— Да брось Тони. Мне надоело. Мы живем как соседи, — намеренно повторяюсь. Это единственный способ достучаться.

За всей этой славой и погоней за ней, я совсем забыла, кто протянул мне руку помощи, кто вытащил меня из моего личного ада, и кто дарит этот мир. Осталось совсем немного и фильм выйдет в прокат. Это шедевр. Все только о нем и говорят и уже пророчат мне все, о чем я мечтаю. Сейчас, коллеги мне завидуют и восхищаются одновременно. И пусть мне не дает название имя «Мишель», в этой роли снимаюсь я. И все овации тоже предстоит собрать мне.

— Я привык. Меня все устраивает, — пожимает плечами муж, разглядывая меня с головы до ног. Он будто ищет подвох, но я действительно искренне хочу стать полноценной парой, чтобы никто не говорил про наш брак, что он фиктивный.

— Меня нет, — срываюсь на крик, но мысленно одергиваю себя и замолкаю. Ни к чему хорошему повышенный тон не приведет.

— Давно? — раздается пьяным и истерическим хохотом Энтони, чем приводит меня в ступор своим поведением. Такого Тони я лицезрю впервые. От него веет холодом и равнодушием и меня бесит этот факт. Я пытаюсь говорить серьезные вещи, а в ответ получаю плевок в душу. Наверное, моя судьба такая, быть несчастной. Даже Беккер не может изменить ситуации, хотя вроде с ним я должна порхать как бабочка, а вместо этого, эти бабочки царапают мой живот изнутри.

— Беккер, мы уже давно не дети. Не надо меня отчитывать. Ты знаешь мой характер, ты… ты все знаешь. Мне даже не нужно оправдываться, — я начинаю плакать, как маленькая девочка. Мне обидно, больно. Можно разные красивые слова подбирать. Но я охарактеризую это, одним словом. Мне — хреново. Даже Спенс проявлял чувства. Даже он все это делал на эмоциях. Сейчас полное равнодушие. Энтони никогда не получит развод. Если я несчастна, то и он со мной тоже будет страдать. Со мной! Мы будем вариться во всем этом вместе. Второй раз я не собираюсь оставаться одна.

— Знаю. Поэтому и думаю, что перемены не спроста.

— Я хочу нормальную семью, — хлюпаю носом, и вытираю слезы тыльной стороной кофты. Рукава уже насквозь мокрые, а я продолжаю вытирать, стирая грубой тканью собственные щеки, которые уже дотерли кожу до покраснения.

— Ты меня любишь? — неожиданно и даже четко произносит Беккер смотря прямо в упор. У меня мурашки поползли от его взгляда, вопроса и всей этой ситуации. Я уже даже открыла рот, но застыла. Я смотрела на него и не могла даже моргнуть. Я словно онемела, превратилась в статую. Мой язык парализовало. Так не выдавив из себя и звука, я сомкнула губы обратно. Ужас застыл на моем лице. Я представляю всю комичность, но лгать Тони не в состоянии. Если бы я готовилась к этому вопросу, то нашла бы ответ в считанные секунды. Но я никогда даже не задумывалась. Не задавала себе его. Я просто жила с этим мужчиной, беря все, что он мне предлагал. Если я солгу, он поймет. Но в свое оправдание могу сказать, что я старюсь быть хорошей женой. Хоть, оглядываясь назад, понимаю, что это больше провал с моей стороны.

— Вот и ответ. Мы не можем начать все сначала, так как у нас нет прошлого. Нет фундамента. Ты задумывалась об этом? — давит и дальше Беккер. А я смотрю на него, как умалишенная и слушаю. Молча. Мне страшно от мысли, что сейчас он поставит точку и ничего не могу сказать. Просто тихо сижу, слушая свое собственное сердце, которое отдает удары громче, сем стук молотка.

— Многие так живут, — после паузы выдавливаю ответ. Это самое нелепое, что я могла произнести. Тони не такой, как все. И я только сейчас это понимаю. Он достоин быть счастливым. Он слишком светлый и добрый.

— Я не хочу, как многие, — пронизывающий взгляд мужа заставляет меня дрожать. Сейчас я хочу, чтобы не смотрел на меня. От него мне холодно, зябко. Я чувствую холодные конечности ног и рук. У меня озноб.

— Ты не можешь меня бросить! Я Эрика, взгляни на меня! Мы не можем расстаться, — кричу и дергаю его за плечи. Это просто страшный и глупый сон. Мне кажется, что он меня не узнает. Я помню, как Тони еще недавно смотрел на меня глазами полными любви и преданности, а сейчас в них пустота. Может он настолько пьян, что сам не понимает, что все это бред? Человек ведь не может разлюбить вот так, в один миг. Я ничего сверхъестественного не сделала, не заслужила такого унижения.

— Почему? Не вижу препятствий. Даже не смотря на твое имя, — еле слышно шепчет он. И я понимаю, что это почти точка. Он хочет развод. Я стала ему безразлична, если верить, что сейчас он смотрит не на меня, а сквозь меня. Энтони смотрит на меня так впервые. — Дело не в имени. Ты все сама знаешь.

— Да причем тут имя. Я Эрика. Ты не можешь меня бросить. Мы знаем друг друга с восьми лет. Ты столько лет добивался меня, чтобы бросить? — я уже плачу в полную силу, даже не скрывая эмоций. Я тут в истерике, а он сидит такой спокойный. Мы будто в разных мирах и на разных планетах. Тот прошлый Тони бы уже давно успокоил, вытер бы все сопли и слюни и сказал слова, которые подействовали бы успокаивающе. Этот Тони жестокий и беспощадный, готовый добить свою жертву.

— Знаешь, иногда мне жаль, что мои родители переехали именно в тот район.

— Ты жалеешь о нашей дружбе? — через слова всхлипываю я, смахивая очередную слезу.

— Да. Но больше я жалею о более осознанных годах. Знаешь, я всю жизнь люблю не ту Эрику.

— Не понимаю тебя.

— Я любил девочку, которой не существует, в твоем облике.

Тони говорит серьезно, и я понимаю его чувства. Порой мне тоже кажется, что та девочка испарилась. Я стала более черствой и алчной, в погоне за ролью. Но если бы я осталась такой, какая была изначально, в розовых очках, то и не было бы ничего.

— Мне жаль, что ты разочарован. Но мы не можем расстаться. Любящие глаза по сторонам не смотрят. И скоро премьера, — пытаюсь напомнить еще и о работе. У нас контракт, пока фильм не окупиться, мы не можем развестись. Скандал ни к чему для рейтинга.

— Не переживай, я не сорву твою премьеру, и о каких там глазах ты говоришь?

— Я о имени — Мишель. Ты будешь рядом на премьере?

— Да.

Я вздыхаю от ответа. Это именно то, что я хотела услышать в данное мгновение.

— Как и всегда, — пытаюсь улыбнуться и успокоится. Ответ «да», значит не все потеряно.

— Не обольщайся. Я тоже научился играть рядом с тобой. Мы в этом кино ради тебя. Помни об этом. Если я с тобой поступлю так, как ты поступаешь со мной, то ты меня не простишь. Но почему я тебя прощаю раз за разом? Почему ты позволяешь себе так вести себя?

— Я хочу измениться. Честно.

— Нет. Я не хочу, чтобы ты менялась. Уже не хочу.

Его вердикт как гром, среди ясного неба. Только что Тони подарил надежду, и тут же отнял снова.

— Я никогда не дам развода.

— Я пока и не прошу его. Скоро премьера. Ты сама напомнила о ней. Успокойся, скоро тебя ждет мировая слава. Не стоит ступать на красную дорожку с заплаканным лицом.

Энтони

Я обещал, что не брошу. Что не подам на развод. Хоть и не произнес этих слов вслух. Но, я не смогу поступить так с женщиной, к которой поклонялся столько долбанных лет. И теперь мне жаль. Я действительно жалею. Снова сдался под натиском ее мольбы и слез.

А сейчас мы летим на другой конец света, в Лондон на передачу, где будем пиарить будущий фильм, изображая самую счастливую и любящую пару. И я сделаю это, как и планировал изначально. Еще полгода назад я бы вел себя на сьемках непринужденно, не притворяясь и не лукавя. Но сейчас угнетающая обстановка в нашем бизнес-классе, где всего два пассажира, напрягает меня больше всего. Рядом сидит девушка, к которой на данный момент я даже прикасаться не хочу. И это — Эрика. Эрика мать твою. Женщина — ради которой все это затевалось. Еще в далекие свои восемнадцать лет, когда я по глупости решил поступить на журфак. А моя любовь зародилась, когда я впервые увидел ее. Лучше бы глаза мои никогда не видели той беззаботной, веселой девчонки, прыгающей от счастья в преддверии нового года. Я ненавижу этот праздник с недавних пор. Это она заставила меня загадать то желание, и по счастливым обстоятельствам оно сбылось. Уже в зрелой и во взрослой жизни, но сбылось. И сейчас я хочу повернуть время вспять и вернуть свои детские мечты обратно.