– Твой отец приехал. – Оборвал меня Яр, устремляя взгляд на паковку, возле особняка.
Обернулась. В этот момент там припарковался старенький отцовский Форд.
Отчего-то внутри зародился мандраж.
Не один десяток минут мне сегодня потратить пришлось, чтобы уговорить папу приехать сюда.
Но, в конце концов он поддался. И скрипя сердцем, согласился провести с дочерью вечер.
Незаметно скрестила пальчики за спиной.
Мне так хочется, чтобы все прошло хорошо.
Чтобы он наконец принял Яра. Чтобы понял, как мы любим друг друга. Чтобы познакомился с Варей и увидел, что у меня не ехала крыша, когда я ее за свою дочь приняла.
Чтобы мой папа сегодня был моим папой. И понял уже, что не стоит больше переживать за свою давно повзрослевшую дочь.
~Глава 48~
Яр.
Ублюдок.
Я медленно встал, ссаживая Лизу с колен. Ее отец увидел эту откровенную позу издалека, и уже был недоволен, что мы не встречаем его с должными почестями.
Ублюдок.
Ублюдок.
Надо ли говорить, что я прямо в этот момент готов был расквасить ему его недовольную морду?
– Я встречу! – залепетала Лиза, торопливо направляясь к отцу.
Окинул взглядом ее хрупкую спину, и в очередной раз испытал приступ почти физической боли.
Ее предал самый близкий для нее человек.
Тот, которому она безоговорочно доверяла.
И в этом мире моя девочка осталась совершенно одна, хоть и думала, что рядом есть близкий.
Четыре года Лиза жила в фальши и лжи.
Четыре года этот ублюдок смотрел ей в глаза, и говорил, что ее дочь умерла.
Способен ли я понять причины такого поступка?
Способен.
Хочу ли я понимать эти причины?
Нет.
Не хочу.
Мне абсолютно плевать, чем он там руководствовался. Думал он в любом случае лишь о себе. Прикрывал эту мерзость заботой о дочери. Уверен, себе он говорил, что так для нее будет лучше.
А на самом же деле, мечтал сделать из Лизы блестящую умницу - дочку. Забеременеть в 18? Нет, конечно это не про нее. Про нее - это красный диплом и безоговорочное послушание.
Ублюдок.
Хренов садист.
Да, я не сказал ей о тесте. Не рассказал о том, кто был виноват в этой «ошибке».
Да, я обманываю ее тоже сейчас.
Но я просто хочу, чтобы этот ублюдок сам признался во всем.
Глядя дочери прямо в глаза, сказал, как заставил ее пройти через ад.
Глядя. Ей. Б**дь. В глаза!
Не в силах смотреть, как Лиза заботливо обнимает отца, отворачиваюсь. Ищу взглядом Варю. Дочка забросила свежеслепленные куличи, и теперь с интересом наблюдала за незнакомым мужчиной.
Мысленно пообещал малышке, что всегда буду на ее стороне. Чтобы не случилось. Я никогда ее не предам. Не обману. Не оставлю.
– Варюш, – собственный голос просел от гнева и ярости, через силу улыбаюсь крошке, подзываю ее.
Как раз в этот момент, Лиза с отцом, о чем-то тихо поговорив, подошли ближе ко мне.
– Георгий Викторович, – сквозь зубы цежу, даже не пытаясь нацепить на лицо вежливую улыбку.
Руку тяну.
Он тянет в ответ.
Пожимаю. Так сильно, что у него кисть вот-вот захрустит. Смотрим в этот момент друг другу в глаза. Прищуривается. Виду не подает.
– Пап, проходи, садись, – радушно гладит Лиза его по спине. – Я тут салатиков настругала. Мясо вот-вот будет готово.
– Не голоден, – буркнул мужчина присаживаясь на скамью в дальнем углу круглой беседки.
Ублюдок. Ублюдок. Ублюдок.
Я сел напротив, не сводя с него взгляда.
– Здлавствуйте! – торжественно выдала подошедшая Варя. Громко. Отчетливо. Чтобы уж никто из присутствующих не посмел ее вниманием обделить.
Лизин отец тут же устремил на нее рассеянный взгляд.
Побледнел. Покраснел. Оттянул ворот свитера.
– Ти кто? – на правах хозяйки дома спросила его Варя, уперев в бока крохотные кулачки.
Лиза хотела что-то сказать, но я остановил ее взглядом.
Продолжил наблюдать за мужчиной.
Ну. Давай. Отвечай.
Кто ты ей, а?
Варя переминалась с одной ноги на другую, ожидая ответа и не понимая, почему мужчина от, казалось бы, простого вопроса впал в такой ступор.
Никак от нее взгляда не мог оторвать. Все разглядывал и разглядывал, будто не веря глазам.
Что? Похожи, да?
А я в своем взгляде не могу скрыть презрения.
– Варюша, – мягко произнесла Лиза, когда пауза слишком уж затянулась. Подняла Варю на руки, усаживая рядом с отцом. – Это мой папа…
– О! – Варя радостно всплеснула руками. – Ти мой дедуска?!
Лизин отец заметался растерянным взглядом. От Вари к Лизе. От Лизы ко мне.
Я ухмыльнулся.
– Нет, Варя, – когда я заговорил, не узнал собственный голос. Настолько он звенел льдом. – Это не твой дедушка.
«И никогда им не станет» – продолжил я мысленно.
Этот ублюдок не достоин того, чтобы ты его дедушкой называла.
Варя уныло вздохнула, но, как и любой ребенок, быстро переключила внимание на то, что ее больше в данный момент привлекало. А именно на банку малинового варенья.
– Папа, салатика? – принялась хлопотать Лиза, пока мы с ублюдком смотрели друг другу в глаза.
Многое бы отдал, чтобы услышать о чем он сейчас думает.
Лиза успокоилась, наполнив тарелку отца. Выдохнула. Присела рядом со мной.
По-свойски положил руку ей на плечо. Притянул ближе.
Видел, как этот жест не ускользнул от мужских глаз.
– Папа, как дела у тебя?
Ну давай. Хоть слово из себя выдави. Дочь спрашивает.
Георгий Викторович сжал вилку в руке. Кивнул медленно, будто в трансе находится.
– Нормально, Лиз, – сказал тихо и хрипло. – Все нормально.
~Глава 49~
Яр.
– Надо ее переодеть, – сетует Лиза, замечая, как Варя вымазала в варенье любимое платьице. Берет дочку за руку, ссаживая со скамьи. – Мы быстро. А вы… – сначала смотрит на отца, потом на меня. На меня почему-то жалобно, почти умоляюще. – Вы тут поговорите пока, да?
Посылаю ей еле заметный кивок.
Поговорим.
Провожаю девочек взглядом. А как только они скрываются за углом дома, оборачиваюсь к мужчине.
Тот склоняется немного вперед. Щурится.
Он может быть ублюдком хоть тысячу раз. Но точно не глупым.
Да и я не так просто настоял на этих «семейных посиделках» сегодня. Его подельница наверняка уже вечером бы рассказала о неприятном визите прямо к ней в кабинет.
– Георгий Викторович, – вздыхаю, сцепляя руки в замок на столешнице. И, вместо того, что я собирался сказать, с губ само собой срывается презрительное: – Какой же ты ублюдок, Георгий Викторович.
На мгновение становится легче. Но, лишь на мгновение. Словесные оскорбления, путь даже и справедливые, совершенно не способны заткнуть те дыры в душе, что появились после открытия правды.
Мужчина ошалело повел головой.
Рассерженно упер руки в столешницу, приподнимаясь.
– Да ты что себе позволяешь?! Щенок! – от возмущения у него аж голос просел.
Спокойно наблюдая за лживыми конвульсиями, я даже не шелохнулся.
– Я все знаю. Про Варю. Про то, как вы попросили врача сказать Лизе, что ее дочь умерла. Про то, как потом Варя попала в детдом и жила там два года. И да, она правда наша дочь. Родная. Вы не ошиблись, когда об этом подумали, увидев сегодня девочку.
Он потрясенно смотрел на меня не меньше минуты. А потом начал хватать ртом кислород.
Бухнулся обратно на скамейку.
Я отстраненно исследовал взглядом трясущиеся руки, ярко-красные пятна на шее и на лице, побелевшие губы.
– Лиза…? – сипло спросил, хватая стакан с водой со стола.
Я отрицательно покачал головой.
– Нет. Лиза не знает. Пока.
Молчаливые паузы в нашем не красочном диалоге соразмерны с бесконечными пропастями.
