– Конюх выгнал всех лошадей в леваду и в денниках оставался только Хронас… я же не знала, что все так случится…

– Она не знала, – тихо повторила Фий-Этт. – А отец? – уже предвидя ответ дочери спросила она.

– Наверняка, браслет отозвался…

Фий-Этт замедленно поднялась с места и молча направилась к двери, ведущей в зал. Уже открыв дверь, она обернулась.

– Хватит с меня, – спокойно заявила она, – я своего и так уже натерпелась. Сама будешь с отцом объясняться. Я и так пол столетия, как проклятая, ни шагу в сторону… хватит, устала…

– Мама! – истошно воскликнула Мирам и, подбежав к матери, обняла ее за плечи. – Мамочка! Ты же знаешь, если ты ему все расскажешь он только покричит и все…

Фий-Этт сначала попыталась высвободиться из рук дочери, но, почувствовав, как она задрожала всем телом, сдалась. Завладеть ее волей, волей колдуньи, Сэнджел не сможет. С Мирам же он церемониться не станет.

Разумеется, Сэнджел любил ее, но именно по этому никогда не жалел.

– Ты же понимаешь, если отец не поверит…

– Я знаю, – тут же перебила ее Мирам. – Скажи только, что это ты отпустила меня в книжную лавку, а я сама без разрешения взяла Хронаса, и он меня скинул.

– Вот, значит, как?!

– Пожалуйста, – Мирам в поисках поддержки посмотрела на Марту.

– Правда, госпожа, лорд Монрат не станет злиться на вас, а маленькой госпоже точно несдобровать, – встала на сторону девушки Марта.

Фий-Этт тяжело вздохнула и, вывернувшись из рук дочери, прошла в каминный зал и села в любимое кресло Сэнджела. Направив руку в сторону приготовленного к розжигу хвороста в камине, она прочла заклинание вызова огня и дерево, отзываясь на волю колдуньи, ярко вспыхнуло.

– Это возмездие, – сокрушенно заявила она. – В свое время я вила веревки из твоего отца, теперь ты из меня. Давай, доставай своих менестрелей, хоть узнаем, стоит ли оно того.

***

Из узкого стрельчатого окна, расположенного напротив преподавательской кафедры в большой академической аудитории, открывался прекрасный вид на огромные шары ивовых крон, склонивших свои длинные ветви к самой поверхности небольшого озера у крепостной стены. Ветер слегка шевелил ветви и кончики листьев то и дело задевали гладь озера от чего по воде разбегались неспешные круги. Но даже это умиротворяющее зрелище не могло помочь Сэнджелу и дальше скрывать своего раздражения. И когда за его спиной, казалось, уже в сотый раз, с гулким звоном разбился неудачный результат хрустального заклинания, весь немыслимый запас терпения его окончательно иссяк.

– У вас всех за плечами по двадцать лет изучения теории и практики магических манипуляций, – тихо произнес он, но каждый из тридцати-пяти студентов в аудитории прекрасно его слышал. – Неужели ваши умения настолько скудны, что ни один из вас не способен закончить элементарное заклинание хрустальной сферы?! Чего проще – взять кусок материи и заключить в шар? Элементарное защитное заклятие. Я допускаю, далеко не каждому магу достанет для этого ментальных возможностей, но выучить всего четыре жеста, на мой взгляд, не так затруднительно!

Он поднял вверх руку с разгорающейся искрой. Как только искра набрала должную плотность, по кругу обернул кисть руки и одним движением бросил искру на пол возле кафедры. Не останавливая заклинания, один за одним веером расправил пальцы, затем сжал в кулак, повернув руку ладонью вниз и, резко разжав пальцы, поднял руку вверх. Отзываясь на заклинание, шар тут же ярко вспыхнул, расширился до полутора метров в диаметре и застыл, переливаясь тонкой хрустальной поверхностью.

– Не так сложно, правда? – Сэнджел обвел аудиторию раздраженным взглядом. – Студенты лектория делают это уже на первом году обучения.

Он небрежно махнул рукой и хрустальная сфера растаяла в воздухе.

– Вы все, до единого, пересдадите экзамен по теории и практике магических манипуляций, – холодно заявил он, спускаясь с кафедры и направляясь к дверям аудитории. – До конца месяца, – добавил он, уже выходя в коридор.

Быстро пройдя через длинный пустой коридор, уже объятый вечерним полумраком, он без стука вошел в кабинет ректора, заставив Гирона, сидевшего за письменным столом, вздрогнуть от неожиданности.

– Сэнджел, что-то случилось? – участливо поинтересовался Гирон, глядя на магистра, буквально рухнувшего в ивовое кресло напротив стола. – Вид у тебя весьма раздраженный.

– Еще немного, и я своими руками передушу половину нынешнего курса, – сквозь зубы прошипел Сэнджел, уже не пытаясь скрывать раздражения. – Кто их учил?! Они же все криворукие!

– Ты и сам знаешь, найти второго столь же искушенного мастера магических манипуляций, каким был Коло, крайне сложно, – будто извиняясь, развел руками Гирон. – Если б у меня была другая подходящая кандидатура, я не просил бы помощи у тебя.

– При этом, ты прекрасно знаешь, что я уже несколько столетий вообще не практикую магических манипуляций! – сорвался на крик Сэнджел и воздух в кабинете угрожающе завибрировал. – Но это, почему-то, не мешает мне направлять заклинание руками при необходимости! Так почему же, объясни мне, среди десятков выдающихся мастеров, явно не отличающихся ментальной силой, просиживающих свои рясы в стенах университета, не нашлось ни одного, кто смог бы заменить Коло?!

Гирон долго молча смотрел на своего бывшего наставника, пытаясь понять, чем вызвана столь бурная вспышка гнева. Потом осторожно спросил:

– В Черном орле все спокойно?

– А разве там бывает спокойно?! – выкрикнул Сэнджел, но тут же глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться, когда стекла в книжном шкафу у стены тонко зазвенели, а Гирон неприятно поморщился и прикрыл ладонью правое ухо. – Прости, – извинился Сэнджел, – сложно держать себя в руках, когда помимо себя думать приходится еще за двоих.

– Кто на этот раз?

– Мирам, – устало выдохнул Сэнджел и, встав с кресла, подошел к шкафу, открыл дверцу и достал бутылку вина и пару хрустальных бокалов.

Наполнив бокалы, он протянул один Гирону, а сам сделал пару больших жадных глотков.

– Около полудня, – добавил он. – Наверняка, опять сбежала из замка и во что-то вляпалась.

– Она вся в мать, – улыбнулся Гирон. – Столь же прекрасная и столь же несносная.

– Это точно, – вздохнул Сэнджел. – Я на днях был у Брута, старик изъявил желание погостить у меня. Видят боги, я этого не хотел, но придется заставить его стать наставником для этой девчонки, пусть занимается ее обучением.

– А чего не сам?

– Нет, слишком высок риск, что я ее придушу, – Сэнджел залпом допил вино и вновь наполнил свой бокал. – У Мирам далеко не выдающийся, но все же достаточно сильный дар. Она, в отличии от матери, усидчивая и старательная, но она вечно летает в облаках и при этом совершенно беспомощна в ментальном плане. Но самое непонятное для меня, она, кажется, даже не пытается развивать свои ментальные способности и, стоит мне отвернуться, сразу же мастерски делает все с помощью манипуляций.

– Так что в этом плохого? Ты и сам знаешь, в магии все скомпенсировано…

– В магии – да, но стихиями невозможно управлять руками! И если уж судьба распорядилась так, что у меня теперь есть дочь, я не могу позволить ей остаться простой чародейкой!

Сэнджел устало сел в кресло и молчал, рассматривая блики огня в хрустальном бокале. Гирон некоторое время ничего не говорил, потом осторожно предположил:

– А ты не думал, что, может быть, слишком давишь на нее? – Сэнджел удивленно приподнял правую бровь, ожидая разъяснений. – Поставь себя на место Мирам, – продолжил Гирон более уверенно. – Ее отец – магистр ордена, сильнейший маг и колдун, авторитет которого в Черном орле непререкаем. Она же всего лишь юная чародейка, которая не хочет разочаровывать отца. Ты вообще хоть раз хвалил ее?… Или ты только кричишь, если она с чем-то не справляется?…

– Я никогда не кричу, – устало отмахнулся Сэнджел. – Тем более на нее…

– О! Ты и без крика вполне можешь привести в ужас! – рассмеялся Гирон.