Хоть его величеству государю-императору и нравилось у шильдбюргеров, однако дела государственные не терпели больше промедления, и он уведомил городского голову о дне своего отъезда. В знак милости за хороший прием он разрешил шильдбюргерам обратиться к нему с прошением.

Горожан это очень обрадовало, и они подали императору целый свиток, в котором подробно изложили бедствия, причиненные им отъездом в чужие страны на должность советников при князьях.

Жить вдали от дома им приходилось подолгу, жены их, оставшись одни, бедствовали, и хозяйство пришло в полный упадок.

Вернувшись в Шильду, они, чтобы помочь беде, решили от великого своего ума глупостью спасаться. Увидав, что способ этот приносит хорошие плоды, они положили и впредь себя так соблюдать.

И жилось бы им под шутовским колпаком вольготно, если бы не злые козни соседей, кои над бедными шильдбюргерами и над их глупостью так зло издеваются и такими насмешками и оскорблениями поддевают, что приходится горожанам за самую свою жизнь опасаться. Поэтому шильдбюргеры просят государя-императора, чтобы он их шутовство скрепил своей подписью и печатью и таким образом от злых нападок уберег, ибо никому они свою мудрость не навязывали и своим шутовством также никому не докучают.

Император охотно исполнил их просьбу.

В тот же день он велел своему лучшему писцу написать нижеследующую охранную грамоту для шильдбюргеров:

Мы, божьей милостью император великой и могущественной империи, постоянно радея об увеличении своих владений, объявляем настоящим всем и каждому, что, согласно просьбе граждан города Шильды, берем их отныне под свою защиту и приказываем: никто им в их шутовстве и глупости никаких помех чинить не должен ни словом, ни делом, ни помышлением, а ежели найдутся такие, что приказа нашего ослушаются, то им грозит великая кара и вечная наша императорская немилость. Осмелится же кто шильдбюргерам в их шутовстве помехи чинить, тот в наказание должен надевать и носить шутовской колпак с одним, двумя или тремя колокольцами, в зависимости от тяжести преступления. Снять этот колпак он сможет лишь после примирения с обиженным им шильдбюргером и уплаты в ознаменование сего двух гульденов в нашу императорскую казну.

Такова паша твердая воля и наше императорское решение, каковое мы своей подписью и изложением печати удостоверяем.

Дана лета….. дня.

В придачу к такой охранной грамоте император приложил еще немалую «благодарность» и обязал своих гостеприимных хозяев истратить ее как можно скорей и веселей. А как это шильдбюргерам удалось, мы узнаем уже из следующей главы.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Почему шильдбюргеры свои ноги перепутали и как они в них снова разобрались

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Памятуя о наказе его величества, шильдбюргеры императорскую «благодарность» тут же снесли в ближайший трактир. Погуляв на славу, они вышли, и захотелось им на лужке придорожном немного полежать — отдохнуть. Прилегли они да вскоре и заснули, А надобно сказать, что по случаю проводов высокого гостя все они оделись в штаны одинакового — зеленого — цвета. И вот, когда уже в сумерки, они проснулись и им пора было расходиться по домам, никак они своих ног разобрать не могут. Сидят и глядят друг на друга осовелыми глазищами, а встать боятся — как бы сосед ногу не утянул.

Тем временем проезжал мимо на телеге крестьянин. Шильдбюргеры позвали его на помощь. Крестьянин подъехал. Тогда они ему рассказали о своей беде: никто, мол, своих ног не узнаёт и пусть он, проезжий человек, мозгами пораскинет, может, что путное им посоветует. За благодарностью дело не станет — они ему хорошо заплатят.

Мужик оказался из толковых. Ни слова не говоря, соскочил с телеги, срубил хорошую дубину и тут же принялся обрабатывать ею первого попавшегося шильдбюргера. Тот живо вскочил, будто вовсе ног под собою не чуял, и даже забыл, что ему вспоминать нужно было. Так дубинка помогла и остальным разобрать свои ноги. Только один шильдбюргер остался сидеть.

— Вижу я, — сказал он крестьянину, — что ты мудрец и помог братьям моим. А я вот до сих пор никак не разберусь, мои это ноги или чужие.

— Погоди, сейчас разберешься, — ответил ему мужик и так треснул зазевавшегося шильдбюргера дубиной по спине, что у того искры из глаз посыпались.

Очнувшись, шильдбюргер вскочил как ужаленный, схватил свои ноги в руки — и только его и видели.

Остальные не поскупились, щедро мудрого мужика наградили, а сами отправились по домам, размышляя о том, что в другой раз им свои ноги путать не следует.

Неспроста люди говорят, что привычка — вторая природа.

Шильдбюргеры наши со временем до того привыкли к своему шутовству, что никак от него отстать не могли. Все, за что бы они ни брались, оборачивалось у них шутовством или глупостью. Стало быть, с шутовством-то шутить нельзя, иначе навеки шутом останешься.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Как два шильдбюргера домами обменялись

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ну так вот, прослышали два шильдбюргера, что люди в давние времена друг с другом разными товарами обменивались и от такого обмена большую выгоду имели. Думали они, думали и надумали сами друг с другом обменяться, и не чем-нибудь, а сразу домами. Первый шильдбюргер, который жил на верхнем конце улицы, разобрал свой дом и перетаскал его по бревнышку на нижний конец, где жил тот, с кем он договорился об обмене. А второй шильдбюргер, что жил на нижнем конце улицы, тоже разобрал свой сруб и отвез его туда, где прежде жил первый шильдбюргер. На новом месте каждый из них снова собрал свой дом, присел отдохнуть и думает: «Да что же я на этом выиграл?»

Мы-то с вами можем посмеяться, а шильдбюргерам было не до смеха. Сколько труда они положили, чтобы дома свои сперва разобрать, а потом снова построить! Да все, оказывается, зря!

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Как шильдбюргеры корову на крепостную стену поднимали

⠀ ⠀⠀ ⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Вышли шильдбюргеры однажды все вместе за городские ворота осмотреть старую крепостную стену: нельзя ли, мол, камень из нее на какой-нибудь постройке использовать.

Но тут они увидели, что вся стена сверху заросла травой. Очень это их огорчило — ведь какой хороший покос зря пропадает. Стали они друг с другом советоваться, как им до этой травы добраться и что им с ней делать. Одни считали, что траву эту надобно серпом скосить. Однако на такую высокую стену с серпом лезть никто из них не отваживался. Другие полагали, что надо найти хороших стрелков и сшибить каждую травинку из самопала. Но, как вы уже знаете, таких метких стрелков в Шильде не было.

Под конец слово взял городской голова.

— Зачем нам траву эту косить, — молвил он, — или из самопалов по одной травинке сшибать? Давайте пустим корову на стену, она там всю траву и сожрет.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Такой совет всем шильдбюргерам пришелся по нраву, и в благодарность они положили первой на стену корову городского головы пустить. Тот охотно согласился.

Пригнали они, стало быть, корову, завязали ей петлю на шее, перекинули веревку через стену и давай всем скопом веревку тянуть — корову наверх подымать. Корова стала задыхаться, а когда они ее повыше подняли, совсем язык вытянула. Городской голова как увидал это, сразу закричал:

— Тяните шибче! Это она травку на стене почуяла и языком к ней тянется!

Но, сколько шильдбюргеры за веревку ни тянули, поднять корову наверх им так и не удалось. А когда они ее снова на землю опустили, то из коровы уже и дух вон.