— И какие товары вы хотели бы эксклюзивно приобретать? — насторожился Сталин.

— Традиционные, экспортные, — невинно улыбнулся оптовый закупщик. — Пушнину, чёрную и красную икру, копчёную рыбу ценных пород, необработанные драгоценные и полудрагоценные камни, а также всякую мелочовку: мёд, лесные ягоды, орехи, редкие лекарственные растения. Кстати, высокохудожественные изделия народных промыслов тоже пойдут в зачёт: гжель, хохлома и прочее.

— А не боитесь затоварить зарубежный рынок?

— Мы сможем рекламой и маркетингом увеличить спрос, — отмахнулся магнат. — По всему миру парагвайцами раскинута сеть шикарных ресторанов, модных салонов, ювелирных мастерских и лавок, аптек и магазинов. Наши агенты также контролируют в криминальном сообществе значительную часть теневого рынка. У парагвайцев достаточно сил защитить бизнес, задавить конкурентов и урезонить жадных чиновников.

— Да, советские торгпреды не сумеют широко развернуться на зарубежных рынках, — кивнул Сталин. — А иностранцы достойную цену за товар не дают. Двойная оплата от существующей, при многократном увеличении объёмов закупок, нас устроит. Список товаров поручим согласовать союзным министерствам торговли.

— Я хотел бы ещё обсудить возможность создания совместной концессии по экспорту древесины из региона Дальнего Востока, — раскатал губы парагвайский магнат.

— Без создания сети грунтовых дорог, приобретения нового парка автомобилей и паровозов, а также найма грузовых морских судов — задачу лесозаготовки и экспорта Советскому Союзу не решить, — внимательно глядя в глаза Алексея, обозначил проблемы Сталин.

— Парагвайцы готовы взяться за решение этой задачи, — уверенно заявил магнат. — А также обеспечить поставки ручных электропил и оборудования для пилорам. Думаю, что экспорт в Японию, Китай и страны Юго–восточной Азии пиломатериалов выгоднее, чем необработанного «кругляка».

— Пользуясь слабостью советской экономики в Дальневосточном крае, всё пытаетесь побольше втюхать нам своих пароэлектромобилей и электропил, — погрозив пальцем, пожурил бессовестного дельца Сталин.

— Зато всё наше оборудование работает на дровах, а при лесозаготовках отходов будет с избытком.

— И сколько возьмёте за услуги? — уже подозревая о запрашиваемой цене, нахмурился Сталин.

— Лес и работники советские, а финансирование и оборудование парагвайское, — невинно улыбнувшись, развёл руками деляга. — Пятьдесят на пятьдесят от экспортной прибыли. Кроме того, мы берём на себя бремя распродажи товара.

— Почти по–божески, владыка Алексей, — кивнув, саркастически усмехнулся Сталин. — Я так понимаю, что объёмы лесозаготовок обсуждать излишне — потащите, сколько сможете.

— К всеобщей выгоде, — поднял указательный палец батюшка Алексей.

— Ну и, на чём ещё вы желаете нажиться? — догадался о беспредельной жадности парагвайского магната Сталин.

— Рыболовство в Дальневосточных морях, — продолжил дербанить бесхозный регион парагваец. — Судовые верфи Асунсьона наладили серийное строительство малых рыболовных сейнеров с ветрогенераторами и дополнительными электродвигателями, которые позволяют существенно сэкономить расход обычного топлива.

— Сложны в эксплуатации, дороги и с малым объёмом грузового трюма, — брезгливо отмахнулся от парагвайских самоделок Сталин. — Большой ли улов сумеют парусные электроходы доставить к причалу?

— А наши суда в Атлантике свой улов в порт не таскают, уж больно далеко ходить, — отмахнулся от стандартной практики Алексей. — Они перегружают добычу на корабль–матку прямо в море и топливом там же заправляются — месяцами в порт не заходят. Кстати, улов парагвайские промысловики тоже в открытом море перерабатывают на плавучих рыбзаводах, потому могут далеко в океанские воды уходить. Ведь в чужие территориальные воды парагвайцев не пускают конкуренты, вот и научились изворачиваться. Рыбу мы обрабатываем и расфасовываем в пятилитровые жестяные банки, а криль в бочки. Пришлось нарастить объёмы производства жести для тары.

— Своих морей не имеете, решили в наши заплыть? — проворчал Сталин, в уме прикидывая перспективы рыбного промысла на Дальнем Востоке. Получалось, что ни рыболовных сейнеров, ни консервных заводов, у Союза там в достатке нет. Даже жести для производства тары не найти. — Вы опять согласны работать только за половину от прибыли?

— Нет, вся прибыль от реализации рыбной продукции и крабов пойдёт в уплату за лизинг судов и плавучих рыбзаводов, — обнаглел до крайности парагвайский магнат. — А вот, когда возместите полную стоимость судов, покроете затраты на наём работников и выплатите банковский процент по кредиту, тогда весь рыбфлот станет советским.

— Рыба–то наша⁈ — возмутился хозяин моря.

— Вдали от берегов рыба ничья, — отрицательно помахал пальцем добытчик. — Поди, излови её, да сумей свежей в порт доставить для переработки.

— Хотите нам парусный неликвидный флот всучить? — насупился Сталин.

— Электропарусный, — невозмутимо поправил союзника парагвайский владыка. — Обучение персонала будет за наш счёт.

— И зачем нам влезать в невыгодную авантюру? — торговался Сталин.

— Союз получит в огромном объёме качественные рыбные консервы, которые ему обеспечат продовольственную безопасность на случай неурожая или войны. Да и в будни разнообразят стол советским гражданам, ведь мясом–то не всем ещё удаётся вдосталь побаловаться.

— Да уж парагвайскими «золотыми» мясными консервами точно не забалуешь, — поморщился Сталин, но угрозу голодными временами воспринял всерьёз. Нарастить объём продовольствия за парагвайский счёт было заманчивой идеей, да и рыболовецкий флот с обученным персоналом тоже не лишний в хозяйстве. Правда, прибыль от него ещё не скоро пойдёт в казну, однако парагвайцам нет смысла надолго затягивать расчёты по лизингу судов. — Ладно, товарищ Ронин, редко вы к нам заходите, но метко — оформляйте договор по лизингу рыболовного флота с оплатой товарной продукцией.

Вожди союзных народов ударили по рукам.

Алексей посчитал, что и так удалось о слишком многом договориться, встреча лидеров двух великих держав завершилась на бравурной ноте. Сталин тоже остался доволен очень перспективными соглашениями. Парагвай уже не казался вождю советского народа столь уж маленьким и слабым союзником. Золотые щупальца парагвайского спрута опутали все страны. И хотя капиталистическая сущность анархистского государства плохо сочеталась с идеями социализма, но лучшего соратника Советскому Союзу в мире было не сыскать — общие враги и экономические интересы сплачивали братские народы лучше всякой идеологии.

Глава10. Чакская война

Год со времени посещения Алексеем Москвы пролетел стремительно. Месяц из него пришлось потерять в Советском Союзе, добывая тонны россыпного золота на речках Колымы и проводя картографирование местности в районах будущих золотых приисков.

Зато Кондрашов использовал это время для налаживания сотрудничества с коллегами. Первая партия перевербованных шпионов отправилась в Парагвай прямо из столичной тюрьмы. И надо сказать, неожиданно большая группа, ибо почти всех «врагов народа» чекистам удавалось уличить в работе на иностранную разведку. Алексей приказал Кондрашову забирать всех согласных на вербовку, а уж дома сортировать. Если человек окажется негодным к оперативной работе, то специалисту найдётся применение в народном хозяйстве, ибо большинство «врагов народа» были с высшим техническим или военным образованием, простых рабочих чекисты вниманием обходили.

Семён тоже провёл время с пользой: состряпал и подписал кучу хозяйственных договоров с комиссарами, а потом ещё и организовал переброску осуждённых членов Промпартии из мест отбывания наказания в порт Владивостока. Конечно, до благословенного Парагвая зэки доберутся ещё нескоро, но главное — запустить процесс. Представители парагвайского посольства также начали составлять списки репрессированных крестьян, чтобы без задержек провести обмен на эмигрантов, въезжающих из Германии и Америки. Загранконсульства уже вовсю занялись агитацией среди безработных пролетариев. Притом многие коммунисты из других капстран тоже охотно подавали заявки на эмиграцию в социалистический рай.