– Так чем обязаны? – осведомился он, за что получил многозначительное предупреждение от княгини.

– Коттерштейн, – процедила она. – Ты, я погляжу, сегодня многословен? Не забывайся.

– Тяжелая ноша первого Миротворца, – понимающе кивнула Майдана. – Приходится всегда брать инициативу. Не будем тянуть. Я здесь потому, что после долгого изучения, Верховным Судом принято решение взять под стражу второго Миротворца Джахары Дафну Сарреван.

Дафна почувствовала, как рука Рея слегка сжала ее ладонь, но взглянув на него, она не увидела изменений в его лице. Он также сверлил взглядом Судью, как и в первые минуты.

– Простите, что? – спросила Мора, голос которой предательски скакнул вверх.

До Дафны доходило медленно. Она еще пребывала в каких-то мечтаниях о грядущем, от того и не сразу осознала, что речь, собственно, шла о ней. Она смотрела на такой красивый профиль Рея, вдыхала теплый аромат вишневого табака и деревянной мебели, думала о том, как обрадуется Дикой, когда получит свой подарок. Доходило очень медленно.

– Простите, что? – выпалила она, наконец проникнувшись. – Из-за чего?

– Нет, – отрезал Рей. – Бесперспективное решение.

Майдана Лафей вздохнула, но не сказать, что особо разочарованно.

– Дафна Сарреван обвиняется в превышении полномочий, использовании запрещенных колдовских средств, а также я подозреваю ее в сотрудничестве с кланами, чья философия запрещена в нашей империи.

– Это с какими такими кланами? – поинтересовался Дикой, возмущенный и недовольный происходящим.

– Запрещенными, – любезно повторила Майдана.

– Ерунда, – не выдержав, Дафна вскочила, заходив по кабинету.

– Вы не можете так просто прийти и обвинить моего Миротворца, – закипела Мора, отчего воздух в кабинете накалился.

– Не без доказательств, конечно же, – Майдана сохраняла непринужденный тон. – И вот еще, – она опустила вниз глаза. – Дабы избежать осложнений, обращаюсь к его высочеству Рею Коттерштейну. Несмотря на положение, занимаемое при княжеском дворе, вы остаетесь наследным принцем Преддверья Бездны, так что ваше вмешательство в наш процесс может повлечь некоторые … проблемы. Мне бы от всего сердца не хотелось, чтобы в такое некрасивое дело были вовлечены представители не особо дружественного мира. Вы понимаете, о чем я говорю, ваше высочество?

– Я здесь Миротворец, – ответил Рей. – Мое вмешательство не является вмешательством демонов в дела магов.

– Ваш брат, Владыка Преддверья, того же мнения?

Рей ни на миг не терял самообладания, как могло показаться, однако же, проникающий сквозь окна свет вдруг потускнел, мельчайшие звуки утихли, погрузив всех в неясный холод и давящую тишину.

– Не забывай с кем говоришь, женщина, – процедил Рей.

– Рей, – Дикой предостерегающе положил руку ему на плечо. – Тормози.

– Я даю вам неделю, – и все же, губы Майданы удерживали непринужденную улыбку. – Обдумайте все как следует, примите меры. Насколько мне известно, поиск нового Миротворца занимает года. Я вернусь через семь дней, но это уже не будет мирный визит. Я сделала исключение, придя лично и уведомив вас. Увы, решение принято, все, что у вас есть – неделя. После Дафна Сарреван будет заключена под стражу до дальнейшего суда.

Дафна обмерла, не веря в реальность происходящего. Она смотрела то на Мору, то на Дикоя, желая, чтобы сейчас кто-нибудь сказал, что все это розыгрыш. И не менее малодушны были потаенные мысли – как никогда она хотела, чтобы Рей все разрешил одним движением пальца, и не стало бы странной светловолосой женщины перед ними и не стало бы кошмарных обвинений.

– Напоследок, – выходя из кабинета, Майдана остановилась рядом с сидящим неподвижно Реем. Она снизила тон, чтобы никто не слышал, но до Дафны все же донеслись обрывки слов: – Демон не имеет права вмешаться, но вот человек … подумай, высочество, быть может, стоит принять предложение?

Майдана Лафей ушла, оставив после себя смесь страха и отчаяния.

– О чем она говорила? – едва закрылась дверь, набросилась на Рея Дафна.

– Не знаю.

– Знаешь! О каком предложении она говорила!?

– Ни о каком, – Рей поднялся, поправив задравшиеся брючины. – Я разберусь. Тебе не о чем волноваться.

Он коснулся ее щеки, заглянул в глаза. Она поверила.

Утро началось не сказать бы что хорошо. Во-первых, от дурного сна долго пришлось отмахиваться, во-вторых, при детальном рассмотрении реальность оказалась ненамного лучше сна.

Тереза Анцафел несколько минут сидела на кровати, массируя затылок и предаваясь полному бездумью. После очередного кошмара, являющего собой преследующие воспоминания, приходилось убеждать себя, что прошлое в прошлом, а сны всего лишь проекция события, некогда оставившего след и в душе, и на теле. Стоило только убедить себя не зацикливаться на предательстве своего мозга – а как иначе назвать повторяющиеся кошмары? – и спустить ноги с кровати, как реальность обухом ударила по голове.

За окном раннее утро, поздняя весна и своевременный гомон людей. Если вслушаться, то можно различить птичий свист, капель по карнизу и лозунги о свержении действующей княгини. И так уже целый месяц.

Что же это за мир такой, в котором жила Тереза, и кто она сама такая?

Мир этот удивителен и прозаичен, сочетает в себе всевозможные контрасты и объединяет самое разрозненное бытие. В нем хорошо живется личностям одаренным – ведьмам, шаманам, некромантам, эльфам, оборотням и всем тем остальным, что в ежегодную перепись населения не входят из личных или же религиозных предубеждений. На одной улице может жить потомственный колдун-вуду и обычный человек, зарабатывающий на хлеб кожевенным делом.

Строй этого мира также прост. С десяток княжеств, во главе которых непосредственно князья, объединились в один конгломерат – Северную империю. Над ними нет верховного правителя вот уже последние пятьдесят лет и вопросы мировой значимости князья решали советом. Помимо севера имелись и другие империи: Южная, Юго-восточная и Западная, но не о них в это раз пойдет речь.

Джахара – другое ее название в простонародье страна Феникса – по праву считалась самым древним из северных княжеств, более того, носило титул княжества-основателя, ведь именно эти земли стали истоком объединения в Северную империю. В период давний и не всегда славный именно в Джахаре восседал император, пока его титул не упразднили, а самого последнего императора не похоронили вместе с империалистскими традициями. На сегодняшний день Джахара такое же княжество, как и остальные на севере, разве что размерами побольше, да стоит на землях куда более перспективных, но, как говорится, так уж исторически сложилось.

Если пройтись по мощенным, наполированным множеством ног тихим улицам спальных районов Столицы, то можно внезапно погрузиться в деревенский колорит, не выезжая, при этом, за пределы развивающегося города. Жили на таких улицах люди рабочие, во многих поколениях трудяги. Разные представители ремесел тут проживали: пекари, цирюльники, повивальные бабки, гадалки, знахарки, медиумы и прочие, прочие. Обычно все они здоровались друг с другом, подкармливали соседских собак, шпыняли особо разгулявшуюся молодежь – младших детей соседа напротив, той вон женщины, что работает в аптеке и внучатных племянников той пожилой четы, что каждое утро пьет липовый чай на крыльце своего дома. В общем, спальные районы на то и спальные – жилье недорогое, природа рядом, люди и нелюди в соседях приличные.

Не лишена своей атмосферы и центральная часть города-столицы. Выбираясь из спокойных кварталов, всего через пару перекрестков можно было оказаться в другом мире. Белокаменные дома в несколько этажей с колоннами и балюстрадами, роскошные клумбы с ароматными цветами круглый год, звонкие фонтаны, выложенные монолитным полотном пешеходные дорожки, – для конных и карет отдельная дорога – шикарные парки, да существующие вне пространства и времени рынки под открытым небом, а звуки! Звуков в центре Столицы целый хор. И крики продавцов газеты, вопли торгашей овощами, ржание коней и цокот их копыт, живая музыка – и это только в первой половине дня. К вечеру Столица разукрашивалась мириадами огней, свободно планирующих от неба до земли и высвечивающих теплым светом безмятежные лица северных жителей, гуляющих в одиночестве ли, или же под руку со своими протеже, все донельзя красивые и с уложенными в прическу волосами. И в самом центре центра, где с двух сторон густыми парками высажены ели, сосны, кедры, с третьей стороны широкая аллея уходила к набережной Шадринского моря, – главного порта Джахары – а с четвертой стороны точно такая же аллея протянулась до центральной круглой площади, пестрящей пространственными порталами во все точки мира, высился белоснежный замок с четырьмя округлыми донжонами. Этот замок и был сердцем Джахары – ни что иное, как княжеский замок.