– Ок… Ясно… То есть ведьмы их видят, а люди нет.

Стас уже почти поднес ключ к магнитному замку, но остановился, чтобы ответить:

– Ведьмы их тоже не всегда видят, ведьмы все же люди. Они используют запарные и опасные эзотерические практики.

– А обычные люди их вообще-вообще никогда не видят? – Ева опять остановил Стаса от открывания двери.

– Блять… Ходят истории, что кто-то где-то что-то видел во время охоты, но я думаю, это воображение, – Стас вспомнил Маришку. Где-то в основании черепа зашевелился змеиный клубок изолированных от всех остальных мыслей возмущений. – Увидеть тонкий мир своими глазами вот просто так без всего невозможно, по крайней мере, для людей.

– Ясно, – Ева, казалось бы, захлопнулся, но через мгновение опять спросил: – А кто тогда может?

Стас закрыл глаза и глубоко вдохнул.

– Демоны, некоторые виды инфернальных тварей. Что ты так к этому привязался?

– Не хочу вступить в мистическое говно.

Стас взял Еву за запястье руки, в которой был зажат маятник, и потряс.

– Вот этим пользуйся.

Ева кивнул и с сосредоточенным видом поправил натянутый на нос шарф.

– Это те ключи, что ты у Андрея спиздил?

– Да. Андрей – муж Инги, и квартира ее принадлежит ему.

– Что-то я даже не удивлен.

Стас успел многое узнать об Инге. Она родилась и выросла в Питере. Родители в меру состоятельные и благополучные, но очень властные, даже деспотичные. Ей исполнилось тридцать, и она до сих пор оставалась у них на содержании. Несмотря на хорошее гуманитарное образование, она никогда не работала. Почему – Стас не мог понять, как ни пытался, но догадывался, что дело в голове. Домашняя, затравленная, аморфная, полностью подавленная, но с огромным самомнением и желанием кому-то что-то доказать.

Связь с предприимчивым, разнузданным Андреем была попыткой выскочить из-под опеки родителей, но что-то пошло не так. Инга много жаловалась на женских форумах: Андрей пьет, Андрей гуляет, Андрей ее бьет. Она знатно сгущала краски, но Стас не исключал, что последнее имело место быть. Андрей не был любителем бить близких, но Инга по емкой характеристике Маришки относилась к «тем бесячьим бабам, которые сами лезут под руку, лишь бы всем показать, как их обижают».

Стас с терпением и методичностью удава глотал изменения в настроении сообщений. Они менялись от переполненных возмущением и жалостью к себе до сочащихся гневом трактатов, как он не дает ей реализоваться. Инга не раз писала, что именно Андрей и его тяга к пьяным вечеринкам дома не дают ей сделать ремонт, красиво обставить интерьер, стать блогером и вести инстаграм. Осенью вспоминать Андрея она перестала. Именно в этот период проклятие начало проявлять себя.

В подъезде пахло свежими стройматериалами, а стены лифта, которые еще оставались без отделки, покрывали телефоны строителей. Типичная новостройка.

– Значит, эта херотень реагирует только на ловушки, а на обычные сгустки энергии нет? – Ева держал маятник, как учил Стас, но расфокусированно глядел в верхний угол лифта, где кто-то нарисовал схематичные сиськи.

– Ага. Только надо на маятник смотреть, а не по сторонам.

– А ловушки опасны для всех или они ориентированы на кого-то конкретного?

– Одинаково опасны для всех, кто в них влезет, но ведьма может сделать защищающий амулет и дать тому, кто не должен пострадать.

Ребята поднялись на четырнадцатый этаж и пошли по кишке коридора вдоль одинаковых дверей. Номера были далеко не у всех. Стас двигался не слишком медленно, но плавно, чтобы кристалл не раскачивался от движения. Ева попытался проделать то же самое, но рука так тряслась, что маятник ходил ходуном. Стаса это начало напрягать. Он сам трясся. Он с трудом удерживал руку, а все остальное тело мелко вибрировало, как неисправная электрощитовая будка, но это от волнения. А отчего так трясся Ева, оставалось загадкой. Возможно, тоже от волнения. А может, из-за наркотиков. Он не выглядел страдающим от ломки, но кто его знает.

«Возможно, он, наоборот, заправился стимуляторами по завязку и сейчас начнет пускать пену ртом».

– Стас! – шепнул Ева, он шел прямо за ним. – Стас!

– Да, – Стас закатил глаза.

– А зачем мы идем с этой херотенью по общему коридору? Тут же постоянно жильцы шастают. Не дала же она каждому по амулету.

– Справедливо, – кивнул Стас, не оборачиваясь и не останавливаясь. – А ты их видел? Может, она давно всех убила? – последовало молчание. – Вот если не уверен, то не спеши.

– А что мы должны найти в ее квартире? Хрен Андрея или что-то еще?

Стас остановился так резко, что Ева врезался в него, наступив военным ботинком на мягкий задник кроссовка.

– Ау-у!

– Ауч… Прости.

– Пофиг. Вот это момент важный, – Стас поправил носок, под которым заныла кожа. – Мы проводим разведку местности и ищем все подряд, в особенности хрен Андрея, а в идеале надо найти еще и наводку на ее логово. Поэтому обрати внимание на все, что может дать подсказку. Автобусные билеты, фотографии, карты, флаера суши-воков дальних районов… договоры на аренду помещений… все что угодно.

– Логово? – Ева задумался и начал машинально крутить на цепочке артефакт стоимостью больше его машины.

– Ведьмы никогда не выходят на контакт с Пеклом дома, – Стас с укором посмотрел на набирающий обороты маятник, и Ева прекратил им вертеть. – Есть мнение, что в таких местах опасно спать даже самой ведьме. У них всегда есть логово, где они колдуют. Найдем его, и дело в шляпе. Не найдем, воспользуемся планом бэ.

Когда они дошли до нужной двери, Стас начал водить кристаллом вдоль косяка. Кристалл никак не проявлял себя. Стас взглянул на Еву, прежде чем тот успел убрать с лица красноречивый скепсис.

– Что?

– Ничего, – Ева пожал плечами. – Просто надеюсь, что Лунная призма работает, и нам не оторвет ноги прямо на пороге.

– Работает, – отрезал Стас, хотя внутри начало прорастать зерно сомнения. – Ловушки требуют постоянной подпитки от ведьмы, их нельзя наклепать слишком много, наверное, она нашла ей другое место.

Стас открыл дверь, и они заглянули в квартиру. Дневного света с кухни было достаточно, чтобы осветить небольшой полупустой коридор. Стас осторожно переступил порог. Ева юркнул следом. Маятник ничего не показывал. Ноль. Будто кристалл был не результатом кропотливой работы эзотериков, а сувениром с базара. Стас прошел на кухню и брезгливо поморщился.

– Какая грязь.

«Мда… От Андрея она избавилась несколько месяцев назад, а ремонта так и нет».

На столешнице с одной стороны лежал распахнутый пакет с мусором, а на другой обертки от сосисок. На батарее, столе и раковине кисли мокрые тряпки. Кофеварка стояла в луже. В раковине была грязная тарелка, а сток наполовину забился размокшими остатками еды. Ремонт казался свежим, но халтурным, и все уже разваливалось. Светлые обои под потолком отклеились от сырости. У одного из навесных шкафчиков расшаталась петля, и дверца висела чуть косо.

– Да вроде норм, – Ева выглянул из-за плеча застрявшего в проходе Стаса. – Видел кухни и грязнее.

– Я даже не сомневаюсь, – Стас переглянулся с Евой, который настороженно шмыгнул носом над самым ухом, зрачки у парня расширились почти до радужки. – Держи дистанцию, ты мне сейчас на шею залезешь.

– Ок, – Ева вытянул вперед руку с маятником и послушно утек в коридор.

Инга явно не часто пользовалась кухней и готовить не любила – в холодильнике одни полуфабрикаты, кухонной утвари мало. Ладно, хрен с ней, с готовкой. Не было ничего, чтобы варить зелья. Ведьмы не колдовали дома, но делали подготовительную работу и хранили основные ингредиенты. Стас задумался, сделал два шага назад и открыл холодильник еще раз. В дверце он нашел закрытую пробкой пробирку с вязкой белесой жидкостью.

«Семя, – Стас аккуратно взял пробирку и посмотрел на свет. – Почему только один образец?»

Вернув все на место, он достал телефон и сделал фотографии.

– Стас, – на кухню вошел Ева. В хриплом голосе прозвучали озадаченные интонации. – Думаю, тебе надо это увидеть.