Марта проводила хозяйку взглядом и, лишь за ней закрылась дверь, бросилась в свою комнату. Трясущимися от волнения руками она выдвинула верхний ящик небольшого комода под узким окошком возле кровати и достала маленькое серебряное зеркальце, подарок лорда в честь пятнадцатилетия Мирам. С замиранием сердца она поднесла зеркало к лицу и восхищенно выдохнула, и тут же ее карие глаза заполнились слезами. Она вновь была молода, так же молода, как и хозяйка Черного орла. Так просто, незаметно, бесследно исчезли прожитые годы. Из зеркала на нее смотрела молодая женщина со свежим румяным лицом и лишь волосы, изрядно тронутые сединой выдавали истинный возраст.

Отложив зеркало, она села на кровать и в задумчивости оглядела комнату. Заметив лежавший на бельевом сундуке платок, она вновь вскочила с места и, быстро подвязав им волосы, счастливая вернулась в кухню.

Здесь она ловко разложила грибы в четыре серебряные тарелки и, выставив их на поднос, вынесла в зал. При ее появлении, взгляды всех присутствующих удивленно приникли к ее лицу, и только Фий-Этт, хитро прищурившись, довольно вертела в руках украшенный самоцветными камнями кубок.

– Так что ты говорил про теорию цепных молний? – как бы невзначай напомнила она, посмотрев на явно зачарованного Брута, как и остальные, не отрывавшего взгляда от невероятно смущенной Марты. – Брут! Так какую закономерность ты выявил?

– А?.. – наконец, очнулся маг и посмотрел на колдунью. – Если связать заклятие шаровой молнии с заклятием снежной лавины, мы получаем отличный замораживающий эффект, не смотря на разницу температур… – сказал он, явно продолжая думать совсем о другом.

– Так-так, – продолжала издеваться Фий-Этт, – и как же достигается такой эффект? Понимаю, энергия шара топит снег, но откуда же взяться льду?

– Энергия потенциалов сталкивается, но потенциал лавины выше, отсюда и замораживающий эффект, – пояснил Сэнджел, раньше других придя в себя. – Марта, ты весьма посвежела. Новое платье? – он перевел вопросительный взгляд на явно довольную произведенным эффектом колдунью.

– Да! Представляешь, я нашла потрясающую швею на рынке! – воскликнула Фий-Этт. – Мы с Мартой прикупили у нее пару нарядов…

– Вы восхитительно выглядите сегодня, – сказал Брут, взяв руку Марты, поставившей перед ним тарелку, в свою. – Впрочем, вы всегда были прекрасны, – добавил он и поцеловал тыльную сторону ее ладони.

– Прошу вас, господин Брут, – еще больше смутилась Марта, отнимая руку. – Это лишнее, – добавила она, однако, улыбнувшись.

Выставив на стол все тарелки, она слегка присела в реверансе и спешно ушла на кухню. «Фий-Этт!» – раздался из-за двери громкий голос лорда Монрата. – «Ах, ты, лиса!»

Марта рванулась от двери в центр кухни и счастливо закружилась. Сейчас не хотелось думать, праведно ли все это, заслужила ли она такое. Не хотелось думать ни о чем, кроме того, что сейчас она невероятно счастлива и жизнь, кажется, совершила неожиданный скачек по спирали вниз. И у нее появился шанс вновь прожить свою молодость. И, возможно, теперь, получится наполнить ее большими красками.

***

Телега будто на прощанье скрипнула и остановилась на развилке дороги. Направо дорога уходила далеко вниз и терялась среди невысоких раскидистых кустов, а слева уже виднелись золотистые соломенные крыши деревенских домов на окраине южного склона старого пологого холма. Чуть поодаль, сразу за холмом притаилось довольно большое селение, Старый Гайт, прилепившееся своей западной стороной к невысокой крепости местного властителя из довольно старого семейства лордов Гайтов, земли которых тянулись и дальше на юг почти до самого мыса Вердже.

– Ну, что ж… рады были знакомству, – мужчина, грубый на вид, но тем не менее с широкой улыбкой, озарявшей суровое обветренное лицо, протянул Каю руку. – Так ты подумай, если душа к скорняжному делу не лежит, айда к нам! Заказ у нас внушительный, конюшню к осени только поставим, а там еще что подвалит наверняка. Лишний работник нам не помешает. Да, и подзаработаешь, глядишь, получше, чем на своих башмаках.

Кай хмыкнул, пожимая протянутую руку, мужчина же, напротив, от души расхохотался и подстегнув лошадь, погнал телегу направо, вниз, в заросли кустарника.

Кай проводил уезжающих плотников взглядом и, когда телега скрылась за поворотом дороги, удобнее закинул на плечо рулон кожи, заботливо обернутый ветошью, и направился вверх, на холм, к одному из небольших домиков на самой окраине села.

Домик этот был хоть и довольно большой, но смотрелся скромно и неказисто. Стены, еще сохранили следы былой побелки, но грязные серо-коричневые потеки струились вниз, оголяя ветхие глиняные стены, бывшие некогда высокими, а сейчас вросшие на треть в землю так, что небольшие квадратные окошки лишь слегка возвышались над растущими у дома маками, и чтобы заглянуть внутрь дома, приходилось изрядно склониться.

Вот и сейчас Каю пришлось сесть на корточки, чтобы заглянуть внутрь распахнутого настежь окна.

– Отец? – позвал Кай и тут же отчетливо услышал, как за углом скрипнула входная дверь.

Выпрямившись, он пошел на встречу уже приближавшемуся к нему щуплому мужчине лет пятидесяти с почти полностью посидевшей головой и острыми карими глазами, спрятавшимися под нахмуренными бровями.

– До кожевенников всего двое суток пути! – не здороваясь, выкрикнул он осипшим голосом, недовольно уперев руки в бока. – А тебя не было больше недели!

– Да, ладно тебе, – безразлично отмахнулся Кай, не обращая особого внимания на настрой отца, – днем больше, днем меньше…

– Днем больше?! – возмутился мужчина и замахнулся для подзатыльника, но Кай тут же отскочил в сторону, даже не пытаясь изобразить чувство стыда. – Ты ж опять по тавернам шлялся! Доиграешься когда-нибудь. И не помогут тебе твои таланты чудодейственные…

– Ну, задержался, подумаешь! Для дела ведь, – тут же на ходу начал врать Кай, плюхнувшись на широкую старую скамью возле дома и водрузив сверток с кожей к себе на колени. – Я ж вот, что искал, – он любовно развернул сверток и показал срез чепрака. – Ты погляди на выделку, это ж чистое золото, а не чепрак! Его-то я и ждал столько. Новая партия!

– Хм… – задумался мужчина, потерев между большим и указательным пальцем уголок кожи. – Выделка и вправду недурна… срез чистый, структура плотная, но не грубая… Неужели, они, наконец, научились нормальную выделку делать?…

– Погоди восхищаться, – лукаво подмигнул Кай и протянул отцу кусок нежнейшей плотной замши. – Это я к чепраку сторговал. Помнишь, лорд Хайт у тебя сапоги для жены заказывал? Так это ж самое то!

Тонкие пальцы с чуткостью ценителя и профессионала прощупали замшу, потянули в разные стороны мягкое полотно, но лишь глаза увидели стоявшее на самом краю замши клеймо производителя, замерли и тут же разжались. Дыхание мужчины перехватило от накатившего вдруг гнева и ужаса и, рванувшись вперед, он схватил Кая за грудки и с силой затряс.

– Это же клеймо Черного орла! – завопил он, не отпуская сына. – Я же запретил даже приближаться к тем землям!

Кай от неожиданности на рефлексе вывернулся из сюртука, полы которого цепко сжимали старые пальцы и, оттолкнув отца, отскочил в сторону.

– Да, какая разница, где я кожу купил?! – возмутился он. – Кожа отличная! У наших кожевенников такой отродясь не водилось!

– Я запретил тебе туда ездить! Это самоубийство! Если Монрат увидел тебя…

– Да в чем дело?! – на этот раз уже Кай схватил отца за плечи и чуть встряхнул, пытаясь успокоить. – Я всего-то пошлялся по ярмарке и купил кожу!

Отец Кая молчал, но плечи его слегка подрагивали.

– Нет, – в ужасе почти прошептал он. – Если он знает, что ты был там… нам срочно надо уезжать… Он не должен нас найти…

– Эй! Не сходи с ума?! Какое вообще может быть дело лорду до простых сапожников? – Кай еще раз встряхнул отца и заставил сесть на скамью.

– Есть, будь уверен… – мужчина закрыл лицо руками и принялся качаться взад вперед, обуреваемый непонятным волнением. – Твоя мать была непростой женщиной…