— Ты делаешь для него доброе дело - добавил он, когда мы отправились на поиски Лайкона и поймали попутку в Кэмп-Стоун.

Нам троим удалось найти попутку, и к концу дня Лайкон уже закончил сдавать квитанции и выбивать дополнительные операционные средства для команды. В результате нам ничего не оставалось делать, кроме как сидеть сложа руки и ждать следующего борта 82-й обратно в ПОБ «Тодд». На данный момент нам нужно было найти какое-нибудь жилье для нашей компании. Это было не то, чего я с нетерпением ждал. Лайкону, Пэдди и Робу удалось найти несколько свободных кроватей в тамошнем командном домике, в то время как Хайбар остался с другими переводчиками в их маленьком здании.

Что касается меня, то я чувствовал себя как дома на раскладушке во временном ротном здании, маленькой фанерной лачуге с подогревом, расположенной рядом с душем. Скука навалилась довольно быстро. Единственное, что было стоящим - это доступ к трехразовому питанию в столовке 82-й и горячему душу. Пэдди и Роб закончили свои дела с нашей ротной разведкой и были в одной лодке с нами, пытаясь сесть на обратный рейс в BMG.

На второй день в Кэмп-Стоун я смог проверить свою личную электронную почту, чтобы узнать, нет ли каких-нибудь вестей от Пен или Сабрины о том, где находится Медведь. Он уже должен был добраться до Кабула. Сабрина переслала сообщение от Пена, в котором говорилось, что Медведь был в безопасности в приюте в Кабуле после короткой поездки на самолете. Оказалось, что водитель также беспокоился о риске наткнуться на контрольно-пропускной пункт талибов, поэтому Пен устроил ему перелет.

Медведю пришлось бы пробыть в Кабуле около шестидесяти дней. Ему должно было исполниться не менее пяти месяцев, прежде чем его можно было легально перевезти в приют в Пакистане, где он будет ждать рейса в международный аэропорт имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке.

Медведь теперь находился под опекой и заботой Пена и его сети приютов. Сабрине и Девлину пришлось бы терпеливо ждать его прибытия в США, что касается меня, то я просто ждал, когда меня отвезут на вертолете обратно на край мира.

Каждый день мы вставали рано, переносили все наше снаряжение на вертолетную площадку и ждали списка прибывающих бортов, чтобы посмотреть, есть ли свободное место для нас, бродячих военных кочевников. Большинство вертолетов перевозили припасы, а это означало, что автостопщики были в самом низу списка тех, кто мог попасть на них. Один день превратился в два, потом в три. Из-за плохой погоды в Бала-Мургабе и необходимости транспортировки груза возникла задержка с персоналом, пытающимся добраться до ПОБ «Тодд».

Пэдди удалось втиснуться в вертолет, направлявшийся в BMG, пока остальные из нас хватали свое снаряжение и возвращались к своим жилищам. Я старался максимально использовать время простоя, которое у меня было в Кэмп-Стоуне. Находясь на большой базе, я чувствовал себя совсем по-другому. Там было намного меньше стресса, и люди казались такими далекими от ежедневных опасностей, с которыми нам пришлось жить в BMG.

Должно быть, я принимал душ три-четыре раза в день. Наличие доступа к горячей воде - это то, что я никогда больше не буду считать само собой разумеющимся. Я даже не принимал душ, чтобы привести себя в порядок; просто было приятно наконец-то понежиться в горячей воде и позволить теплу проникнуть в мое тело. В промежутке между этим и трехразовым питанием я рисковал стать слишком мягким, чтобы вернуться к унылой жизни в BMG, но это было время, которым я стал дорожить.

В течение дня я отправлялся в командный дом и тусовался с Робом в их комнате отдыха. Там были красивые удобные диваны и телевизор с большим экраном и игровой системой Xbox 360; это был «Хилтон» по сравнению с палатками на ПОБе «Тодд». Мы с Робом часами сидели без дела, играя в «Call of Duty: Modern Warfare 2». Непрерывный поток ошеломляющего игрового экшена - единственное, для чего мы делали перерыв, это обед и ужин.

Нуждаясь в отдыхе от двумерных перестрелок, мы с Робом время от времени выпивали по чашечке эспрессо в маленьком кафе, построенном итальянцами на базе куонсетовского ангара^[66]. Сидя и наслаждаясь крепким напитком, мы говорили о всяких пустяках, вспоминая время, проведенное командой в Неваде. Роб все говорил и говорил об охоте с луком и о том, как бывать на свежем воздухе, в то время как я рассказывал о своей прежней жизни в Колорадо и о том, как я с нетерпением жду возвращения к ней. Мы не очень много говорили о BMG или о том, через что нам пришлось пройти. Мы знали, что наша работа там не закончена и что мы все еще далеки от конца радуги.

Еще в феврале Роб впервые столкнулся со смертью в BMG. Это было во время одного из патрулей группы в деревне Данех Пасаб. Мы брали наших афганских солдат на дневное пешее патрулирование, чтобы попробовать альтернативный маршрут в деревню, который привел бы к центру деревни, просто чтобы посмотреть, окажут ли талибы сопротивление.

Они это сделали.

Группа смогла продвинуться в северную часть деревни, оттесняя талибов, дом за домом. Пэт, Билли, Джордж и Марк были начеку и вошли в деревню в поисках места, где можно было бы закрепиться. Небольшая дорога, по которой они ехали, была узкой, около пятнадцати футов шириной. По обе стороны были высокие стены домов, которые фактически превращали ее в переулок.

Они выломали двойные двери с левой стороны переулка, вошли внутрь и зачистили территорию, в то время как остальная часть команды двинулась в сторону деревни. Узкий переулок изгибался примерно на восемьдесят метров вниз по дороге, создавая глухой угол. Мы с Энди заняли скрытую позицию у правой боковой стены — прямо напротив теперь уже открытого дверного проема - обеспечивая прикрытие до тех пор, пока комплекс не будет безопасным.

Талибы были близко. Мы могли слышать их крики из следующего ряда домов к югу. Это был лабиринт; все помещения имели общие стены, но между ними не было проходов. В каждый комплекс нужно было входить через главные ворота вдоль переулка; только у нескольких были двери на противоположной стороне, в стене, обращенной к реке.

БУМ!

Взорвалась осколочная граната, и небольшое облачко грязи поднялось над верхом стены, где мы слышали голоса.

Глядя через переулок через двойные двери, я мог видеть, как Джордж и Пэт вытаскивают чеки из гранат и перебрасывают их через стену. Энди и я бросились на территорию комплекса, в то время как остальная команда последовала за ними и занялась охраной.

БУМ… БУМ… БУМ!

Роб прикрыл переулок, когда вошел последний из нас. Он стоял сбоку от дверного косяка, выставив наружу лишь небольшую часть правой стороны своего тела. Не сводя глаз с юга, к центру деревни, Роб увидел, как одинокий боевик метнулся справа налево, направляя на него свой АК-47. Роб отреагировал быстро, оттащив свое наполовину незащищенное тело обратно в помещение, когда пули срикошетировали от стены рядом с ним и у его ног.

Это было чудо, что он не пострадал.

— Я засек одного на дороге, только что перебежал ее с АК - громко крикнул Роб, возвращаясь к дверному проему, чтобы продолжать удерживать оборону с поднятым M4.

Марк, Билли и другие члены команды закончили зачистку территории, которая включала в себя небольшой одноэтажный глинобитный домик в центре. В большинстве домов была бы узкая лестница, ведущая на крышу. В жаркие летние месяцы жители деревни обычно спали на крыше в прохладном ночном воздухе.

Этот дом ничем не отличался.

Марк знал, что ему нужна более высокая точка обзора, чтобы видеть следующие несколько рядов зданий. Его высокоточное оружие не приносило никакой пользы, стесненное стенами. Он вошел в глинобитное жилище и поднялся по лестнице со своим MK11 в одной руке и ракетной установкой SMAW-D^[67] в другой.

Он вышел на крышу через яйцевидный глинобитный купол, который предотвращал попадание дождя в дом. Вид с верхней части крыши был идеальным. Со своего места, которое было немного выше стен, Марк мог видеть переулок до глухого угла и все окна в зданиях прямо на юг. Он опустился на колено, положил винтовку на землю и взвалил на плечо одноразовую пусковую установку. SMAW-D выпускает единственную 83-мм ракету. Боеголовка была спроектирована как разрушитель бункеров, идеально подходящий для разрушения толстостенных конструкций.