированного объёма товара по среднегодовой рыночной стоимости, с компенсацией затрат на морские перевозки из Африки, — хитро улыбаясь, подтвердил условия контракта парагвайский магнат.

Кири Ясумитсу опять напрягся, не совсем понимая выгоду Парагвая.

— В чём подвох?

— Ну, раз вам всё равно, откуда будет доставляться товар, то казаки переправят продукты… из Китая, — сделав драматическую паузу, неожиданно удивил предприимчивый деляга.

— А почему бы тогда нам самим не взять всё нужное в Китае? — возразил японец.

— А почему же вы до сих пор не взяли? — передразнил наглый казак.

— Время ещё не пришло, — нахмурившись, нервно дёрнул плечом японец.

— Тогда не препятствуйте нашей торговле, пока не можете без казаков обойтись, — примирительно улыбнулся магнат. — Парагвай с Японией не воюет. У вас свой экономический интерес в Китае, у казаков свой — денежный.

— Но, возможно, казаки скоро начнут в Китае стрелять в нашу сторону, — прищурил глаз японский офицер.

— Ну так и вы можете стрелять в нанятых китайцами наёмников, — пожал плечами беспринципный магнат. — Какое отношение чужая война имеет к нашему с вами обоюдовыгодному бизнесу?

— Вы хотите продолжать беспрепятственно торговать с Советским Союзом через Дальний Восток, — догадался о главной подоплёке японец.

— Так ведь Япония и с Советским Союзом тоже не воюет? — напомнил делец и рассмеялся: — Ребята, давайте жить дружно!

— Теперь, господин Ронин, мне понятна ваша позиция до конца, — встав из–за стола, отвесил поклон владыке Парагвая дипломат.

— Казаки всегда открыты к сотрудничеству, — тоже поднявшись, слегка поклонился Алексей.

Эта короткая встреча заложила прочную многолетнюю основу в отношениях Парагвая и Японии. Несмотря на политические разногласия, торговля шла своим чередом, и морские пути для казаков в Китай и Советский Союз не перекрывались. Парагвай признавался нейтральной страной, не вовлечённой в военные действия. Ведь армия Унгерна почти целиком состояла из коренных китайцев, в которой казаки–наёмники составляли лишь командное ядро. Узнать, как выглядит военный конфликт, когда в дело вступают регулярные парагвайские формирования, миру ещё предстояло — Вторая итало–абиссинская война с неудержимой силой накатывалась кровавой волной.