Он послал мне умоляющий взгляд:

— Десятка?

Я обнаружила Фалько на краешке душевой кабинки. Она заливала корыто потоком пара.

— Ну и грязища, настоящая свинья, — цедила Фалько.

Я засмеялась и вернулась в кабину.

Чуть позже, поменяв бинты у себя на груди, я помогла Пегги пересчитать боеприпасы и пошла проведать Генерала. Я нашла ее у иллюминатора, она задумчиво глядела на раскаленную пустыню, проплывающую под нами. Она не подняла глаз, когда я села рядом, но тяжело вздохнула.

— Я вот что хотела предложить. Если удастся найти какого-нибудь психопата, который вытянет нас с этой луны, я заплачу за тебя. Взамен… — она прочистила горло, — взамен ты будешь следить за мной, пока я не найду нужную клинику.

Она прижала ладонь к ребрам. Видно было, что она страдает от боли. Не только от боли в ране, но и от искусственных имплантов, которые начали отказывать.

— Договорились.

Мы продолжили наблюдать за пустыней.

— Нас не должно было здесь быть.

— Я знаю.

— Мы же умирали, Лоу. Я шага больше не могла сделать, не то что выбраться из этого ада, — она поглядела на меня все еще красными, воспаленными глазами. — Почему мы живы?

Я покачала головой, вспоминая игральную кость. Один, один, один.

— Я не уверена, что мы живы.

— Что ты имеешь в виду?

Я замялась. Одно дело, позволять подобным мыслям накатывать и отступать в голове, будто морской прилив. Но озвучивать их?

— Что, если… Что, если мы умерли там, за Кромкой. Но каким-то странным образом переместились в другую реальность, где мы по-прежнему живы, — я не могла заставить себя поднять глаза. — Когда я чувствую приближение Ифов, я вижу другие реальности, или другие возможные реальности, которые существуют одновременно с нашей. Что, если они забрали нас из той реальности и переместили в новую? Как мы узнаем это? Мы не узнаем, будем только чувствовать, что что-то не так.

Генерал в ужасе воззрилась на меня.

— Эти… штуки, о которых ты постоянно бредишь, они не существуют! Это просто суеверия.

Я схватила ее за руку.

— Они показали мне смерть Молони. Вот почему я пошла с ним. И все произошло именно так, как они показали.

— А они, случайно, не упомянули, что мы тоже сдохнем? Ты спятила, ты в курсе?

Но что-то в лице Габриэллы изменилось. Что-то запало ей в душу, о чем она боялась сказать. Метка у меня на груди горела, и в памяти всплыло то существо с моим лицом, во тьме, которая казалась мне тогда смертью.

— Скажи, — настаивала я. — Что ты видела, когда умерла?

Девочка остановилась в дверном проеме, обернувшись, и на ее лице что-то промелькнуло.

— Ничего, — услышала я резкую отповедь. — Вообще ничего.

Солнце клонилось к закату; внизу, под нами, от скал на бесконечных просторах Пустошей протянулись бесконечные изломанные тени. Сайлас украдкой закурил, пользуясь тем, что Фалько и Пегги решили поспать, и теперь дым ел мне глаза. Я сидела в лучах закатного солнца, держа на коленях старый журнал.

Журнал был пятилетней давности, но с таким же успехом он мог быть издан в другой галактике. В журнале была небольшая статья о Фактусе, состоящая из рекламы чудесных песчаных дюн и волшебных закатов, последняя фотография запечатлела модернистскую архитектуру главной улицы Отровилля. Неужели эта писулька привлекла Сайласа сюда, заставив бросить комфортабельную сытую жизнь на Иерихоне?

Я ухмыльнулась, переворачивая страницу. О чем в журнале не было ни слова — так это о том, что архитектура главной улицы Отровилля состояла из щитов с картинками, привинченных к жилым контейнерам. Пропаганда Согласия старалась привлекать новых поселенцев как могла. Но каждый прибывающий в порт теперь мог буквально увидеть сквозь эти щиты облупленные металлические стенки. Также статья ни слова не упоминала о Рынке Невинности, где тысячи колючих глаз, острых языков и ловких рук готовы были раздеть любого новичка догола. А еще статья ничего не говорила о том, что выделяемые Согласием деньги таинственно исчезают, а от гуманитарной помощи доходят одни объедки, потому что ее разворовывают по дороге. Статья не говорила о том простом факте, что Фактус находится слишком далеко, чтобы по-настоящему заботить Согласие.

Корабль внезапно накренило в сторону, и меня чуть не выбросило из кресла. Сонливость мгновенно сменилась тревогой.

— Что происходит?

Сайлас стиснул зубами трубку, тыкая пальцами в пульт. Корабль снова бросило, на сей раз вниз.

— Ускорители отказали, — выругавшись, он сорвал верхнюю крышку с панели управления, обнажив месиво проводов. — Черт побери все это.

Вбежала Пегги, на ходу натягивая на себя одежду, за ней по качающейся палубе вошла Фалько.

— Что за хрень?

— Именно, что за хрень! — ответил Сайлас. — Это происходит, когда чокнутая баба со стволом сливает всю воду из системы охлаждения.

— В нормальном корабле в систему охлаждения масло заливают, — огрызнулась Фалько. — Что теперь?

Сайлас пощелкал какими-то переключателями, но ничего не произошло.

— Ничего. Надо садиться, дать двигателям остыть.

Я поглядела наружу. Пейзаж не радовал. Мы летели над системой глубоких каньонов, зажатых между выжженными плато. Очень плохая местность, если только ты не планируешь засаду.

— Ну и где мы, черт возьми?

— Понятия не имею, — процедил Сайлас.

Я прокрутила навигационный экран, надеясь, что ошибаюсь.

— Что там? — спросила, подойдя ко мне, Фалько.

— Похоже, мы в Зоне Н.

Она выругалась, и я понимала почему. Зона Н была частью Пустошей, которую даже она старалась избегать. Иногда, в самые мрачные моменты, я думала было направить мула туда, за значки, которые сообщали, что я покидаю официальную территорию Фактуса и более не нахожусь под защитой законодательства Согласия. Но каждый раз я вспоминала истории про сектантов, отщепенцев, которые ненавидели чужаков до зубовного скрежета, про огромные расстояния между ними, про отсутствие Аэрострады на сотни миль вокруг — и шальные мысли тут же отступали.

— Карта есть? — поинтересовалась Фалько.

Засаленный рваный лист, который вынул из закромов пилот, не сильно радовал.

— Можешь это выкинуть, — прошипела Чума, глянув мельком на карту. — Смотри, тут Белый кот нарисован. Там уже два года одни головешки.

— Что происходит? — в кабине появилась заспанная Генерал.

— Надо приземляться, — ответила я.

— Почему?

— Система перегрелась, — сказал Сайлас. Тут корабль тяжело рухнул на несколько метров вниз, а из глубины моторного отсека послышался скрежещущий звук.

— Черт. Плохой звук. Может потребоваться ремонт.

— Открой заборники воздушного охлаждения, — моментально включилась Генерал. — Это компенсирует высоту…

— Вот. Мы в конце этого каньона, — Фалько ткнула пальцем в карту.

Я посмотрела на участок Пустошей на карте, усеянный крестиками. Крестики означали городки-призраки, заброшенные ранчо и опасные для посторонних поселки.

— Как думаешь, до Тихара дотянем?

— Далеко?

— Двадцать миль.

— Слишком далеко! — воскликнул Сайлас. Корабль опять качнулся.

— Вот, — Пегги заглянула через плечо Чумы. — Что насчет Прыща?

— Слышала, что их главный свихнулся и перестрелял всех своих.

— А вот, здесь есть ранчо… Хотя нет, забудьте, это ранчо Мбеласа. Они сбежали полгода назад.

— Что насчет Дибвилля?

— Дибвилль? Через пять минут мы будем жариться на костре, а этот корабль разделают до каркаса.

— А здесь? — я показала на пунктир возле края каньона. — Я не вижу название, но там обозначено поселение, — я пригляделась. — Эстерхази.

Пегги и Фалько переглянулись.

— Это Доля Ангелов. Что-то вроде порта, да.

— Порта? Можем мы там приземлиться?

— Так себе идея.

— А почему нет? — воскликнул Сайлас. — Я слышал об этом месте, там вроде таможенный склад?

Пегги поиграла желваками.

— Это перевалочная база, на которой закупаются охотники за головами. К тому же там шериф психопат и придурок.