So So I’m old! Even I’ve a grand – daughter. During life I crossed fire and water. Being a rather experienced one, I feel myself always likewise a son. I am not simply a son of my mother, But many teachers, my friends and all others, Who had been tuning up strings of my mind. Helping to get features of certain kind. I am a son of provincial town, I was up here and soon should be down. Farmed in the 60‑th I steadily show: I am a son of Nikita Khrustchov. Parents of mine were hard labour and hunger, They educated me when I was younger, Showing what was a kindness, a crime, Forming the spirit – a son of my time. Покаяние Ну, вот и всё! Пришёл черёд Сказать, встав на колени в храме: Прости меня, честной народ, За роль в происходящей драме. Увы, восторженный юнец, Поверил я чудесной сказке, Что суть всех зол – златой телец Бывает только в частной маске. С тех пор, приняв на веру то, Что требовало доказательств, Я превратил себя в ничто, Став соучастником предательств. От моего лица дракон Под радостные песнопенья Творил безнравственный закон, И совершались преступленья. Он растоптал свободу стран, Народов, целых поколений, И винтик-человек попрáн Был с помощью его решений. А я?! Всем басням доверял И был удобным членом свиты. Всё то, что нужно, одобрял, Хоть и далёк был от элиты. Ведь нас учили: мы должны В едином ритме жить, трудиться, Не сметь, как ни были б важны Причины, в чём-то отличиться. Зажатый правом большинства В «демократичном» централизме, Я чтил глупцов, как божества, Опорой став «драконоизма». Но вот настал ответа час, Открылись жуткие творенья. И то, чем жили мы, кичась, Заслуживает осужденья. За слёзы, кровь, солёный пот, Пролитые в угоду страху, Суди нас, праведный народ. Я голову кладу на плаху. Ностальгия Мелькают годы чередой, Как ряд мгновений, И волос смотрится седой Уж без волнений. Давно ль олимпиадный пыл, Зовя к сраженью, Естественным отбором был, Путём к сближенью. Семнадцать видов как побед, Так поражений Давали стимул много лет Для всех свершений. Весёлых шуток острота Нас закаляла, Русалок рубских красота Спать не давала. Мы в дружбе долгие года Прожить мечтали. Огонь – ничто! Пустяк – вода! Но трубы звали. Однако их призывный зов Не всем был сладок, Ведь ясно, что от льстивых слов Мораль – в упадок. А дружбы искренней, большой Ещё поищешь И слов с открытою душой: «Держись, дружище!» «Человек формируется сложно…» Человек формируется сложно. Генетический код получив, Под влиянием сред всевозможных Подбирает для жизни мотив. Повезёт – в окружении честных, Ярких, неординарных людей Появляется сплав интересный С положительным трендом идей. Подснежник Только в сугробах протает Чуть под весенним лучом, Яркий цветок расцветает, Холод ему нипочём. В летнем шальном многоцветье Вряд ли б столь значим он был: Низенький, с мелким соцветьем. Чем же он сердце пленил? Прежде всего – силой духа, Смелостью: «Что мне мороз?!» Фоном из снежного пуха И обнажённых берёз. Тем, что для всех цветов лета Лидером стать он сумел, Тем, что тональностью цвета С небом сравниться посмел. Но всё разумно в природе, Нет бесконечных побед. Просто же быть в хороводе Он не привык: смысла нет. Вот и уйдёт без прощанья, С видом как будто засох. Но чтоб к весне на свиданье Первым быть! Дай ему Бог! Три феи Посвящается Королёвой Антонине Вуколовне – маме; Худяковой Лидии Алексеевне – заведующей кафедрой иностранных языков Ивановского энергетического института (Сверхсправедливостъ); Олейниковой Иде Петровне – преподавателю английского языка Ивановского энергетического института (Сверхчеловечностъ); Грачёвой Нине Дмитриевне – преподавателю английского языка Ивановского энергетического института (Сверхдоброта). Так много мы людей встречаем в жизни, Что разум наш, как радуги цвета, Сквозь времени их преломляя призму, Не всем находит в памяти места. Не помним тех, с кем встречи мимоходом, И даже тех, кто рядом долго жил, Но был безлик и вот уж тихим ходом Из памяти в безвестность укатил. Но встречи есть, в которых столько света, Что через годы может он светить, Всё озарять вокруг, как солнце летом, Чтоб верный в жизни путь определить. Я баловень судьбы! Мне жизнь с избытком Дала хороших на пути людей. Пусть не всегда я был предельно сытым, Но был в тепле от света их лучей. И первым, самым важным человеком Была, конечно, мать. Она жила, Шагая в ногу с нашим бурным веком, И потому так много мне дала. Была в её уроках правды сила, И никогда я не смогу забыть, Как мать своею жизнью говорила: «Смотри, сынок, вот так и нужно жить!» И главный смысл из всех уроков этих Я понял: самым строгим из судей Быть должен сам, и нет важней на свете Труда и уважения людей. Я эти принципы впитал навечно, Они всегда со мною рядом шли. Всё было в жизни у меня, конечно, Но никогда они не подвели. Из тех, кто мне помог стать человеком, Хочу назвать своих учителей, Которые, как будто чудо-реки, Меня поили свежестью идей. И были среди них те, кто своею Душой заставил заново взглянуть На мир вокруг. И ярче всех три феи Мне осветили счастья жизни суть. Казалось, был предмет второстепенным, Зачем для нас все эти thin да thick? Но нам они открыли, что бесценным Для человека может быть язык. И наше счастье было в том, что с ними Мы постигали сущность красоты, Не только в росте становясь большими, А в цели жизни, в уровне мечты. У них – людей – во многом сходство было. Тянули в одиночку сыновей, Предмет свой беззаветнейше любили, Учеников – как собственных детей. Но феями их звали неслучайно И имена им дали неспроста: Сверхсправедливость – точно чрезвычайно — Сверхчеловечность и Сверхдоброта. Была Сверхсправедливость эталоном, Который нужен, чтоб определять Моральный вес поступков и законов, Нам кодексы свои формировать. Сверхчеловечность нас заворожила Потоком чувств с напором бурных рек. Мы на себе их испытали силу, Поняв – красив и сложен человек. Сверхдоброта была сильна искусством Людей поддержки в самый трудный час. Своим безмерным, тёплым, сильным чувством Она добрее делала и нас. И тот, кто мог, кто был готов душою От них принять бесценные черты, Брал данные их щедрою рукою Все качества кристальной чистоты. Проходят годы, вечно их движенье, Теперь уж я давно учитель сам И, как они когда-то, с увлеченьем Даю урок своим ученикам. Но помню я всегда об эстафете, Которую поручено нести, О тех, кто, как космической ракете, Дал старт мне и коррекцию в пути. Да, я несу её сейчас, как знамя! И мудрость жизни, счастья полнота Горят на нём священными словами: Труд! Справедливость! Человечность! Доброта! |
