— Мистер Поттер, вы в порядке? — мадам Помфри заставила Гарри вынырнуть из своих мыслей.

— Да, мэм, я просто задумался.

— Понимаю, Гарри, — колдомедик настоятельно произнесла, — надеюсь ты сможешь оставит это…

— Пошла прочь! Кто-нибудь ПОМОГИТЕ!

Мадам Помфри резко развернулась в сторону крика, а Гарри лишь удалось едва повернуть голову. В дальнем конце лазарета сидел на постели отец Гермионы, его грудь и голова были обмотаны бинтами, по-видимому Гарри хорошенько приложил его. Поводом для криков оказалась всего лишь длинная змея около четырех с половиной футов, поднявшаяся рядом с его постелью так высоко, как это было возможно с пола.

Гарри был слишком далеко, чтобы услышать шипение Салазара на магла, но он знал, что ничего хорошего в его тоне не было. Посмотрев на колдомедика, готовую уже направить волшебную палочку, чтобы атаковать змею, Гарри попытался ее остановить:

— Мадам Помфри, пожалуйста, наложите на меня заклинание Сонорус.

— Что? Зачем? — Помфри тут же отвлеклась на Поттера.

— Мой голос недостаточно силен, чтобы меня услышали, и вы явно не хотите, чтобы Салазар атаковал магла.

Мадам Помфри выглядела неуверенно, но все же кивнула:

— Ладно, но попытайтесь сказать только то, что необходимо. Лучше лишний раз не напрягать поврежденные голосовые связки, понятно?

Гарри кивнул и мадам Помфри тут же направила на него Сонорус, прежде чем снова наставить волшебную палочку на опасную змею, которая, по ее мнению, угрожала ее пациенту.

— Салазар, — волшебно усиленный голос Гарри загремел в больничном крыле и скорей всего даже в коридоре, — иди сюда.

Салазар медленно перевел взгляд с мистера Грейнджера на Гарри и обратно несколько раз, прежде чем окончательно шикнуть на отца Гермионы и заскользить в сторону Гарри.

Поняв, что змея больше не представляет угрозы для ее другого пациента, мадам Помфри сняла заклинание с Гарри и дала рекомендации, что лучше бы ему воздержаться от разговоров или по крайней мере снизить его до шепота в течение следующего часа. Повернувшись в сторону мистера Грейнджера и все еще находящейся без сознания Гермионе, мадам Помфри осознала, что сама оказалась меньше чем в двух футах от фамильяра Гарри, который зачем-то начал шипеть на нее.

— Он хочет, чтобы вы помогли ему забраться на кровать, — тихо произнес Гарри.

Мадам Помфри кинула недоверчивый взгляд на своего пациента, который едва удержался от смеха.

Колдомедик быстро прикинула плюсы и минусы от нахождения рядом с Поттером его фамильяра. Она самолично проследила за тем, как директор отлевитировал змею прошлой ночью из лазарета и двери точно было заперты. Очевидно, что громадная змея нашла еще один путь в Больничное крыло. К сожалению, это означало, что даже если она и уберет змею из лазарета, тот обязательно сможет вернуться обратно. В конечном счете, лучше знать точно, где змея Поттера, чем ожидать ее поползновений вокруг лазарета. Также было бы странно разместить смертельно-ядовитую змею в постели с пострадавшим, но колдомедик отлевитировала Салазара на постель Гарри и предупредила, чтобы фамильяр не покинул Гарри без ее ведома. Когда она подошла к Грейнджерам, то не смогла удержаться и обеспокоенно взглянула на Гарри Поттера; он тихо перешептывался со своей змеей, при этом ласково поглаживая ее угольно-черную чешую.

Люциус Абраксас Малфой обладал многочисленными талантами. Во время обучения в Хогвартсе он использовал фамилию, статус и большое денежное состояние, чтобы стать элитой Слизерина. Декан факультета, Гораций Слизнорт, оценив его старания, представил Люциуса нескольким важным фигурам Визенгамота, Министерства и Ассоциации волшебников. Став префектом и закончив в 1968 году обучение семью ЖАБА не имея оценок ниже Выше ожидаемого, Люциус получил несколько престижных предложений работы от нескольких довольно известных организаций в Великобритании.

Св. Мунго запрашивали его как заинтересованного в целительстве — он смеялся, пока читал письмо — в министерстве ему предлагали место во главе Управления по связям с Гоблинами — он сжег письмо, еще не хватало, чтобы Малфои хоть как-то ассоциировались с гоблинами — и предложение от французской и английской МКВ (Международной конфедерации волшебников) на место в качестве младшего советника — он серьезно обдумывал оба предложения, но не было желания терять хорошие отношения и там и там, выбрав лишь одно.

С весомым количеством денег и без определенных планов на работу, Люциус покинул Великобританию и отправился в Европу. Несколько месяцев он провел в летнем домике в Париже и Флоренции, устраивая вечеринки для нескольких влиятельных знакомых семей волшебников. В сентябре 1969 года Люциус уже умел играть роль богатого отпрыска семейства Малфоев и стремился упрочить свое наследие. Во время учебы в Хогвартсе цели Люциуса были двояки: расширить итак достаточное положение Малфоев в обществе и проявить себя в качестве сильного волшебника.

Заручившись полезными связями в нескольких областях, Люциус начал активно финансировать деньги в несколько бизнесов, результаты которых были достаточно прибыльными. С декабря 1970 года Люциус заимел репутацию хитрого и изворотливого делового партнера, который всегда оказывался на стороне победителя любой сделки; однако он не использовал эти умения, чтобы добиться уважения как у студентов в Хогвартсе.

Удивительно, но единственное давнишнее знакомство с человеком изменило жизнь Люциуса навсегда. Джеральд Крэбб был на три года старше него в Хогвартсе, но они знали друг друга по светским мероприятиям еще за несколько лет до поступления в школу. Это был очередной устроенный министерством Святочный бал, где Люциус услышал, как Джеральд громко рассказывал о своих успехах в Центральном Европейском Дуэльном клубе большой группе заинтересованных ведьмочек. Люциус тут же оттащил его в сторону и начал расспрашивать о состязаниях.

После нескольких турниров, Люциус понял, что дуэли в Хогвартсе оказывается ничто по сравнению с реальными дуэлями. Волшебники участвующие в турнирах были более сильны и обучены — лучшие по всей Европе. Люциус быстро почувствовал себя отсталым в мире, где любой кто имел за плечами пятнадцать месяцев успешного заклинателя, он оказался не подготовленным к дуэли вообще. После довольно неприятных поражений в Праге, Женеве и Вене, Люциус вернулся к себе домой в Париж и начал усердно изучать все типы дуэльной магии. После почти двухлетнего перерыва он объявился в Берлине летом 1974 года. Там Люциус Малфой проявил себя как по-настоящему сильный противник. С помощью ужасных проклятий сделав из них великолепное зрелище Люциус резал, сжигал, замораживал и электризовал на конкурсе. Люциус выиграл этот чемпионат Европы, однако привлек внимание наблюдателя. По имени Ромул Розье.

Ромул был легендой Европейского дуэльного клуба, выиграв четыре чемпионата до запрета в участии, так как слишком многие его оппоненты случайно оказывались мертвы. Увидев впечатляющую победу Люциуса в Берлине, он уведомил своего хозяина, так называемого Лорда Волан-де-Морта о своем открытии талантливого новичка. Прошло меньше недели как Волан-де-Морт посетил одну из дуэлей Люциуса и решил, что можно завербовать этого молодого умного и имевшего деловую хватку среди чистокровных в Пожиратели смерти. Он послал Розье, чтобы связаться с Малфоем.

Не питая особой любви к грязнокровкам и слухам о всемогущем Темном Лорде, Люциус согласился встретиться с Волан-де-Мортом и вернулся в Англию. После единственной встречи с харизматичным Темным Лордом, Люциус готов был с пеной у рта добиваться места последователя Волан-де-Морта.

В 1975 году Люциус окончательно вернулся в Англию и начал обосновываться в Министерстве магии. Начал с малого — с пожертвований молодым и средним звенам работникам; однако к 1976 году Люциус имел уже внушительную информационную сеть, которая снабжала его о всех действиях в департаментах Министерства. Пока Люциус проявлял себя как значимого человека по части информации, Темный Лорд был им доволен. После нескольких успешных атак на Косой переулок и разоблачении осквернителей крови таких как семейство Боунс и Дэвис, Люциус оказался в приближенном к Волан-де-Морту круге, наравне с Беллатрисой Лестрейндж, урожденной Блэк, младше его на курс в Слизерине, среди молодых сторонников Лорда.