Таким образом, выявляется общая линия раздела в верхах иудейского общества. Первосвященник Симон выступает против Гиркана, а его сын — против администратора Симона. Последний же провоцирует вмешательство царя и его правительства в дела Иерусалима. Вероятно, эти два события — поражение Гиркана и экспедиция Гелиодора — имеют общие корни. "Эллинисты" поддерживают аммонитянина, предок которого решительно выступал против Неемии и иудейской общины, и стремятся к поддержке царской администрации, а "изоляционисты" выступают против Гиркана и "эллинистов". Надо также иметь в виду, что Тобиады играли значительную роль, когда Палестиной владели Птолемеи, так что очень вероятно, что их сторонники были одновременно и сторонниками Птолемеев, в то время как противники, естественно, поддерживали Селевкидов (Green, 1993, 506–508). Возможно, что Гелиодор, прибыв в Иерусалим, понял, что дела там обстоят не так просто, как это виделось из Антиохии, и предпочел не вмешиваться во внутренние дела Иудеи, или, и это кажется более вероятным, уже задумав переворот, стремился обеспечить себе поддержку влиятельного и богатого иерусалимского жречества.
Гелиодор занимал очень важный пост в Селевкидской монархии. Он принадлежал к так называемым "однокашникам", одному из высших слоев эллинистической аристократии, и занимал пост "начальника государственных дел" (OGIS, 247; II Мас., 3, 7), т. с. фактически премьер-министра (Otto, 1912, 13; Бикерман, 1985, 42, 175). Одним из династических символов Селевкидов был якорь, выгравированный на царском перстне. Примечательно, что это изображение присутствовало на сосудах, пожертвованных Гелиодором в храм Аполлона на Делосе (Бикерман, 1985, 34). Используя свое положение, Гелиодор в 175 г. до н. э. убил пассивного Селевка IV и возвел на престол его сына Антиоха, которому было всего 13 лет (Otto, 1912, 15), явно заняв при нем пост регента (Арр. Syr., 45). Но он не учел позиции Пергама и стоявшего за ним Рима, которым не понравилась перспектива усиления Селевкидов. Впрочем, не исключено, что сам Гелиодор пал жертвой более широкой и изощренной интриги и что его подталкивал к перевороту брат Селевка Антиох (Otto, 1912, 14).
Согласно мирному договору Рима с Антиохом III, каждые три года должна была производиться замена заложников (Pol., XXI, 45, 22). Неизвестно, происходили ли такие замены раньше, но в начале своего правления Селевк IV отправил в Рим своего сына Деметрия взамен находившегося там своего брата Антиоха. Видимо, римляне, справедливо не доверяя братским чувствам царя, в его сыне увидели лучшую гарантию верности Селевкида. Антиох не очень-то торопился с возвращением в Антиохию. Он надолго задержался в Афинах, где принес богатые дары храму Зевса Олимпийского (Pol., XXVI, 1, 10; Liv., XLI, 20, 8), кроме того подарил городу золотой щит, поднятый над афинским театром (Paus. V, 12, 4). Одарил он и другие города (Liv., XV, 20, 6–9; Paus., V, 12, 4). Были ли все эти дары проявлением простой щедрости или же политическими шагами, направленными на получение поддержки греков в предстоящем захвате престола? Ответить на этот вопрос определенно, конечно, невозможно, но, видимо, в этих широких жестах присутствовало и то, и другое. Узнав в Афинах о событиях в Антиохии, Антиох перебрался в Пергам и там получил не только моральную и политическую, но и военную поддержку со стороны царя Эвмена II. С армией, во главе которой, возможно, стоял брат Эвмена Аттал, Антиох вторгся в Сирию. не исключено, что поддержку ему оказал и его племянник (сын Клеопатры) Птолемей VI (WiIImann, 1894, 2471). Позже все это было представлено как возвращение Антиоху законной отцовской власти, как будто и не было малолетнего племянника, на деле являвшегося законным наследником престола (OGIS, 248). ГЬлиодор был устранен, Антиох стал опекуном своего племянника, и некоторое время два Антиоха официально правили вместе, и даже выпускались монеты с изображением сына Селевка (Otto, 1912, 14; Бикерман, 1985, 21). Но это длилось недолго, всего около четырех лет (Бикерман, 1985, 21), и вскоре один из ближайших сторонников старшего Антиоха, Андроник, убил юного царя (Diod., XXX, 7, 2). Может быть, это произошло после рождения у Антиоха сына (WiIImann, 1894, 2471), в котором он, разумеется, видел наследника трона и которому, естественно, молодой царь мешал, В результате на троне оказался один Антиох IV, получивший почетное имя Эпифан, т. е. Явленный, Славный (Арр. Syr., 45; OGIS, 248).
Пергам и Рим не ошиблись, поддержав Антиоха. Он сохранял с ними хорошие отношения, а с Пергамом официально заключил договор о дружбе и союзе (Арр. Syr., 45), не пытаясь отвоевать Малую Азию или вмешаться в дела Балканского полуострова. Свои усилия он сосредоточил на Египте, где начались династические смуты, которыми он воспользовался, чтобы вторгнуться в Египет и взять его под свой контроль. Но когда Антиох IV уже был близок к своей цели, в его лагерь прибыл римский посол Г. Попилий Ленат и ультимативно потребовал немедленно уйти из Египта. Когда тот попытался потянуть время, сказав, что должен обдумать слова посла, Ленат очертил круг вокруг ног Антиоха и потребовал "думать здесь". Антиох был вынужден повиноваться и вывести свою армию из долины Нила (Liv., XLIV, 12, 4–7). Этот эпизод ясно показывает, что решающей политической силой в Восточном Средиземноморье стала Римская республика.
С приходом к власти Антиоха IV связан конец Тобиадов. Иосиф Флавий (Ant. Iud., ХII, 4, 11) сообщает, что Гиркан, удалившись в свои владения за Иорданом, в правление Селевка в течение семи лет воевал с арабами, но когда узнал о громадном войске Антиоха, покончил жизнь самоубийством, а все его имущество было конфисковано царем. Сами по себе военные действия против наседавших кочевников еда ли могли стать причиной такого поворота дел, тем более что они всегда могли быть оправданы необходимостью защитить свои, а следовательно и имперские, границы. Недаром Иосиф подчеркивает, что Гиркан правил все то время, пока на троне сидел Селевк. Видимо, он был тесно связан с этим царем и его "премьер-министром" и, может быть, активно поддержал переворот Гелиодора. Используя это обстоятельство, Антиох покончил с полунезависимым княжеством Тобиадов.
Приблизительно в это время начались волнения в Иудее. Иудея вместе с другими азиатскими владениями Птолемеев перешла под власть Селевкидов около 200 г. до н. э. Антиох III специальным декретом подтвердил все привилегии иудейской гражданско-храмовой общины, в том числе ее право жить по собственным законам и, может быть, даже расширил их (Ios. Ant. Iud., XII, 3, 3). Едва ли это было проявлением какого-то особого внимания царя к евреям и их религии. Вероятно, такие же заверения в сохранении прежнего статуса были даны и другим новым подданным. Иерусалимский первосвященник был признан главой не только общины, но и всех иудеев вообще, в том числе и тех, кто жил за пределами Иудеи. Таких было уже довольно много как в Палестине, где они селились в различных районах Самарии, так и за ее пределами — в Месопотамии и Египте. Именно в среде александрийских иудеев еще в III в. до н. э. появилась Септуагинта, т. е. греческий перевод Библии, считавшийся столь же священным, что и еврейский текст. Селевкиды не сразу рвали связи между своими новыми владениями и птолемеевским Египтом. Так, некоторое время после присоединения к владениям Селевкидов в Палестине продолжала еще ходить птолемеевская монета.
С течением времени Палестина все более втягивалась в общую систему эллинизма. Даже иудейская община, резко отделенная от остального мира своей монотеистической религией и библейскими законами и со времен Эзры не желавшая никаких связей с каким другим народом или какой другой культурой, все больше подвергалась эллинизации. Ее внешним проявлением стало все более частое принятие иудеями греческих имен. По этому пути пошли даже жрецы, включая первосвященников. Например, Ония стал называться Менелаем, а его брат Иисус — Ясоном (Ios. Ant Iud., XII, 5, 1). Надо, однако, отметить, что это явление было распространено среди верхних слоев преимущественно иерусалимского населения. В сельской среде, приверженной традиционным установлениям, оно практически не встречалось (Stem, М., 1981, 245–246). Уже говорилось о борьбе двух группировок — "эллинистов" и "изоляционистов". Сельское население II, вероятно, городские низы поддерживали вторых. Первосвященник Ония, вступивший и какие-то отношения с Гелиодором, попытался привлечь на свою сторону Селевка IV. Однако Селевк вскоре был убит, к власти пришел Антиох IV, одним из первых шагов которого была смена первосвященника. Это еще раз показывает, что поступок Гелиодора в Иерусалиме был связан со стремлением привлечь на свою сторону иерусалимское жречество, и это ему удалось. Сменяя Онию и назначая на его место его брата Иисуса, принявшего греческое имя Ясон, Антиох устранял сторонников свергнутого "премьера".
