Вскоре после того, как я ушел из КГБ в сентябре 1990 года, я начал работать над книгой, основанной на моем опыте шпионажа. Поскольку мои бывшие начальники в КГБ внимательно следили за мной, я решил написать роман, чтобы избежать судебного преследования за разглашение государственной тайны. Мой роман, однако, состоял в основном из правдивых фактов о недавних попытках КГБ завербовать граждан США.

Когда книга была закончена, я начал искать потенциальных издателей. Я не мог издать свой роман в России; хотя Советский Союз распался, КГБ остался таким же могущественным, как и прежде. Итак, в феврале 1993 года я вошел в московский офис «Вашингтон пост» и дал интервью «Пост». Это интервью помогло мне найти моего литературного агента в Америке, и в апреле 1993 года я приехал в Соединенные Штаты, чтобы встретиться с издателями и обсудить возможный контракт на книгу.

Поскольку мое издательство должно было находиться в Соединенных Штатах, мне больше не нужно было маскировать свою книгу под роман. И на самом деле, все американские издатели, с которыми я встречался, интересовались моим реальным опытом работы в КГБ в Вашингтоне и Москве.

Я вернулся в Москву, чтобы написать свою книгу. Мои бывшие начальники в российской разведке становились все более встревоженными, хотя считали, что я все еще пишу роман. Мое заявление на получение нового заграничного паспорта было отклонено, и мне сказали, что я нахожусь под восьмилетним запретом на выезд за границу.

В сентябре 1993 года я нелегально пересек российскую границу и приехал с черновиком своей новой книги как иммигрант в США.

Эта книга представляет собой реконструкцию событий, имевших место несколько лет назад. Я помню их так, как будто они были вчера, потому что эти события оставили глубокие борозды в моей душе. Прежде чем написать эту книгу, я записал многие из этих событий в досье КГБ на Сократа, моего агента. Пока я работал над книгой, у меня больше не было доступа к файлу КГБ, и я не мог проверить все, что хотел бы проверить.

Диалоги в книге основаны на моих воспоминаниях, и текст письменных документов тоже такой, каким я их помню. Фактический диалог и документы могли несколько отличаться, но я уверен, что мои воспоминания о сути этих разговоров и документов точны. Для меня воспоминания о безобразном прошлом и моя надежда на лучшее будущее умрут последними.

Наконец, я хочу поблагодарить Валентина Аксиленко, моего бывшего начальника в разведке КГБ и одного из персонажей этой книги. Благодаря его участию проект стал реальностью, и ему до сих пор есть что рассказать.

Десять лет своей жизни я был офицером разведки КГБ СССР. Моя основная задача состояла в том, чтобы попытаться завербовать граждан США для получения секретной информации о внутренней и внешней политике США.

Я больше не работаю в КГБ; действительно, КГБ формально больше не существует, и страна, которой он служил, тоже исчезла. Но еще до того, как я ушел из КГБ, я начал сомневаться в том, что я должен делать. Что значит превратить иностранного гражданина в агента КГБ? Склонить человека к совершению преступления — государственной измены — против своей страны? И использовать любые средства, включая шантаж и даже силу, для достижения этой цели?

Довольно часто те, кто совершает измену, непатриотичны и психологически неустойчивы еще до того, как к ним подойдут сотрудники иностранных разведок. Но это не является оправданием для шпионажа. И тот факт, что страны разрешают шпионить друг за другом, не является оправданием этой практики. Время от времени агентов ловят и сажают в тюрьму или даже казнят. В каждом случае какое-то иностранное правительство является соучастником их преступления. Но в то время как агент страдает, правительство страдает редко или страдает ненадолго.

Любопытно, что этот вид шпионажа называется «человеческим интеллектом». Но мне это кажется бесчеловечным.

Холодная война закончилась, но спецслужбы США и России по-прежнему шпионят друг за другом. Почему? Что российская разведка найдет в Соединенных Штатах, что облегчит почти неразрешимые внутренние проблемы России? Чего хочет ЦРУ от страны, где сейчас практически все продается?

Я не специалист по западным спецслужбам, но уверен, что у них те же проблемы, что и у КГБ. Любая бюрократия изначально ущербна. Бюрократия в разведке, наверное, хуже тем, что окружена толстой стеной секретности и за этой стеной гниет.

КГБ был застигнут врасплох, когда коммунизм рухнул в Восточной Европе. Руководство КГБ своими действиями фактически ускорило распад Советского Союза. ЦРУ, если верить сообщениям прессы, поступило не лучше, и им не удалось засечь такие международные эпизоды, как иракское наращивание на границе с Кувейтом. Чем эти офицеры разведки зарабатывали себе на жизнь?

Иногда я думаю о том, что игра в разведку похожа на хоккейный матч, где обе команды так заняты тем, что гоняют друг друга по льду, проверяют, блокируют и борются друг с другом, что забывают о шайбе, забывают о том, что ее нужно забрасывать в сетку.

Дело в том, что КГБ и ЦРУ нуждались друг в друге. Бюджет каждой спецслужбы хотя бы отчасти определялся тем, насколько мощной считалась другая шпионская служба.

Мне потребовалось десять лет, чтобы понять все это, десять лет, чтобы осознать, что я работаю не на свою страну, а на личные амбиции бюрократов КГБ. Когда я это понял, я ушел в отставку. Но я извлек некоторые уроки, которые и изложил в этой книге. Например, я понял, что тот, кто предлагает свои услуги спецслужбам, обречен. Он может быть умным, как сотня Джеймсов Бондов, но его новые работодатели могут рассчитывать на то, что приведут его к гибели. Разведка — это искусство, хотя и демоническое, а спецслужба — это бюрократия, совершенно несовместимая ни с каким искусством.

Я узнал, что шпионы дают лишь малую часть от общего объема информации, получаемой спецслужбами, и их информация почти всегда подозрительна. С другой стороны, когда шпионы разоблачаются, это наносит серьезный ущерб международным отношениям. С таким ущербом можно было мириться во времена "холодной войны", но сегодня цена их провала резко превышает их сомнительную эффективность.

Я также узнал, что разрешать шпионским агентствам работать в своей стране — это все равно, что разрешать наркодилерам процветать, осуждая при этом наркоманию.

Я считаю, что давно пора искоренить так называемую человеческую разведку. Эта цель может быть достигнута при наличии политической воли, и это сделает лучше жизнь всех, кроме бюрократов в спецслужбах.

И сказал Господь Моисею, говоря: Пошли людей, чтобы они разведали землю Ханаанскую. .

Однажды вечером в конце апреля 1985 г. я с женой и двумя сыновьями приехал в Вашингтон в качестве корреспондента советского информационного агентства "Тасс". Мне было тридцать три года, я владел английским, французским и испанским языками, был несколько амбициозен, хотя уже понял, что в моей стране амбиции — это рецепт от беды.

В то время мало кто знал, что на самом деле я являюсь сотрудником КГБ, прикрепленным к Первому главному управлению (внешняя разведка). Моя должность журналиста была удобным прикрытием.

Трогательно выглядели деревья, украшенные электрическими фонариками у дверей гостиницы, удивляли бесшумные моторы автомобилей, приятно кружилась голова от запаха цветущих деревьев. В столице США наступило время цветения сакуры. Но, увы, я приехал не развлекаться.

Главная задача, возложенная на меня и моих коллег по вашингтонской резидентуре, как было написано в приказах и распоряжениях председателя КГБ, заключалась в том, чтобы предотвратить внезапное ракетно-ядерное нападение США на СССР. Ни больше, ни меньше.