– Будем знакомы, я – Бульк!
Я подавилась криком. И во все глаза рассматривала своего «подопечного». Морда его напоминала крокодилью, только челюсть зубастая вполовину короче, да и симпатичней. Бульк смотрел на меня добрыми глазами и радостно улыбался. Также я увидела четыре массивные лапы, на каждой четыре пальца, заканчивающиеся острыми когтями. Длинный толстый хвост с гребнем, тоже полагаю острым. Туловище у Булька стало размером с гору, толстое, мягкое и подвижное. Кожа имела экстравагантную раскраску. Будто в него долго кидались банками с краской, не разбирая цветов, а потом пятна по контуру украсили лампочками, горящими холодным голубым светом.
– Я Нюра, – всё ещё оставаясь вежливой, ответила я. – Ты подрос.
– Это всё благодаря тебе, – Бульк притянул к себе поближе и попытался обнять. Получилось не очень приятно, но с его габаритами не поспоришь.
– Где Чудо? – уточнила я, так как Мрхг был в моём ухе или… – Аааа! – заорала я, а потом одумалась и закрыла рот, экономя воздух.
– Я отпустил друзей погулять, – ответил Бульк. – Не волнуйся, я позаботился о том, чтобы ты могла дышать в водах великого океана.
Уф. Я вздохнула.
– Спасибо, – поблагодарила Булька.
Чудовище поднялось, посадило меня на своё плечо. И пошло по дну океана.
– А почему произошло, то, что произошло? – поинтересовалась я.
– Всё дело в том, что пришло время линьки, – ответил Бульк, – Из-за этого я забыл про праздник тысячелетия. Вот всё это совпало. Неприятно получилось. Голудункусы расстроились. Чудо и Мрхг меня потеряли. Да и тебя побеспокоили.
Хм, и про меня не забыл…
– А как эта линька выглядит? Ты вроде, мелким был, когда мы тебя нашли? – решила разузнать подробности с первых рук, так сказать.
– Да, обычно, – махнул лапищей Бульк. – Сгораю полностью. А потом потихоньку росту.
– А, э, – выговорила я. – Так это пожарище осталось после тебя, а пепел это твоя сгоревшая плоть?
– Да.
Я спала в куче пепла от сгоревшего огромного чудовища!
– Я сейчас мы куда? – на всякий случай поинтересовалась я, мало ли.
– Отнесу тебя на берег, – усмехнулся Бульк. – А то циотопы скоро войну с голодункусами начнут.
– Почему? – встревоженно спросила я.
– Из-за тебя, – Бульк улыбнулся ещё шире.
– Эм, – высказалась я, что-то моё красноречие меня покинуло.
– Я хотел тебя поблагодарить Нюра, что поделилась со мной силой, – с теплотой в голосе, сказало чудовище. – Иначе, я бы рос до следующего тысячелетия!
– Не за что! Мне не жалко, – с готовностью ответила я, горе очень тяжело отказывать и опасно как-то…
– Ну вот, мы и дошли, – сказал Бульк.
– Да? Так быстро? – удивилась я. – Мы с ребятами дольше шли…
– Малыши запаниковали, вот и позабывали про безопасные тропы, – ласково ответил Бульк.
Я это чудовище душка, добрый такой. Прелесть!
Только я об этом подумала, как он схватил мимо проплывающую гигантскую зверюшку и полностью заглотил её.
– Проголодался, – сконфуженно ответил он.
– Ну, э, не буду тебе мешать, – быстро ответила я. – Всего тебе хорошего. Если что обращайся. Приятного аппетита! Только ответь на один маленький вопросик. Ты к голодункусам выплывешь?
– Разумеется, а то они из-за этого перестанут отсчитывать дни. А им это не полезно. Запутаются и помрут.
– Отлично! Я им так и передам! – бодро ответила я и собралась плыть на поверхность.
– Удачи Нюра и до завтра, – сказал Бульк и растворился в водах океана.
Я помахала ему рукой, оттолкнулась и вынырнула на поверхность. Кое-как выбралась на берег. Ура, товарищи! Сухая земля! Руки и ноги не слушались. Вся волшебная сила моих друзей, что поддерживала меня всё это время, испарилась. Я легла на спину, раскинув руки и ноги, греясь на солнце, мечтая, чтобы меня кто-нибудь нашел, поднял, высушил, накормил и спать уложил.
– Нюра! Нюрочка! – послышался голос моего циотопа.
Мико подбежал, подхватил меня на руки, крепко к себе прижал.
– Ты живая! – воскликнул он. – Как же я переживал! Места себе не находил!
Ах, я прижалась к его груди, ласково обвила руками шею, улыбнулась ему нежно-нежно.
– Всё закончилось, я вернулась, – успокоила его. – Мне бы переодеться и отдохнуть.
Я себя, конечно, не видела, но представляю, что сделалось с одеждой голодункусов, учитывая легкость ткани. А уж косички в волосах, превратились в гнездо точно…
Мико доставил меня в пещеру в мгновение ока. Очень быстро распорядился об одежде и еде. Сам лично меня помыл! Стыдоба то какая, но приятная. Высушил. Помог переодеться. Расплел все косички и вернул моим волосам приличный вид.
«Не мужик, а чудо!» – мурлыкала я про себя нежась в его объятиях после ужина.
Вспомнишь, как говориться о чуде и вот оно!
«Нюра, это что такое?» – возмутился зверёк, усаживаясь рядом с кроватью. – «На несколько часов оставил одну, а ты уже с циотопом обнимаешься! Не заслужил он!»
«Заслужил!» – уверенно ответила я.
«Мрхг?» – уточнил пузырик.
«Точно!» – подтвердила я.
– Нюра, что происходит? – спросил Мико, приподнимаясь на одной руке. – Ты с кем-то разговариваешь?
– Со мной она говорит, тупица! – крикнуло Чудо.
– О, великий, прости меня! – вежливо сказал Мико, встал с кровати и низко поклонился Чуду.
– Э?! – высказалась я.
– То тоже, – высокомерно ответил этот мелкий засранец. – Ты Нюру не обижай. Она наша подруга!
– Мрхг! – кровожадно высказался пузырик.
– И в мыслях не имел! – ответил Мико.
– Ты, сходи, погуляй, – Чудо взмахнуло лапкой в сторону двери. – Нам поговорить надо.
Мико ещё раз поклонился и вышел из пещеры.
– Уф, – выдохнул Чудо, – можно расслабиться.
Зверёк развалился на подушке пузом к верху. Пузырик плюхнулся в стакан с водой и там, булькал сам по себе.
– Нюра, мы благодарны тебе за Булька, – сказало Чудо. – Ты наш настоящий друг!
Этот пушистик поднялся, подбежал ко мне и обнял.
– Эй, ты чего, мелкий? Ты так говоришь, как будто прощаешься навсегда?
– Да, Нюра, возможно мы больше не увидимся. Мы не можем надолго покидать наши планеты. А гулять нам можно только раз в определенный период…
– Понятно, – я в ответ погладила Чудо.
– Мы же тебя защищать не сможем! А ты добрая, со всеми общаешься и всем помогаешь! – сквозь слёзы проговорило Чудо.
– У меня есть Мико, – напомнила я.
– Это да, с ним спокойно будет. Главное, чтобы мозги появились, – ответило Чудо, вытирая лапками свои глазки. Шмыгнув пару раз носиком, сказал: – Прощай Нюра!
Пушистик растворился, и только несколько шерстинок осталось от него на кровати. Следом за ним, пузырик выпрыгнул из стакана, подпрыгнул ко мне, подскочил, улыбнулся и лопнул, обрызгивая моё лицо.
Мико зашел и застал меня громко рыдающей. Я так за это время привыкла к этим оболтусам. Мне их будет не хватать! Мой циотоп подсел ко мне, вновь обнял, потом вытер слёзы.
– Тебе нужно отдохнуть, – прошептал он мне, гладя меня по голове. – И сразу станет легче. Я так полагаю, что чудовище выплывет завтра?
– Да, – ответила я.
– Тогда закрывай глаза и спи, – посоветовал циотоп. – А я посижу с тобой рядом.
Утром голодункусы решили меня опять приодеть, так сказать в их «национальное». Но я отказалась в весьма вежливой форме. А находящийся в нашей пещере циотоп не оставил никаких сомнений в том, что я буду одета в одежду предоставленную мне Мико ещё на его корабле. В брюках и рубашке, с курткой из приятного и прочного материала, путешествовать удобнее и теплее.
– Ох, что-то меня всё это пугает! – пожаловалась я Мико. – В прошлый раз так всё и начиналось.
– В этот раз я позаботился, чтобы ты не отходила от меня ни на шаг, – улыбнулся он, предложил свою руку.
Я взяла его за локоть. Он развернул меня к противоположной стене от выхода, гранит осыпался крошкой и перед нами сразу открылся тот грот, где должен быть праздник. Все белые скамейки были заняты пришельцами и голодункусами. Мы прошли на свои места. Погода на море была преотличная. Несколько мгновений ничего не происходило. Потом океан забурлил, вспенился. Чудовище эффектно показало свою открытую пасть над водой, сделало пару вдохов. А потом вынырнуло, завалилось на спину, сложило лапу-ногу на лапу-ногу, а руки-лапы подперло под головой. И лежало так, напевало песенки, наслаждаясь солнечным светом. Басурмане вокруг меня кричали, хлопали, поздравляли друг друга с началом нового тысячелетия. Заиграла музыка. Бульк тем временем подмигнул своим огромным глазом и опустился обратно в воду.
