Когда Лореотис прав – он прав. Я отозвал доспех и меч, надел мятую рубаху и плащ. Просканировав Хранилище, убедился, что всё на месте. И меч, и сундучок, и зеркальце для магических бесед.

А перчатки – перчатки лежали у меня в кармане штанов, как и кастет, подарок Мелаирима. В душе́ шевельнулось нехорошее предчувствие.

– Лореотис! – крикнул я, догоняя. – А зачем мне перчатки?

– Коли уж ты решил воевать с целым миром, придётся использовать то оружие, которое у тебя есть.

– Я не собираюсь использовать… Ну, то, о чём ты говоришь.

– Да? – Лореотис остановился и заглянул мне в глаза. – Тогда запоминай: на турнире ты сдохнешь. И это будет навсегда, понял? На-всег-да. По-твоему, Натсэ обрадует такой подарок? Пока она изо всех сил старается спасти твою задницу, ты пихаешь хрен в мясорубку.

Возразить было нечего. Мне и самому уже приходили в голову малоприятные мысли о том, что записаться на турнир было не лучшей идеей. Но я мужественно гнал их прочь.

Ямос всё так же стоял у дверей, только какой-то совершенно понурившийся.

– Не грусти! – Я сунул ему три монетки. – И не теряй бдительности. Мортегаров в крепости ещё видимо-невидимо.

– Да пошёл ты. – Ямос апатично убрал монетки в карман и кивнул на стену: – Вон…

Я посмотрел туда и увидел буквы, словно бы вырезанные в камне:

«Я всё знаю. Скоро буду. Мама».

– Нам ***, – прошептал Ямос.

– Это не потому, что ты мне нравишься, – сказал Лореотис, когда мы с ним вышли на плато, бывшее некогда Ирмисом.

– Дай угадаю: из-за Авеллы? – кивнул я.

– Угадал. Если ей что в голову втемяшилось – сопротивляться бесполезно. А значит, наша с тобой задача номер один – защищать её.

– Наша? – переспросил я. – Так ты…

– Только давай без иллюзий. Я записался задолго до тебя. Три дня помахать мечом – и целый год можно ни в чём себе не отказывать. Если это не жизнь, то что же тогда?

– И как там? Страшно? – поинтересовался я.

– Не, – улыбнулся Лореотис, доставая из кармана чёрную бархатную ленту. – Если кто и срётся – так исключительно после смерти, когда мышцы задницы расслабляются. А до тех пор – все отважные.

Лентой он накрепко завязал мне глаза и велел сотворить простой тренировочный меч.

– Теперь активируй печать Огня.

Я послушался, хоть и не без колебаний. Ну не хотелось мне этой печатью пользоваться! Что бы там Мелаирим ни говорил, а я верил, что меняюсь сам и усмиряю Огонь.

– Магическое зрение, – скомандовал Лореотис.

Найдя требуемое заклинание, я тут же его активировал и вздрогнул. Передо мной как будто горел костёр. Пламя вздымалось высоко… Хотел бы сказать «к небу», но никакого неба не было. Я видел лишь черноту и огонь.

– Ну что, я красивый? – раздался голос из костра.

– Потрясающий, просто неземной какой-то, – отозвался я.

Тут от огня отделился пламенный язык, вытянулся и влепил мне подзатыльник.

– Ай, – сказал я.

– Это ещё не «ай», это «ха-ха», – объяснил голос Лореотиса. – Когда «ай» начнётся – я тебе скажу. А пока слушай внимательно. Ты под этим заклинанием обладаешь способностью видеть Огонь. Поскольку я – Огненный маг, меня ты видишь большим костром. Обычные рыцари для тебя будут выглядеть вот так.

От костра отделилось пять огненных шариков, каждый с апельсин размером. Они завертелись вокруг меня.

– Пять секунд даю, чтобы сообразить, что самое интересное.

Я старался уследить за шариками, вращал глазами, пока не устали глазные яблоки. Тогда я просто расслабился и…

– Я вижу на триста шестьдесят градусов! – воскликнул я.

– Это ты врёшь, градусов больше ста не бывает, – возразил Лореотис. – А видишь ты со всех сторон одинаково, и глаза тут ни при чём. В бою большинство людей переполняет Огонь. И когда они будут идти на тебя, Огонь пойдёт впереди. Тебе останется лишь позволить рукам нанести правильный удар. Именно этим сейчас и займёшься. Бей!

Я взмахнул мечом и почти попал по летящему перед носом шару, но тот откачнулся, а потом вдруг прыгнул мне в лицо. Чувство было такое, будто кипятком плеснули.

– Плохо. Ещё, – отрывисто скомандовал Лореотис.

Я принялся размахивать мечом, как сумасшедший. Но шарики скакали себе, будто дразнясь, и время от времени то один, то другой врезались в меня, заставляя вскрикивать.

– Пять огней управляются лишь моей волей, – говорил Лореотис. – Если бы каждый из них был рыцарем, жаждущим тебя убить, было бы в разы тяжелее. А если это пять Убийц… В общем, думай сам.

После того как меня в десятый раз окатило чем-то раскалённым, до меня дошло. Лореотис дал мне именно ту технику, которой мне так не хватало! Технику, благодаря которой я смогу легко и запросто отслеживать малейшую попытку меня убить и – предупреждать её!

– А не покажется странным, что я дерусь с закрытыми глазами?

– Ты будешь драться с открытыми глазами, – вздохнул Лореотис. – Просто для начала нужно приучить себя к чистому магическому зрению. Ну?! Ты попадёшь хоть раз? Уже разговором меня отвлёк, а толку – чуть.

Я перестал распыляться и сосредоточился на одном огоньке. Стратегия себя не оправдала – как только я на него кидался, в меня вреза́лся другой.

– Ты уже погиб столько раз, что мне немного неудобно перед духами предков, что трачу на тебя время, – заметил Лореотис.

Тогда я в корне изменил подход. Замер, держа перед собой меч двумя руками и наблюдая за круговертью шариков. С минуту Лореотис ждал от меня инициативы, потом понял, что не на того напал, и заставил один из шариков атаковать. Я только этого и добивался. Развернувшись, махнул мечом, и шар разлетелся на тысячу искр.

Тут же ещё три бросились на меня. Они удачно расположились на одной линии, и я снёс их одним ударом. Пятый шар выплясывал вокруг меня долго. Делал обманные маневры, подлетал, отскакивал. Я ждал. Вдох-выдох. Полный контроль. Полное присутствие.

Наконец, шар попытался атаковать сверху. Я бросился на спину и обеими руками вытолкнул меч перед собой. Невидимое лезвие пронзило шар, и тот, как фейерверк, красиво опал вокруг меня тающими искрами.

– Не так уж сложно! – воскликнул я.

– Ага. Добавь к этому ощущение нанизанной на клинок живой плоти и кровь, хлещущую тебе в лицо. Станет чуть посложнее. И крики. Да, почему-то я всегда забываю о криках… А люди, подыхая, склонны издавать всякие забавные звуки, которые могут сбить с толку новичка.

Сказать, что в этот момент мне стало не по себе – ничего не сказать. Да, я себя готовил к убийствам, но – к убийствам Убийц. А на турнире придётся драться с братьями по ордену. И убивать их. Потому что убить закованного в броню рыцаря проще, надёжнее и быстрее, чем оглушить до конца боя.

– Дошло, куда влез? – жестко спросил огонь голосом Лореотиса. – Не для детей это придумано. И когда в объявлении написано: «Лучше не надо» – значит, лучше не надо. А ты ещё и девчонку за собой поволок. Мало ей на голову дерьма по твоей милости свалилось.

Я медленно поднялся. Хотел было снять повязку, но замер, увидев, что к нам приближается ещё один огонь. Он пылал не так, как Лореотис. Больше напоминал ровное горение свечи, чем костра, и был в два раза меньше.

– Совсем другой огонь, – сказал я.

– Похоже, совсем не хочет тебя убить.

Я, наконец, снял повязку и, прежде чем отключилось магическое зрение, увидел объятую огнём Авеллу, которая задумчиво плыла к нам по воздуху. Но вот пламя исчезло, осталась только Авелла. В мятой школьной форме, с кое-как припудренными синяками. Жуткое зрелище… Вот сам бы себя убил, честное слово.

– Мортегар, – грустно сказала Авелла, спустившись на землю, – Лореотис… Там папа с мамой приехали. Я убежала в окно, переоделась, но мне стало страшно, и я опять убежала. К вам.

– Образцовый рыцарь, – улыбнулся ей Лореотис.

– Как они так быстро узнали? – удивился я.

– Про меня? А они только тут узнали, может, и не узнали ещё. А приехали из-за Зована. Вообразите, он искал мага, способного провести брачный ритуал. Хочет жениться на Талли… Таким я папу ещё никогда не видела.