— И за компанию ты решила разбудить и меня? — сонно проворчал он, откидываясь на подушки.

— Ответь мне на один вопрос. Только правду, пожалуйста.

— Это так необходимо в… Господи, Вита! Четыре часа утра!

— Это очень важно. Для меня, — поспешно добавила я.

В изнеможении Вольский простонал.

— Ты же просто так не отстанешь, верно? Спрашивай… — Он опять прикрыл глаза. Но я знала, что он слушает.

Собралась с мыслями.

— Ты до сих пор не можешь мне простить, что я… эмм… что не была невинной? — Мне все-таки пришлось озвучить это.

В удивлении муж распахнул глаза, явно не ожидая, что я заведу речь об этом.

— Ты думаешь, что я на тебя из-за этого сержусь?

Теперь уже растерялась я. Нахмурилась, глядя на него с недоумением. Уселась в кровати, разглядывая его лицо в полумраке.

— Но… Ты же отомстил моему отцу…

— Это другое. Я сделал так, потому что он знал об этом. Он намеренно меня обманул.

Щеки будто кипятком ошпарило.

— Он знал?! Но… Вряд ли… Я же никому… От Маринки… — Я неловко замолчала. Было неудобно говорить об этом с мужем. Зачем я вообще завела этот разговор?

— Он сам мне сказал. Извини, но за некоторое время до свадьбы за тобой была слежка. Так, поверхностная. Просто хотелось удостовериться, что ты не ревешь, не идешь на этот шаг насильно. В тот момент меня твое близкое общение с Савельевым не смутило, я знал, что он на вас работает. После той ночи все сразу встало на свои места. Твоему отцу я позвонил сразу же, и он даже не скрывал этого факта. Через тебя он пытался получить от меня деньги, и не готов был отказываться от всего. Твой отец заключил со мной сделку и пытался обвести вокруг пальца.

— Но я не понимаю…

— Я просто не терплю, когда из меня делают дурака. Если бы ты потеряла невинность, например, в день нашего знакомства, разве стал бы я так злиться? Бред же. Но ты не придумала ничего лучше, чем сделать это за неделю до свадьбы. Неприятно, не находишь? — Его тон сменился. Стал резким, злым. — Твой лузер тоже получил по заслугам.

— Это было жестоко…

— Он о тебе даже не думал, глупая! Это ничтожество тоже пыталось вытянуть из меня деньги за молчание, грозил пойти по СМИ и учинить скандал! Я сделал то, что сделал! Я отстаивал честь своей семьи. Ты ею для меня стала. Но, кажется, только на бумажках.

— Я не верю! — в шоке отшатнулась я. — Он бы не стал так поступать…

— Но поступил, — пожал плечами Марк. — Хочешь — верь, хочешь — нет. И деньги в итоге я ему заплатил. Чтобы скрылся с радаров на край земли. Твоей семейке нужно от меня только одно. Деньги. И не только им. Всем нужно одно и тоже. Я привык.

Я закрыла лицо руками, пытаясь переварить полученную информацию.

— Но почему ты никогда не говорил мне правду?!

— А ты была готова слушать? — устало выдохнул он. — Нет. Тебе больше приглянулась роль оскорбленной жертвы. Да и в общем-то я на тебя тоже злился.

— Но я все это время считала тебя… — я запнулась, изумленно уставившись на Марка.

— Можешь не озвучивать. Я в курсе, — прохладным тоном отозвался он.

В голове все совсем перевернулось.

— Извини я… Я совсем не так все понимала…

— Ты не пыталась понять.

— Ты не пытался помочь мне это сделать! Ты просто закрылся и вел себя как тиран! Зачем я тебе вообще сдалась? Зачем я тебе нужна? Я ничего не понимаю…

В комнате воцарилась тишина. Я ждала его ответа.

— Ты серьезно? — Серые глаза смотрели в упор.

— Да, я хочу понять. Просто до конца не могу…

— Я захотел тебя себе.

Уголки моих губ опустились. В горле собрался комок, а на глазах появились непрошенные слезы. Я знала что для него была всего лишь трофеем. Красивым предметом, который он приобрел в дом. Но слышать это сейчас все равно было больно.

— Как какую-то вещь? — сипло прошептала я.

Чертыхнувшись, Марк тут же подгреб меня под себя. Мне не хотелось, чтобы он видел мои слезы, я попыталась спрятаться в подушках, но он не позволил отвернуться, удержал мое лицо в своих пальцах. Покачал головой, недовольно поджав губы.

— Кажется, ты и впрямь, не понимаешь. Я всегда считал себя достаточно прямолинейным. Но, наверное, не в этот раз.

Я молчала, пытаясь удержать слезы. Не хотелось показаться слабой, разнюнившейся непонятно из-за чего. С тоской смотрела в его красивое лицо, как обычно спокойное и хладнокровное. Марк вздрогнул и прикрыл глаза. Когда он заговорил, голос его показался совсем чужим. Но взгляд, горящий и пронзительный, не давал усомниться в его словах.

— Я влюбился в тебя с первого взгляда. Просто как увидел, сразу же крепко засела в моей голове. Да, ты красивая, тебя невозможно не заметить. Красивее я еще никого не встречал. Но влюбился не только поэтому. Я сам не понял, что меня так привлекло к тебе. Твоя холодность, отстраненность. Тебе не нужно было от меня ровным счетом ничего. Или, может, зацепило потерянное выражение твоего лица. Ты мне показалась закрытой, одинокой. Таким я был всегда сам.

Слова обрушились градом, и я удивленно распахнула глаза. Его признание выбило меня из колеи.

— Не веришь? — скупо усмехнулся он. — Но, по-твоему, почему я не хотел давать тебе развод?

— Ну, из-за скандала… Общество…

— Мне плевать на общество. Я не могу отпустить тебя, Вита. Даже зная, что ты любишь другого мужчину.

Последняя фраза прозвучала почти жестко, словно он ее с ненавистью выплюнул. Тяжелый взгляд придавил сильнее тела.

— Я… Но как… — я попыталась что-то ответить, но получилось так себе. Все мысли просто вылетели из головы вместе с его признанием. Я даже не смогла сказать, что никого не люблю, кроме него. Что все остальное в прошлом.

— Пойду поработаю, если ты не против. — В его голос вернулась привычная прохлада. — Все равно поспать уже не удастся.

Оставив меня в полной растерянности, ошеломленную и притихнувшую, он встал, оделся и вышел. **

Марк только что фактически признался мне в чувствах. Да, так только он может сделать: сообщить об этом сдержанно, как в холодном тоне, будто его заставили. Но все же… это признание.

Сердце гулко стучало в ребрах, щеки горели. В груди творилось что-то невообразимое, эйфория затапливала огромной волной, не позволяя равномерно дышать.

До утра я не смогла уснуть. Порывалась броситься за ним в кабинет, сказать, что я тоже люблю его, но почему-то лежала, не шевелясь. Нет, нужно сказать об этом в более спокойной и романтичной обстановке, а не тогда, когда он злился. А Марк злился. Он же думает, что я до сих пор влюблена в Савельева.

Я улыбнулась. Какие глупости! Что я вообще нашла такого в Артеме? У меня явно пелена на глазах была. А теперь, узнав от Марка, что Савельев так бессовестно меня предал, я не испытываю к нему ничего, кроме презрения. Ту ночь даже вспоминать не хочется. Мне неприятен этот человек, так ловко обманывающий всех и вся.

И почему я не хотела замечать своего мужа? Почему я тратила столько времени на тупую депрессию и ненависть к нему? Я была так слепа… вспоминая время, проведенное в лесу, я невольно вздыхаю, улыбаясь в темноте.

Нужно непременно признать ему в чувствах. Сделаю это завтра… Утром я проснулась и обнаружила, что Марк уехал на работу. Умывшись и собравшись, я решила что нужно раз и навсегда покончить с Савельевым. Остановить его.

По телефону такие вещи не решить, я намеревалась поехать к нему в офис.

Маша играла в своей комнате, когда я вошла. Римма взглянула на меня исподлобья, но промолчала, лишь недовольно поджав тонкие губы.

Невольно я отметила про себя, что няня немногим старше Марка. На вид ей точно до тридцати пяти. Она правда в него влюблена, или мне показалось?

— Мамочка, а ты куда? — дочь бросилась ко мне на руки, я крепко ее обняла.

— Съезжу по делам и сразу вернусь. Почитаем сказку, ладно?

— Да! Пло полосят хочу и волка.

— Договорились.

От меня не ускользнуло с какой досадой посмотрела на нас Римма. Ну точно влюблена в Марка. Бедная, наверное, со дня на день ожидала развода. Понимала, что ребенка мне Марк не оставит, а значит она, минимум как няня, останется в этом доме. А теперь голову ломает, что между нами произошло, что Марк снял все запреты для меня.