– Я благодарю, что нашли для меня время, мистер Шер. И я к вам совсем не надолго, – просить о помощи и унижаться совершенно не собиралась. К тому же этот человек точно не станет мне помогать, в этом сомневаться не приходилось. – Вот документы на наш старый дом. Я бы хотела понять, принадлежит ли он сейчас моей семье и что с его залогом Миасскому банку.

Я придвинула папку поверенному. Мужчина открыл ее, привычным жестом поправил очки, пробежался взглядом по первому же листу и со вздохом закрыл.

– Это непростая история, леди, я бы рекомендовал вам в нее не лезть. Особенно, с учетом всех обвинений, выдвинутых против ваших родителей.

– И все же, – сдаваться так легко я не собиралась. – Почему родители не продали дом?

– Банк не позволил. Я начал работать с вашими родителями много позже этой кабальной сделки, даже несколько раз предлагал им пересмотреть условия залога – вполне распространенная практика, к слову. Но они всегда отказывались. По соглашению, продать дом возможно только с разрешения Миасского банка.

– Неужели они за столько лет не выплатили залог?

– Я не вникал в суть, ваш отец всегда отвечал категорическим отказом на мои предложения как-то изменить ситуацию, но залог заключался не в этом. Дом был своего рода гарантом исполнения вашими родителями обязательств перед банком. И деньги, которые ваша семья переводила за него, шли на поддержание строения. Главным образом – защитных плетений и чар вокруг здания. Защиту обеспечивал непосредственно Миасский банк.

А вот это сюрприз! Что же за защита стоит на нашем доме? И что там такого защищать? Не припомню какие-то ценные коллекции или другие важные вещи.

– Я правильно понимаю, что Миасский банк хранит наш дом?

– Правильно. Саму сделку я бы скорее сравнил со сдачей имущества в ломбард, нежели в залог, на долговременное хранение без права пользования или продажи. Но и у вашей семьи права на недвижимость отчуждались и переходили банку. Именно поэтому ваш старый дом тайная стража и не смогла арестовать – он в залоге. А Миасский банк сейчас под патронажем короны. Слышал, что наследники пытаются как-то отсудить себе долю в нем, но, если слухи про заговор не врут, вряд ли смогут. Поэтому статус вашего дома пока неясен. Он вполне может быть отнесен к активам банка. А значит – является государственной собственностью.

– А если я попробую на него претендовать?

– Я вам этого делать не советую. Да и не думаю, что тяжба с государством того стоит. На вашем месте я бы скорее окончательно передал банку дом, получил бы за него причитающиеся средства и забыл о его существовании.

Ему легко говорить. А я не могу так просто отказаться от дома, особенно теперь, когда история от поверенного только подогрела мой интерес. Я примерно понимаю, в обеспечение каких обязательств банк забрал себе недвижимость, наверняка тех самых, за которые родителей сейчас судят. Но почему именно он? Дом же не представлял особой ценности, что за странный выбор? Или я чего-то не знаю?

– Правильно я понимаю, леди, вы не собираетесь так просто отказываться от дома? – господин Шер снял очки, достал мягкую тряпицу и принялся протирать и без того идеально прозрачные линзы.

– Я бы хотела для начала на него взглянуть, чтобы понимать, от чего я отказываюсь. Возможно, он в таком состоянии, что цепляться не стоит.

– Я так и предполагал, – кивнул мужчина и встал, оставив очки в покое.

В его кабинете среди шкафов стоял вместительный сейф. Из его глубин господин Шер извлек ключ и какую-то бляху.

– Это для входа в дом. Ваш отец не желал хранить комплект у себя именно потому, что дома вы можете их найти, чего лорду Риару совсем не хотелось.

– Почему? – что такого в доме, о чем я не должна знать?

– Он не рассказывал, – пожал плечами поверенный, – но наше сотрудничество началось именно из-за ключей, которые он не мог ни отдать банку, ни оставить себе. Не знаю, следует ли мне отдавать их прямо сейчас, но, с ними или без, в дом вы все равно войдете, верно?

– Да, – я улыбнулась и взяла ключи с магической печатью – металлической пластиной, покрытой узорами.

Печать сразу отозвалась в руке странной вибрацией, я с такими заклинаниями прежде не сталкивалась. И если до этого момента я не верила, что дом серьезно охраняется, то теперь наглядно убедилась в правдивости слов поверенного.

– Леди, – господин Шер проводил меня до двери. – Если все-таки решите вернуть дом, то, как бы это ни звучало, дождитесь окончания процесса, принятия решения по делу и его оглашения, тогда его не конфискуют вместе с остальным имуществом.

От совета по спине пробежал холодок, но я кивнула.

Осталось посмотреть, что же такого секретного хранится в нашем старом доме, ради чего можно заявить на него свои права.

Сверившись с адресом в документах, я убрала папку и металлическую пластину в сумку. В нашем старом доме я не была больше десяти лет. Тем удивительнее, что ноги сами привели меня к нужному месту. А дом-то почти не изменился. Если и обветшал, то совсем немного. Он, прямо скажем, и в мое детство вид имел запущенный. Кажется, среди заклинаний на нем просматривалось какое-то поддерживающее, похожее на стазис, но не столь мощное. И чем дольше я рассматривала плетения, тем сильнее мне делалось не по себе. Вокруг стояло множество богатых домов, но ни один не мог похвастаться подобной охранной магией.

Калитку я прошла относительно нормально, а вот на пороге начались странности. Магия уплотнилась, ключ в замке не проворачивался, а что делать с железной бляхой, покрытой вязью рун и символов, – я не представляла, а она никак себя не проявляла. С ключом я возилась минут пять, пока калитка за спиной не скрипнула и по мощеной дорожке к дому не послышались множественные шаги.

Стоило мне обернуться, как я оказалась скована, а стража из трех человек – обычная, не тайная – перекрыла мне пространство для маневра.

– Следуйте за нами, – раздался четкий приказ.

– Вы в своем уме? – стража обычная, а наручники явно артефактные, блокирующие магию. – По какому праву? Это мой дом!

– В отделении разберемся, – страж до боли сжал предплечье и потащил на выход.

И как я ни пыталась сопротивляться или что-то объяснить, слушать меня никто не желал.

– Да отпустите! – я уперлась, но в ответ так дернули, что едва не упала на мостовую. И упала бы, если случайный прохожий не подхватил меня и не удержал.

– Что происходит? Куда вы ведете девушку? – рыжий молодой человек встал между мной и стражами, сразу же потянувшимися к оружию. – Саймон Бертран, тайная стража, – и протянул свой значок с оскаленным арнаудским волкодавом.

– Мы ее поймали во время проникновения на территорию охраняемого объекта, – попытался объяснить страж, наверное, главный из тройки.

– Это мой дом! У меня есть ключи и документы! – вылезла вперед я.

– Отпустите леди, мы сами разберемся, – скомандовал рыжий страж коллегам, и те нехотя расстегнули браслеты на моих запястьях.

Тройка удалилась, а мы с тайным стражем остались. И не сказать, чтобы я была сильно рада такой замене.

– Вы в порядке, леди Риар? – этот страж хотя бы нападать не спешил.

– Вы меня знаете? – одежда на страже была самая обычная, повседневная: туфли, темные брюки, белая рубашка, куртка и шейный платок. Но на лицо он точно был мне знаком. Только где и когда мы с ним виделись?

– Вы меня не помните? – рыжий молодой человек, на вид ему было лет двадцать пять, нахмурился. – Впрочем, ничего удивительного. Я, – страж замялся, – я провожал вас на встречу с родителями в отделении.

Точно, как я сразу его не узнала? И невольно сделала шаг назад. И без того не желала иметь ничего общего с тайной стражей, а с теми, кто ведет дело родителей – вдвойне.

– Благодарю за помощь. Вы меня отпускаете? – задерживаться с ним дольше необходимого не хотелось.

– Пока нет. Я бы хотел узнать, что это за дом и почему стража получила сигнал о проникновении. Только не здесь, – мы стояли посреди улицы, страж оглянулся в поисках места, куда можно зайти. – Давайте сядем за столик в кафе, и вы мне все объясните.