Когда она немного успокоилась и перестала сопротивляться, он добавил:

– Прости, я действительно слишком давлю на вас, – он нежно поцеловал ее в лоб и заглянул в серо-зеленые глаза. – Я поговорю с Мирам.

– Хорошо, – Фий-Этт глубоко вздохнула. – Я хочу, чтобы она относилась к тебе, как ты к Майреду в своем детстве. Пусть она лучше восхищается своим отцом, а не боится его.

– Согласен, хотя, второй вариант значительно проще.

***

Не смотря на то, что сразу после ужина Фий-Этт поднялась в спальню, Сэнджел еще довольно долго сидел в любимом кресле возле камина, всеми силами оттягивая разговор с дочерью. Разумеется, он не боялся этого разговора, скорее пытался подобрать правильные слова, чтобы еще больше не оттолкнуть ее. Почему-то ему казалось, будь на месте Мирам ее брат, найти с ним общий язык было бы значительно проще. Но обнаружить сына он не смог ни сразу после его исчезновения, ни по сей день. Кто-то или что-то скрывало его. Не смог найти он и Даррелла. А в том, что портной был причастен к пропаже Майреда, сомнений не оставалось.

Но, все это потом. Сейчас действительно необходимо было поговорить с Мирам. Он затушил камин и, не спеша, вышел в зал приемов и поднялся по широкой парадной лестнице на второй этаж. Здесь, в конце длинного коридора, в бывшей комнате Фий-Этт, жила его дочь.

Подойдя к спальне дочери, он, против обыкновения, постучал.

– Да? – послышалось из комнаты.

Сэнджел отворил дверь и встретился с удивленным и несколько встревоженным взглядом Мирам, сидевшей за небольшим письменным столом под окном. Комнату освещала масляная лампа, она отбрасывала на лицо девушки тени, от чего оно казалось печальным.

– Я знаю, что должна была выучить законы пропорционального смешения энергий еще утром, но мне осталось немного, я уже разобрала стихии воды, воздуха и земли… – затараторила она, опустив глаза к раскрытой книге, лежавшей на столе. – Я пока немного застряла с огнем…

– Мирам, – остановил ее Сэнджел и, пройдя в комнату, сел на кровать. – Иди сюда, сядь.

Девушка настороженно нахмурилась, но подошла и села рядом с отцом.

– Если это из-за того, что я сбежала…

Сэнджел усмехнулся, чувствуя, как Мирам вздрагивает от волнения. Но увидев улыбку на лице отца, она лишь еще больше напряглась. А он взял ее руку и положил ладонью вверх к себе на колено. Ничего не говоря, он накрыл ее ладонь своей рукой и медленно поднял вверх. На ее ладони остался гореть огненный шарик. Сэнджел обвел шарик ладонью по кругу, создав внутри него небольшой вихрь. Огонь приобрел синий оттенок и зашипел крохотными искрами. Задержав руку сверху, он сжал пальцы в кулак и на шарик упало несколько капель воды. Капли смешались с синей огненной материей и шарик застыл переливаясь белым инеем. Сэнджел разжал кулак и сверху шарик припорошил рыжий песок. Он еще раз обвел шарик рукой по кругу, и он моментально рассыпался по ладони Мирам нежными белыми цветочными лепестками.

– Земля – это то, из чего все исходит, и куда все возвращается в конце концов. Воздух – дыхание, душа. Вода – жизнь. Огонь – это энергия, движение, – спокойно сказал он и дунул на ее руку, от чего по комнате разлетелось несколько белых ажурных бабочек.

Бабочки некоторое время порхали, потом одна за одной незаметно растаяли в воздухе.

– Важно знать теорию, это несомненно, – он посмотрел на дочь, лицо которой теперь светилось искренним детским восторгом, – но куда важнее чувствовать. Я тоже в твоем возрасте далеко не все понимал, но я никогда не боялся силы. А ты боишься. Ты не веришь в себя. И в этом есть часть моей вины, – он обнял ее за талию и притянул к себе. – Но ты должна знать главное, абсолютно не важно, что думают о тебе другие, все ли у тебя получается идеально. Без проб и ошибок невозможно ничему научиться. И поверь, я не лучший пример для подражания, поэтому мое мнение также не должно играть для тебя решающей роли…

– Хотя, слушаться отца в твоих интересах, – добавил он, когда она осторожно положила голову ему на плечо.

Мирам обняла его своими тонкими руками и глубоко вздохнула.

– Я знаю, что ты любишь меня, – сказала она почти шепотом. – Знаю, что заставляю тебя переживать…

– Весьма, – согласно кивнул он. – Я уже терял однажды твою мать, и не позволю, чтобы что-то подобное случилось вновь с ней или с тобой. Вы обе слишком слабые…

– Может, это ты слишком сильный? – предположила Мирам, снизу вверх заглядывая ему в глаза.

Сэнджел удивленно вздернул брови. Эта простая мысль никогда не приходила ему в голову, но она явно не была лишена смысла. Сегодняшняя неожиданная схватка с разозлившейся Фий-Этт показала ему, что колдунья действительно уже весьма опасный соперник для большинства магов ордена. Но, что же касалось Мирам, девушке было еще очень далеко даже до матери.

– Интересный ход мысли, – тем не менее согласился он. – Но, к сожалению, тебе не повезло родиться именно моей дочерью.

– Знаю, придется соответствовать, – грустно вздохнула она, заставив Сэнджела усмехнуться.

– Завтра в Черный орел приедет Брут, я хочу, чтобы он стал твоим наставником.

– Зачем?! – удивилась она, отстранившись. – Я разочаровала тебя настолько, что ты больше не хочешь учить меня?

– Нет, – он вновь притянул ее к себе и поцеловал в макушку. – Мать права, я слишком давлю на тебя. С Брутом тебе будет проще.

– Но маму же учил ты! – обиженно воскликнула Мирам, вскочив на ноги.

– Поверь, она была бы рада, если б ее учил кто-то другой. К тому же, Фий-Этт колдунья, и мой излюбленный рычаг воздействия я с ней использовать не могу.

Мирам неприятно поежилась, передернув плечами, вспоминая свои ощущения, когда отец управлял ее волей.

– У меня действительно скверный характер, – Сэнджел встал и взял ее за руки. – С Брутом тебе будет проще, – повторил он. – Но, если тебе будет нужна моя помощь, я всегда буду рядом.

– Ты самый лучший, – она неожиданно рванулась к нему и крепко обняла.

– Надеюсь, я никогда не разочарую тебя, – улыбнулся он и вышел из комнаты, оставив девушку одну.

На душе стало спокойнее, и что-то говорило ему, что не только у него одного.

Когда он зашел в их с Фий-Этт спальню, колдунья уже спала. Она лежала на боку, спиной к нему и тонкая шелковая простыня, которой она укрылась в эту душную летнюю ночь, отчетливо очерчивала каждый изящный изгиб ее тела. Ее некогда пшеничные, как у их дочери, а ныне пепельно-серые волосы искрящимся в лунном свете потоком рассыпались по пышной пуховой подушке.

Сэнджел тихо разделся и лег рядом. Аккуратно сдвинув волосы, он оголил ее бледную шею и нежно провел рукой от уха вниз до плеча и дальше по руке до самого запястья, окольцованного широким золотым браслетом.

Возможно, он действительно слишком сильно пытается их контролировать, подумалось ему, но он тут же отбросил эту мысль в сторону. Заклятие единовластия устроило бы его еще больше, но в данных обстоятельствах оно влекло за собой слишком много неудобств, так что девятнадцать лет назад пришлось довольствоваться лишь обручем-оберегом. Правда, маг из ордена Красного дракона, нанятый им еще десять лет назад для охраны замка, изрядно добавлял ему спокойствия.

Когда речь шла о безопасности Фий-Этт и Мирам, не могло быть ничего лишнего.

Он лег на спину, закрыл глаза и послал в пространство мысленный импульс, в тысячный раз пытаясь нащупать хоть какие-то следы Майреда. Но пространство вновь отозвалось звенящей пустотой, что-то как и прежде упрямо мешало увидеть его.

Проснувшись далеко не с первыми петухами, Кай все же не сказал бы наверняка, что именно стало причиной его пробуждения: то, что он действительно выспался, или то, что всю его спину, хуже ревнивой женщины, исцарапала колючая солома в сарае, где он, с позволения доброй матери Кристофа, провел уже вторую ночь подряд. Но так или иначе, проснувшись, он сперва несколько минут с наслаждением чесал спину и только после этого надел уже довольно несвежую рубашку и вышел на залитый солнцем двор.