Боль я купировал, и вновь пошёл на сближение, рванув из петли нож. Ну мало ли, вдруг он всё же не удосужился наложить «Кольчугу». Клинок натолкнулся на мягкую и в то де время непреодолимую преграду. Убийца даже отвлекаться на это не стал, а врезал мне по ушам, руками по которым побежали льдисто-синие всполохи. Дохнуло холодом, но я ничего не почувствовал, потому что «Щит» блокировал «Ледяные кулаки».

Идиот, раз уж сделал ставку на «Кольчугу», то и бил бы просто руками, без подпитки Силой. Тогда получилось бы как минимум дезориентировать меня. Но он решил, что сумеет пробить мой амулет. Ну откуда ему знать, что у меня десятикаратный бриллиант, который замучаешься ковырять.

Зато я воспользовался моментом, и выпустив нож без замаха, коротко ткнул убийцу в печень костяшками пальцев. Сработало! Противник хекнул, и подался назад, я же воспользовавшись его замешательством, врезал ему по голове подъёмом стопы. Чистая победа! Его снесло как кеглю в боулинге, дополнительно приложив головой о твёрдую дорожку. В смысле, непременно приложило бы, но тут уж его щит сработал как надо, и он не получил ни царапины.

Пока он не пришёл в себя, я оседлал его, и приоткрыв рот достал из внутреннего кармашка кафтана небольшую оловянную фляжку. Специально для неё шил, и теперь всегда имею при себе немного блокирующего зелья, которое так и осталось у меня.

Не мешало бы раздобыть рецепт, а то в наличии не больше пятидесяти грамм, курам на смех. Вообще-то оно запрещено к свободному обороту и за преступление с его помощью наказание суровое, для простецов смертная казнь, без вариантов. Поэтому ничего удивительного в том, что его рецепт известен далеко не всем одарённым. Впрочем, возможно причина в том, что для его изготовления необходимо иметь дар не ниже восьмого ранга.

Что за… Я приложил палец к сонной артерии. Ничего. Труп? Я катнул голову в бок, и она безвольно, и уж как-то совсем легко повернулась. Сломал шею? Но как же тогда «Щит» который предохранил его от удара о землю? При падении он ещё был жив, а дошёл уже позже, когда я его начал ворочать? Ч-чёрт!

Стоп! Первый нападающий. Тот мужик. Я ведь его не убил, а только вырубил. Обыскивать труп не стал, просто некогда. Куда важнее захватить пленного. Если узор нанёс этот одарённый, значит с его смертью он исчез и допрашивать можно без опаски. Я вскочил и рванул вокруг купеческой усадьбы, ну вот никакого желания прыгать по крышам, когда можно обойтись и без этого.

Стоять! А куда я спешу? Если узор исчез, значит тот мужик валяется без сознания. А вот этого просто так оставлять нельзя. Не успею я добежать до места схватки, как его разденут до исподнего. Поэтому вернувшись приступил к его обыску и сбору трофеев.

Ну, что сказать, пятьдесят восемь рублей золотом и серебром, пара потёртых пистолетов, шпага хорошей стали, на обычной перевязи, кинжал, так же неплохой работы. Вот в принципе и всё, чем удалось поживиться. Признаться, я где-то надеялся обнаружить ещё один камень, но не судьба. Всё же достаточно дефицитный и весьма востребованный товар.

Наконец я побежал по дорожке и довольно скоро оказался на месте. Труп лежал там, где и ему и положено, разве только раздет донага, даже исподним не побрезговали. Вот же народ! И когда только успели. А вот второй отсутствует. По дороге сюда я его не встретил, и тут не валяется. Попытался рассмотреть следы, но их уже успели затоптать. И куда он подевался? По идее далеко убежать не мог, и должен валяться где-то поблизости.

— Ростик, Юрка, сюда идите, — позвал я двоих мальчишек лет десяти.

Проживают неподалёку и друзья, не разлей вода. Эти всегда в курсе того, что творится на улице. Ну и у меня к ним ясное дело имеется подход.

— Чего тебе, Шелест? — поинтересовался Ростик, что был в их паре побойчее.

— Мужика я тут приложил слегка, не видели?

— Неа, — потряс головой мальчишка.

Ну-у-у, таки да, они самые информированные, только это не значит, что всегда видят раньше других. Дай срок и они всё непременно вызнают, но вот конкретно сейчас не в курсе.

— Ладно. Тогда так. Для начала вы оба, расскажите дворовым, чтобы вернули мой нож. Если найду сам, тот кто взял будет иметь бледный вид и вялую походку. Дальше. Ростик, знаешь Беса с Чижовки, на рынке вечно ошивается?

— Знаю.

— Сыщи его, и скажи что я буду ждать его на той стороне, за углом купеческой усадьбы, — указав направление рукой произнёс я.

— Ага, сделаю, — поймав копейку, пообещал малец, и сорвался с места.

— Юрка, сыщи патруль стражи и приведи их туда же на угол, скажи, что там побитый дворянин. Да и про этого жмура не забудь.

— Понял, Шелест, — не менее ловко поймав свою копейку, выкрикнул мальчишка и убежал.

Ну и я поспешил взять ноги в руки, и вернуться к трупу одарённого. Нет, ну что ты будешь делать, на ходу подмётки рвут! И ведь это не Чижовка, а вроде как вполне себе благополучная мещанская слобода. Ан нет, обобрали труп несостоявшегося убийцу до нага. Даже крестик сняли.

Я пристроился в сторонке на валуне, и достал из кармана записную книжку со свинцовым карандашом. Появилась у меня привычка носить её, оно и записку послать можно, и личность чью-нибудь изобразить. Вот такая у меня пошла развесёлая жизнь, прямо Шерлок, мать его, Холмс.

Пока дожидался Беса и патруль, успел сделать по два наброска с личностями пропавшего у убитого киллеров. Ну и труп одарённого осмотрел уже без одежды. На спине семь узоров, что соответствовало пятому рангу, и «Повиновения» среди них нет.

Может пропавший носил не его клеймо, а кого другого, потому сознания и не потерял? Впрочем, он мог отбежать и завалиться под каким кустом, мало ли пьяных валяется. И ведь этих не обирают до нитки, только карманы да пояса потрошат. На Руси к убогим и алкашам всегда с пониманием и лаской, хотя с какого такое отношение к последним убей меня не пойму.

— Чего искал? — эдак важничая подошёл подросток карманник.

Словно и не он только что бежал так, что до сих пор унять дыхание не может. Ну хочется ему изображать из себя крутого, и пусть его. Меня это не парит, и вообще, если зарываться не будет, я даже подыграть могу, но попробует перегнуть, уши оборву.

— Бес, вот тебе рисунки, передай Бересте, что эти утырки меня на нож подсадить пытались. Один уже лёг, со второго хочу спросить. Надо бы сыскать, в долгу не останусь.

— Так это Груздь и Мышата. Два дня как появились в слободе. Чин чином занесли Бересте, на младые лета его даже не глянули, сказывали, что хотят малость поработать в Воронеже. Взнос за каждый день делали, но только никто не слышал, чтобы они кого оприходовали, чем занимались не пойми.

— Ясно. Но ты просьбу мою Бересте сейчас же донеси, будь другом. А после пробегись в ремесленную слободу и рисунки эти покажи шапочнику Ермолаю, не припоминает ли, — сунув в руку Беса полтину, попросил я.

— Сделаю в лучшем виде, — солидно кивнул тот, и пулей сорвался с места.

Стражу ждал недолго. Как и следовало ожидать в первую очередь они прибежали к трупу дворянина. Подобное преступление не просто в приоритете, но непременно расследуется с тщанием, и срока давности не имеет. Ещё и окольничего время от времени за вымя дёргать будут. Так что, ничего удивительного в том, что он вскоре лично прибыл на место…

Допрос, как и в прошлый раз вёл подьячий, и тот же самый. Впрочем, тут пятьдесят на пятьдесят, либо он, либо его сослуживец. На плечах этой парочки висят все розыскные и следственные мероприятия.

Когда вышел из кабинета, то в коридоре столкнулся с родителями. Потупился, шаркнул ножкой, типа весь такой невинный. Ну, а что такое-то? Я в этот раз и впрямь не виноват. Не я же затеял всё это, в самом-то деле.

— Прямо и не знаю как с тобой быть, — вздохнул отец. — Сечь розгами, уже вроде как не по возрасту, кнутом выпороть, так ты дворянин, а я не палач.

— А ты вожжами. Оно как-то по-домашнему, и в то же время наука на будущее запомнится, — посоветовала мать.

— За что, матушка? — возмутился я.