Быков в ответ приказал Колпакову убрать 85 % акций TWG из реестра записи акций завода[132]. У TWG осталось 3 % акций КрАЗа, чего было недостаточно для руководства заводом.
В ответ на ликвидацию своих акций TWG отправила в Красноярск самолет и два джипа с вооруженной командой, чтобы захватить КрАЗ силой. В административном здании их встретили сотни людей Быкова, вооруженных автоматами, и подразделение ОМОНа. В ходе напряженного противостояния стало ясно, что вновь прибывшие не собираются стоять насмерть за TWG, в то время как охрана Быкова была готова открыть огонь. Защитники интересов TWG в конце концов снова сели в свои джипы, несколько раз объехали вокруг главного здания завода и уехали в Москву. TWG, которая всего несколько недель назад была всемогущей в КрАЗе, теперь оказалась за воротами завода.
После отступления TWG Быков получил 10 % из 17 % акций завода, полученных от TWG, и вошел в совет директоров КрАЗа. Находясь на таком посту, он установил на заводе личную диктатуру, запугивая и избивая непокорных менеджеров.
Быков также начал участвовать в благотворительных акциях. Он учредил благотворительный фонд «Вера и надежда» и через него жертвовал деньги детским домам, школам и больницам, основал сеть общественных организаций для привлечения молодежи к спорту. Он также помогал ветеранам войны и инвалидам и жертвовал деньги на строительство православной церкви, синагоги и мечети.
Внешне на КрАЗе все было спокойно. TWG больше не посылала специальных самолетов в Красноярск. Но стали появлялись убийцы, которых, правда, находили и убивали люди Быкова. Их тела оставляли на скамейках в городских парках. Когда милиция заходила в гостиничные номера, где жили убийцы, она обнаруживала винтовки с оптическим прицелом и другие приспособления. В это время Быков вынужден был прятаться и никогда не сидел напротив окна или открытой двери.
Война между Быковым, КрАЗом, TWG и братьями Черными продолжалась в Москве, где Черные пользовались поддержкой Сосковца, Тарпищева и главы службы безопасности президента Коржакова, контролировавшего ФСБ. Черные были не способны справиться с Быковым в Красноярске, но КрАЗ нуждался в финансовых контактах, и тех, кто пытался работать с «бунтующим» заводом, убивали.
Первой жертвой стал Владимир Яфьясов, вице-президент Югорского банка. Его убили в собственной машине вечером во дворе в центре Москвы 10 апреля 1995 года. Милиция установила, что за несколько дней до убийства Яфьясова за ним всюду следовала красная машина «БМВ», которая была зарегистрирована на имя сотрудника компании «Trans-CIS Commodities». В этот период Яфьясов встретился с президентом Югорского банка Олегом Кантором. Во время их встречи Яфьясов сказал своему водителю Вадиму Тишаеву, что его хотят убить, и что следующая суббота будет последним днем его жизни. Случилось так, что он ошибся всего на один день.
20 июля 1995 года, через три с небольшим месяца после смерти Яфьясова, Кантор был найден убитым в прихожей своей дачи. На его теле были обнаружены десятки ранений, и в груди был оставлен нож. Его шея была перерезана от уха до уха. Телохранитель Кантора, чемпион по боксу в тяжелом весе, был найден примерно в 60 метрах от него. На его теле было обнаружено несколько ножевых и два пулевых ранения.
Дачный комплекс, где убили Кантора, был окружен оградой и охранялся круглосуточно специальным подразделением милиции, в обязанности которого входила охрана правительственных зданий. Вход в комплекс осуществлялся только через контрольно-пропускной пункт, где регистрировались все посетители и их машины. Создавалось впечатление, что убийцам Кантора помог войти на территорию комплекса кто-то очень влиятельный.
Югорский банк, занимавший одно из важнейших мест в банковской системе России, недавно лишился счетов главных своих клиентов по нефтяному бизнесу, и Кантор надеялся компенсировать это, занявшись алюминиевым бизнесом, в частности, благодаря вкладам КрАЗа и Ачинского глиноземного комбината (АГК). Это, по-видимому, и привело к его смерти. Последние несколько недель Кантор казался обеспокоенным и подавленным. Накануне смерти он неожиданно спросил свою двадцатидвухлетнюю сотрудницу Ирину П.: «Ира, вы будете приносить цветы на мою могилу?»
8 сентября 1995 года у обочины Волоколамского шоссе в 100 километрах от Москвы в груде мусора было обнаружено тело Феликса Львова с пятью пулевыми отверстиями. Львов был коммерческим директором американской компании АЮС и пытался получить контроль над 20 % акций в АГК для своей фирмы, которая получила власть от TWG как фирмы, торгующей металлом вместо КрАЗа. Таким образом предполагалось укрепить положение АЮС на российском рынке. Стремясь приобрести 20 % акций АГК, Львов, в свою очередь, рассчитывал на энергию и политические связи Яфьясова.
Последующее расследование показало, что Львов в сопровождении охраны своей компании приехал в аэропорт Шереметьево, чтобы лететь из Москвы в Алма-Ату рейсом в 23.30. Охранники ушли, а он начал проходить паспортный контроль. За 15 минут до вылета самолета, к нему подошли двое мужчин, представившись сотрудниками ФСБ предъявили свои удостоверения и попросили Львова следовать за ними. Последний раз его видели покидающим с ними аэропорт.
Все попытки удушить КрАЗ были тщетны. Завод устанавливал связи для продажи своей продукции через офшорные фирмы, и на Быкова неоднократно совершались покушения.
После того как Ельцин во время выборов 1996 года сместил Сосковца и Коржакова, TWG потеряла свою былую мощь и распалась на несколько компаний, включая «Сибирский алюминий» под руководством бывшего управляющего TWG Олега Дерипаски, который приобрел контроль над Саянским алюминиевым заводом.
Борьба Быкова с TWG сделала его героем Красноярска. Убийства, потрясшие Красноярск, были на время забыты, и образ Быкова в роли безжалостного убийцы был заменен образом молодого сибирского школьного учителя, который защищал главный завод региона от бандитов, продажных московских чиновников и гигантского конгломерата, управляемого жителями Великобритании и Израиля[133].
Однако Быков был обеспокоен финансовым кризисом на КрАЗе, который способствовал возвращению на КрАЗ Льва Черного, но при условии признания авторитета Быкова.
Крах КрАЗа стал результатом некомпетентности Колпакова. Когда цена на алюминий достигла 2100 долл. за тонну, заводу удалось путем переплат посредникам сократить долги кредиторам до 8 трлн рублей. В конце 1996 года Колпаков заключил контракт с помощью офшорной компании на поставку алюминия стоимостью 20 млн долл. одной американской фирме. Поставка алюминия была осуществлена, но оплату так и не произвели. Чтобы разрешить сложившуюся ситуацию, Колпаков договорился с Василием Анисимовым, вице-президентом банка «Российский кредит», что тот заплатит 20 млн. долл. за 48 % акций КрАЗа, включая и акции, принадлежавшие Быкову и Дружинину[134]. Известие о том, что Колпаков продал акции Быкова и Дружинина без их разрешения, взбудоражило рабочих алюминиевой промышленности. Многие ожидали в любой момент стрельбы, но Анисимов вылетел в Красноярск и вернул Быкову и Дружинину их 10 % акций завода и предложил Быкову начать переговоры с Львом Черным.
Конфликт между Быковым и братьями Черными стал причиной десятков убийств, но убийства совершались из-за денег, при достаточном количестве их можно было избежать напряженности. Черный заявил, что он не собирался обманывать Быкова, и свалил вину за «непонимание» на друзей измайловской преступной группировки. КрАЗ находился в тяжелом финансовом положении, а Черный был в состоянии платить большие суммы, чем любой его конкурент. В результате стороны договорились о том, что TWG снова получит 17 % акций КрАЗа, которые были у нее отняты в 1994 году, и разделят экспортируемый заводом алюминий на три части: одну Черному, вторую — Анисимову, а третью — Быкову и его помощникам. Быков согласился защищать интересы Черного и Анисимова в Красноярске, а Черный и Анисимов предоставили «крышу» Быкову в Москве.
