Я задумалась.

– Не могу ответить. Навык или умение всплывает в голове только при конкретных вопросах.

Мы подошли к паспортному контролю. Пограничники начали тщательную проверку документов и багажа.

Герц Акимович кривил лицо и недовольным голосом пытался их поторопить. Я стояла молча, как и просили. Иногда ученый кидал на меня кривые взгляды. Я в недоумении улыбалась и поправляла косу. Мало ли! Вдруг прядка какая выбилась. Рядом стоящий пограничник краснел при каждом моём движении.

– С вами всё в порядке, молодой человек? – спросила я на чистом английском.

Герц Акимович пораженно уставился на меня. Наверное, не может поверить, что простая уборщица что-то может знать. Я глубоко вздохнула, успокаиваясь. Юноша, проверяющий мой чемодан, покраснел ещё больше. Я не выдержала и приблизилась к нему поближе, рассмотреть. Может и впрямь заболел? Но он резко захлопывает чемодан и ставит пропуск.

– Я говорил, выпустят, – смеялся Герц Акимович, сидя в кресле, рядом с окном. – Ты его чуть до инфаркта не довела!

Я же ничего не понимала. Но потом вспомнила! Баба Нюра по молодости и не такое из молодых ученых вытягивала. Подойдёт поближе, глазищами своими посмотрит, томно вздохнёт…

– Так вы специально меня в такое платье обрядили! – возмутилась я, показывая на декольте. – Ну, знаете ли! Я!

– Зато живая! – веско заключил он. – Если бы не платье, то отдали бы тебя на опыты. Сама же знаешь из памяти бабы Нюры, что нельзя делать клонов. Незаконно это. Но если во благо страны, то можно, но при этом на опыты и в ссылку.

– А там за океаном можно? – обиделась я на него.

– Тоже нет. Но там есть вероятность, что о тебе никто не узнает.

Самолёт взлетел.

Первый город, который я увидела сама, а не из памяти бабы Нюры, был Лас-Вегас. Яркий и живой оазис посреди знойной пустыни. В этом городе мы провели несколько дней. Герц Акимович играл в казино. Зарабатывал на жизнь. Я же не знала, что делать. Если про родину знала из опыта бабы Нюры, то как жить в США даже не представляла! Поэтому слонялась по улицам, да сидела в кафе и ресторанах, изучая местные обычаи. Ученый перед уходом в игральные дома запрещал мне проводить уборку. А у меня прямо руки чесались! Особенно за окраиной города, где всё не так сверкало и блестело! Но я держалась.

Как поняла со слов Герца Акимовича, я полностью копирую поведения оригинала, но с небольшими изменениями с моей стороны. Если баба Нюра всю жизнь убиралась, то и я это буду делать, но лучше, быстрее и чище. Получается я идеальная копия своего оригинала. Осталось решить вопрос с моим ускоренным темпом взросления. Не хотелось бы через пару недель превратиться в старуху!

Мимо меня проехала красная машина с черными полосами по бокам. С хромированными деталями. Открытым верхом. И со словом на номере «Кадилак учёного». За рулем сидел Герц Акимович. Он просигналил.

– Садись красотка! – крикнул он мне. – Поехали навстречу приключениям.

Я фыркнула, но села в машину.

– Да, таких монстров у нас не ездило.

– То ли ещё будет Нюрочка! – ответил довольный ученый и нажал на педаль газа.

Мы неслись по дороге сквозь пустыню уже несколько часов. Путь держали к северу-западу, в сторону солёного озера Грум-Лейк. Ну, так показывала карта, которую я рассматривала.

– И что нам делать в пустыне? – бурчала я, то и дело, протирая от пыли свои солнцезащитные очки и панель автомобиля.

– Прятаться будем Нюра.

Вдали, на обочине показалось сооружение. При ближайшем рассмотрении оно превратилось в телефонную будку. Рядом с ней, точнее облокотившись на стенку, сидел молодой парнишка, мексиканец. С огромным пятном крови на груди.

– Герц Акимович! – заорала я. – Остановите машину. Нужно ему помочь.

– Поздно, Нюра. Он мёртв, – философски заметил ученый, не сбавляя скорости.

– Иначе я выпрыгну из машины! – я отстегнула ремень и уже привстала.

Герц Акимович выругался и развернул кадиллак.

Через пару минут мы стояли под палящим солнцем и рассматривали мёртвого парня.

– Ну и зачем он нам? – в десятый раз спросил ученый.

– Нам он нужен! – упрямо повторила я.

– Я не положу труп в машину. Он её замарает! – возмутился ученый. – Тем более, если нас остановят, то, как будем объяснять, что он там делает на заднем сидении?

– Так и будем отвечать, что он там лежит! – сквозь зубы бросила я и подошла к парню.

Совсем молоденький, наверное, не больше восемнадцати лет. Темные волосы, смуглая кожа. На правой руке татуировка.

– Заправка «Пьяные звёзды», на южном берегу Грум-Лейк, – прочитала я витиеватую надпись.

– Ты и испанский знаешь? – спросил меня учёный.

– Да, – отмахнулась я от него. – Выучила в Лас-Вегасе. Нам надо туда! – трясся рукой парня, сказала я.

– В Лас-Вегас? – изумился ученый.

– Да, нет! Нам надо доставить парня на заправку! Мы в ту же сторону едем. А вдруг его ждут и беспокоятся о нём?

– Нормальные девушки подбирают на дороге котят и собачек, – бурчал Герц, укладывая парня на заднее сидение. – А она трупы подбирает!

Я сидела и молчала. А что мне говорить? И так понятно, что я не нормальная. Я клон уборщицы!

Дорога привела нас на автозаправку, стоящую посреди пустыни. Мы остановили кадиллак возле ржавой и единственной колонки. Вышли из машины и огляделись.

Через пару минут из здания магазина, стоявшего рядом с колонкой, выбежал американец, в ковбойской шляпе и ружьем, направленным на нас. Мужчина, точнее дедушка, в полном рассвете сил, невысокого роста и с пивным животиком. В джинсах и в майке с надписью «Свобода». В белых кроссовках.

– А ну пошли отсюда! – вежливо крикнул он и щелкнул ружьём.

– И вам здравствуйте! – ответила я. – Мы тут парня привезли. Ваш?

Я повернулась к нему спиной, открыла дверь и стала выволакивать мексиканца из машины.

Мужчины были в шоке. Мой ученый от того откуда у меня взялись такие силы. Американец от того, что не испугалась ружья.

– Я буду стрелять! – на всякий случай предупредил он меня.

– Ага, – произнесла я, аккуратно укладывая парня на спину. – Тяжелый зараза!

– Мигель! – воскликнул американец и подбежал к нам.

Герц Акимович на всякий случай спрятался за меня. Ну да, меня ж не жалко. Ещё одну сделает!

– Это вы его убили? – спросил американец.

– И зачем бы мы труп обратно к вам везли? – спросила я.

Герц философски помалкивал. Американец несколько раз моргнул, сел и заплакал.

– Вот видишь, – прошептала ученому. – Он переживал за парня! – я сделала огромные глаза, чтобы совесть у Герца пробудить. Но ему было чихать на меня, парня и совесть.

– Как же я теперь буду заправкой пользоваться?! – воскликнул американец.

Я огляделась по сторонам. Ничего в рабочем и целом состоянии не нашла. Посмотрела на ученого. Он покрутил пальцем у виска.

– Как же я теперь этим гринго объясню, что надо нового обучать? А завтра поставка топлива будет! – мужик в отчаянии снял шляпу и протёр платком пот с лысой головы.

– Ну, мы поехали. Да? – сказала я миролюбиво, толкая Герца к машине.

– Капсула! – воскликнул мужик. – Медицинская капсула! – лицо его засияло. – А ну быстро помогите мне! – приказал он и стал поднимать Мигеля. – Ну же! А то будет поздно!

Мне отчего-то стало жалко этого сумасшедшего американца. Тяжело вздохнула и пошла помогать. Герц прошипел, что-то о нормальных девушках, песиках и кошечках. Но ни я, ни американец на него внимания не обращали, а молча тащили труп Мигеля в сторону магазина.

Американец, переступая через порог, исчез. Следом за ним испарилась половина тела Мигеля. Я вскрикнула и выронила парня из рук. Мексиканец постепенно полностью пропал. Я и Герц ошарашено смотрели друг на друга. Думая, что спятили из-за жары, но тут в воздухе показалась голова американца.

– Ну, чего стоите? Пошли! – скомандовала голова и исчезла.

– Интересно! – протянул Герц, взял меня за руку.