Стас прошел за Евой, успев мысленно отругать его за неосторожность.

«Сказал же идиоту пользоваться маятником, а не ломиться как лось! Ладно… сам таким же был. Как Глеб меня вообще терпел?»

Только Стас зашел в комнату, мысли о сложностях обучения новичков вынесло из головы подчистую.

– Что за?

В комнате был такой же халтурный ремонт, как и на кухне, дешевая мебель и легкий бардак.

А прямо у окна стоял алтарь.

На квадратном столике из «Икеи» была нарисована кривоватая пентаграмма, вокруг стояли большие черные свечи с высеченными символами, а справа пластиковая фигурка антропоморфного существа с козлиной головой. Судя по изяществу проработки деталей, художник работал в брезентовых рукавицах – выражение морды как бы говорило: «Я просто сахара попросить зашел, и тут понеслось». На краю стола лежал фееричный кинжал, его изощренная и совершенно непрактичная форма привела бы в восторг любого любителя темных эльфов. Вот только настоящая человеческая кость, вделанная в рукоятку, не вязалась с очевидно декоративным видом. Рядом валялись разноцветные кристаллы и галька с нарисованными рунами.

– Ты же говорил, что ведьмы не колдуют там, где спят?

– Да… но… – Стас снял кепку и почесал висок. – Чепушня какая-то.

Он подержал над алтарем маятник, и когда тот никак не отреагировал, достал носовой платок и взял им один из камней.

– Скандинавские руны… кристаллы… а это, – Стас ткнул на символ в свече.

– Алхимические знаки планет, – закончил за него Ева. – Надо заметить, подборка несколько эклектична.

Стас вконец растерялся.

Ева потерял интерес к алтарю и пошел по комнате с маятником. Видимо, фактура обоев оказалась занимательнее. Он остановился у угла с креслом и задумчиво уставился в никуда. Маятник в руке по-прежнему молчал.

– Ничего не понимаю. Пентаграмма нужна для связи с демоном, но такая кривая…– Стас проговаривал для себя, не ожидая ответа. Он понимал, что Ева, который завис в углу, вряд ли что-то подскажет.

Ева слышал обескураженное бормотание Стаса, но сейчас его внимание было занято. Он снова видел их.

Тени.

Тени заполняли всю комнату. Ясный день они превратили в глубокий сумрак. Как налет в старом воздуховоде, полупрозрачные черно-серые сгустки покрывали стены, концентрировались в крупные провалы мрака по углам и плесенью торчали из щелей. С люстры свисало нечто, похожее на сопли. Два жирных черных слизняка присосались над дверным проемом и не спеша поедали налет – как улитки в аквариуме.

«Любопытно», – подумал Ева.

Жанна в своем логове спалила все эманации подчистую. Ева сам видел, от теней там осталась только невидимая человеческому глазу зола. Почему Инга не поступила так же? Не может? Или она специально их копит? Зачем? Столько скоплений в одной комнате он видел на кухне старой коммуналки, где с революции жила орава вечно ругающихся соседей.

Ева аккуратно протянул руку к черноте, почти поглотившей кресло. Тень ощетинилась, как испуганная кошка, и ужалила его, не сильно больно, но ощутимо. На тыльной стороне ладони осталось покраснение.

Тем временем совсем запутавшийся Стас пытался разгадать ребус алтаря.

– Это выглядит как реквизит. Это все ненастоящее, – Стас всплеснул руками и рухнул на кресло прямо в эпицентр тьмы. Чернота никак его не тронула. Просто всколыхнулась, как облако пыли.

«Они не замечают друг друга», – подумал Ева.

Он моргнул, и тени пропали, все стало обычным.

– Знаешь, как это выглядит?

– Ну? – Стас еле заметно двинул бровью.

«Я замучен, у меня нет никаких внятных гипотез, я готов выслушать самые фантастические варианты. Валяй», – вот что говорил его взгляд.

Стоило бы поделиться наблюдениями, но Ева не хотел раскрывать некоторые факты о себе, это могло поставить крест на его участии в охоте.

– Инга не ведьма. Ведьм вообще не бывает. Алтарь и эти штуки, – Ева потряс маятником, – ненастоящие, потому что ни ведьм, ни Пекла, ни магии нет. А я, ты и твои друзья в штабе просто вконец ебанулись.

Стас вскочил и подошел к Еве так близко, будто собирался нырнуть в его зрачки.

– Хочешь сказать, ты все еще сомневаешься?

– Я всегда сомневаюсь, – Ева не сделал ни шага назад, не отклонился. – Вопрос в том, ты сам сомневаешься или тебя заставили усомниться?

– Думаешь, это для отвода глаз? – Стас закивал собственным мыслям и начал рассуждать вслух: – Хитро… Была бы ловушка, стало бы и ежу ясно, что она ведьма, но ловушки нет… А все следы колдовства спрятать под флером псевдоэзотерики. Любой шарящий человек посмотрит на это, презрительно фыркнет и пройдет мимо…

– Ну да, закосила под дурочку.

Стас оглядел комнату: кровать, две тумбочки, комод и здоровенный угрюмый шкаф.

– Надо обыскать все остальное, что-то мы зациклились на алтаре.

Вещей было немного, в основном одежда, украшения и косметика Инги. Еще несколько номеров «Вог», книги, среди которых был словарь латинского – ничего криминального. Словарь наводил на мысли, но не более.

– Как думаешь, настоящие? – Ева вытащил из-под кровати баленсиаги, непомерно здоровенные кроссовки, оду которым пели все модные блогеры.

Стас с заметным интересом покрутил их в руках, но уже через пару секунд разочарованно хмыкнул и вернул Еве.

– Паль, но далеко не самая дешевая.

Ева с сомнением потеребил задник и, подозрительно прищурившись, взглянул на напарника.

– Это ты за пару секунд понял?

– Я просто знаю, что из себя представляют оригинальные, у меня они есть.

– У тебя есть кроссы за шестьдесят косарей? – от изумления глаза Евы округлились до неприличия.

Собственно, ради этого восторженного изумления Стас и спустил столько денег на кроссовки. Правда, он надеялся, что изумляться будут девушки, которых он пригласит в ресторан авторской кухни, а не мутный пацан, которого он потащил на поиски чужого хера. Тем не менее, было приятно, что хоть кто-то оценил. В штабе просто не поверили, что кроссовки могут столько стоить, а Маришка после часовой лекции Стаса о стритвире сказала, что он сказочный долбоеб.

– Я вообще полон сюрпризов. И только выгляжу, как гопник…

– Это я сразу понял, как увидел, – фыркнул Ева и запихнул кроссовок в коробку, откуда взял. – Но все равно шестьдесят косарей…

Ева присвистнул и опять полез под кровать. По звуку там был склад вещей.

– Попробуй ради интереса надеть нормальную обувь, поймешь, какой это кайф, – Стас поводил над кроватью маятником, на случай, если его протеже забыл об опасности, но маятник никакой ловушки не уловил.

– У меня была нормальная обувь. Не за штуку баксов, но тоже крутая… Бля, сколько же говна она хранит под кроватью… Выше тридцатки уже идет речь не о дизайне и удобстве, а о понтах.

– И что же за обувь у тебя была? Берцы без дырки на пятке? – насупился Стас. Он был согласен с Евой, но признаваться не собирался.

– У меня были мартенсы, настоящие английские, но я их продал и купил дешевые берцы. Нужны были деньги…

– На наркотики?

– Мне нужно было на что-то жить, пока я за вашим штабом следил…

По тому, как резко его бубнеж сменился настороженным сопением, Стас понял, что-то нашлось. Стас испугался, что забыл предупредить не трогать ничего подозрительного голыми руками, даже если маятник молчит, но Ева уже вылез. На руки он надел паленые баленсиаги, а между них зажал грязную трехлитровую банку.

– Я не эксперт, но вот это выглядит серьезным говном.

Ребята склонились над банкой. В ней была мутная бурая жижа, от которой разило крепким и дешевым алкоголем. Внутри что-то плавало. Стас принес с кухни щипцы, взял и вытащил из банки грубо сделанную тряпичную куклу. На голове были пришиты свалявшиеся человеческие волосы, а на месте, где сходились ноги, пророс грибок.

Стас набрал в грудь воздуха, но так и не придумал, что сказать, просто растерянно посмотрел на Еву, будто просил выразить эмоции за него.

– Это работает только в руках ведьмы. Даже если мы вытащим куклу из банки, ему это не поможет, только выдадим себя, – Ева действительно будто прочитал мысли Стаса.