— Это что? — помахал я перед ним довольно тяжелой обувью.

— Это твоя обувь для выхода, а ты, о чем подумал, — прищурился Серж, буквально на секунду останавливаясь, после чего повернулся к стилисту, что-то ему объясняя и постоянно показывая на меня.

— Я это не надену, — положив ботинок и захлопнув коробку, бросил ее на пол, поднимаясь на ноги.

— Конечно же наденешь, — похлопал меня по груди модельер, поморщившись. — Так, бери этот неотесанный кусок глины и в рекордные сроки сделай из него произведение искусства, достойное художникам Италии. Роман, солнце мое, ты можешь заставить эту штуку лететь быстрее, до нашего выхода осталось всего сорок минут. Ах, если мы не успеем, я направлю эту груду железа прямо в скалу. Вы можете поверить, меня пригласили на закрытие имперского показа, — раздалось уже где-то в конце салона.

— Пройдемте со мной, — хмуро осмотрел меня паренек лет двадцати, как ворона выделявшийся из остальной массы сверкающих, напудренных лиц. Он был абсолютно нормальным, не накрашенным, с обычными взъерошенными волосами. Еще раз задумчиво меня оглядев, он развернулся и побрел в сторону закрытой части салона.

— Стоп, мне не хватает одной модели. Боже, как так, мне нужна женщина, срочно, — буквально сбил меня с ног все больше паникующий Серж, голося на весь салон вертолета. — Девушка, проснитесь, — подлетел он к Сташковой, которая с трудом разлепила глаза, стараясь сфокусироваться на модельере. Миша сидел рядом с ней, держа баронессу за руку, которая, в свою очередь, довольно крепко сжимала призрачную кисть. — Ага, вы такая красивая, ростом только не вышли, но это поправимо, ну и нос. Ничего, исправим. Да, точно, тот костюм может подойти, если что подгоним перед выходом, — стащил он ее с кресла, поставив перед собой. — Скажите, милая, вы никогда не хотели стать моделью?

Стараясь отгородиться от этого цирка, я отодвинул занавеску, очутившись в части салона, отданной для гримёрной, или как это тут называлось. Здесь развернулось несколько стилистов, которые носились вокруг своих жертв, которыми оказались Роман и Софья. Они сидели в креслах и полностью отдали себя в руки профессионалов. Княжич самым наглым образом спал, громко посапывая, а девушка с флегматичным лицом листала какой-то журнал, лишь изредка бросая на себя взгляд в большое зеркало, которое держал перед ней мальчик-подросток. Она, увидев мое отражение, улыбнулась и опустила глаза, когда ко мне подлетела парочка девчонок, закрывая каким-то пледом, который трансформировался в непрозрачный короб высотой чуть выше моего роста. Он вмещал в себя троих, тесно прижатых друг к другу человек. Попытавшись выпутаться из цепких рук девушек, которые буквально зажимали меня с двух сторон, я чуть не опрокинул эту конструкцию, после чего решил успокоиться и смириться с неизбежным, понимая, что выбраться с летящего вертолета, чтобы не похоронить остальных у меня вряд ли получится. Я даже не успел сообразить, как остался голым, сжимая лишь рукоять кинжала, который успел выхватить. Одна из девчушек, оставшаяся со мной в импровизированной раздевалке, посмотрела мне в глаза и, слегка прикоснувшись к груди одной рукой, другой аккуратно забрала у меня кинжал. Оставив меня в таком беззащитном состоянии, она выпорхнула за шторку.

— Влад, он твой, — протянула она и, судя по шагам, бросилась в другую часть вертолета. Когда исчезла вторая девчонка мое уставшее сознание даже не заметило.

Ко мне зашел тот самый молодой человек, который привел меня в эту часть салона.

— Я сейчас применю очищающее заклинание, — тихо проговорил он и взмахнул руками, выводя какую-то руну, после чего произнёс слово-активатор. Моя кожа буквально начала гореть изнутри, после чего я ощутил холодок и покалывание сотен маленьких иголок, а затем разогретые мышцы уже полностью были окутаны спасительной прохладой. Запах пота и волчьей шерсти улетучился, а кожа рук, которые я поднял перед глазами были чистыми без грязи и пыли, которые так ни разу и не удалось смыть после крушения вертолета.

— Это, конечно, не заменит настоящий душ, но хоть что-то, — проговорил он, бросая мне белый махровый халат. Как только я оделся, уже отрешенно осознавая происходящее, скрывающий меня короб опал, а те же самые девчушки подхватили меня за руки и посадили в кресло, на котором раньше сидел Роман. Софьи не было видно, видимо, с ней уже закончили.

Нацепив вокруг моей шеи полоску из белой ткани, следом накинули белоснежную простынь с двумя большими дырками, в которые довольно проворно просунули мои руки. Каждая из девушек, расположившись по бокам от меня, взяла по руке и начали заниматься моим маникюром, которого я никогда в жизни не делал. Вся эта возня вокруг меня казалось бесконечной пыткой. Бросив взгляд на часы, отсчитывающие время до конца полета, я понял, что летели мы всего-то каких-то десять минут, оставалось еще двадцать, если верить этим самым часам и брать во внимание данные в тридцать минут, о которых говорил изначально Роман. Сомневаюсь, что они успеют привести меня в порядок. Но пусть попробуют.

Влад корпел над моей головой, довольно зловеще клацая идеально наточенными ножницами возле самых ушей и глаз. Сначала я пытался следить за его руками и разглядеть, что именно он пытается со мной сотворить, но потом бросил это безрезультативное занятие. За то скоротечное время, пока он возился со мной, я успел задремать, пока меня не привело в чувство такое обилие лака, которым буквально поливали мою голову, от чего я вскочил, стараясь откашляться, надеясь, что мои легкие останутся в своем естественном положении.

Когда я, наконец, смог выпрямиться, то увидел, что в огороженном пространстве нахожусь наедине со стилистом, который пытался проникнуть в мою комнату в поместье вместе с Сержем. Он достал из кармана своей накидки кисть и со зловещей ухмылкой направился в мою сторону.

— Если на моем лице будет сверкать хоть одна блестка, то я вырву твое сердце и заставлю тебя его съесть, — прорычал я, плюхаясь на кресло под тяжелым взглядом Сержа, который залетел фурией, останавливаясь передо мной.

— Не нужно блесток, ты и так великолепен! Уверен, что произведешь настоящий фурор, — наконец, пробормотал он и, всплеснув руками, вылетел в основную часть под какой-то женский визг.

Решив больше не сопротивляться неизбежному злу, я спокойно дал себя разрисовать и под звон таймера, который прогремел по всему салону вертолета, почувствовал, как вертолет начинает снижение.

Я бросил взгляд на броню и оружие, которое аккуратной стопкой лежало на полу и подозвал к себе паренька, выполняющего роль: принеси, подай, не мешайся.

Он с готовностью материализовался передо мной, обозначив легкий поклон головы.

— Так, ты отвечаешь за это головой, — кивнул я в сторону своих вещей. — Не своди с них глаз и таскай туда, куда иду я. Если кто-то протянет к ним руки, скажи, что я ему их переломаю. Все понятно?

— Конечно, — кивнул парнишка, направляя в сторону оружия. Серебряный меч и родовой кинжал я захватил с собой. Правда, пришлось брать это все в руки, потому как прицепить на халат было невозможным. А никакую одежду мне пока не предложили.

— Так, осталось ровно двадцать минут до выхода. Время успокоиться, выдохнуть и переодеться. Все, на выход, — прозвучал командирский голос Сержа, после чего он под звук открывающейся двери похлопал в ладоши, поторапливая своих моделей.