Убив двух наглых лотерейщиков, а также чудом разминувшись с ещё одним кусачем, Алви наконец достиг редкого заборчика, служащего ранее той самой чертой, что отделяла собственность частную от владения народного.

Сеть невысоких строений, ранее была каким-то административным объектом. С множеством небольших складов и красивым офисным зданием. Выбрав своим оплотом стабильности второе по пути в недра складов помещение. Алви не придерживался никаких глубинных мыслей и планов. Эта постройка, на первый взгляд была не лучше и не хуже иных. Но Ал, словно чувствовал, что та пружинка, что недавно спасла ему жизнь, вскоре примет изначальную форму. И он, лишившись поддержки упадёт на землю там, где распорядится судьба. А это верная смерть.

Забравшись по узкой лестнице в каморку оператора рельсовой балки, Алви обнаружил там потрёпанный диван. Последним рывком, было то, что он аккуратно прислонил стоявший в уголке холодильник к двери. Тем самым немного забаррикадировав себя, по крайней мере от тихого проникновения в его временное обиталище. Опустошив, и без того неполную, маленькую флягу живца. И похлопав последнюю по аппетитно булькающему боку, Алви присел на край дивана…

Очнулся израненный Иммунный, когда вокруг было темно. Посторонних звуков, которые могли бы насторожить его, в данный момент не было замечено. В темноте, Алви начал спешно искать флягу с живцом, что помниться был специально оставлен к пробуждению. Однако пузатой фляги нигде не было. Аккуратно осмотрев тот хлам, что был в каморке тут, повсеместно, Алви наконец нашёл искомый предмет. И с огромным облегчением приложился к горлышку. Живец был отвратным. Приторно сладким, и сильно разбавленным. Словно готовился для девушки. Либо ребёнка. Однако сейчас, иного не было, поэтому приложившись ещё раз, Алви с сожалением обнаружил, что за столь краткое время он лишился целой половины.

Осмотр собственного тела показал нелицеприятные последствия былых приключений. Отсутствие волос на голове, и розовая корочка по всему телу говорили о том, что горел он всё же знатно. И если бы не дар ускоренной регенерации, то даже в Улье, у него бы ушло не меньше недели в лежачем состоянии, с обильным питьем всего причитающегося. Жиры на теле отсутствовали как таковые, но это не было чем-либо страшным. Беда была в явной потере мышечной массы. Тонкие мышечные вязи, словно высушенные на солнце пустыни обвивали кости иммунного. Так организм восполнял нехватку элементов, для регенерации. С виду Алви из восьмидесятикилограммового мужчины превратился в сорока пяти-семи килограммового дистрофика. Зрелище сие было пугающим. В довесок в двух местах явно неправильно срослись кости, и сейчас на почти голом скелете, это было видно совсем хорошо. А значит вскоре ему придётся заново ломать их, иначе он рискует потерять ловкость и точность собственных движений. Учится заново управлять своим телом, равносильно допустить ошибку. А каждая ошибка в Стиксе — этопочти верная смерть.

Ну и конечно голод. Настоящий, поглощающий все естество голод.

— Эй, здоровяк. Как ты?

— Совсем плохо. Ты плохой аватар. Нам надо есть. Много есть.

— Аватар… Слово-то где-то выудил, ты опять рылся в моей памяти. Безобразник.

— Алви. Нам срочно надо кушать. Сил совсем нет.

— Да знаю, знаю я, щас тебя прекрасно понимаю. Просто ты молчал… Я переживаю за тебя.

— Найди еды. Это главное. Быстрее.

— Всё будет хорошо. Тут по-любому есть кафе, я видел яркое здание. Там, где кафе, есть сухой склад. Там обычно сухие и консервированные продукты, с длительными сроками… Маслины там. Огурцы. В общем скоро друг.

С некими усилиями отодвинув холодильник, Алви был рад, что все же его внешний вид, пока не напрямую соотносится с физическими данными. Он безусловно был ослаблен. Но даже сейчас он был в той форме, что и обычный, не Иммунный крепенький мужичок. Вырвав подходящий по гибкости кабель, Алви подпоясал то, во что превратились его штаны. Когда проблема с падающими портками была решена, Алви прихватил флягу, и с радостью отметив, что источник его Силы почти заполнен. Отправился на поиск еды.

Кафе действительно было. И там действительно наличествовал склад. Но его разорили некоторое время назад. И полакомиться там было нечем. Однако, не всё было совсем плохо. В баре обнаружилась приличного размера заначка тростникового сахара в кубиках. Углеводы тоже сейчас были в почете, поэтому, мерзко похрустывая кубиками сладкой, но столь сейчас необходимой, дряни, Алви пошёл искать автоматы с едой, в надежде что разорили их всё же не все…

Перебегая из здания в здание, Алви всё больше напрягался, отсутствие еды было негативным фактом существования. Который впоследствии может отразиться самым плохим способом. Радовало лишь временное отсутствие близкоходящих заражённых… Оставались непроверенными лишь две высокие башни, что находились по разные стороны административного городка. Какую функцию они выполняли было не ясно. Но с точки зрения насыщения, они вряд ли были привлекательными. Поэтому обследовать их, Алви не спешил.

Ну а когда нужда заставила заглянуть и туда, прямо перед ним, на подходе разлетелась крошка асфальта, сильно поцарапав кожу. Быстро поднимая руки, Алви и вовсе начал злиться на себя и свою долю. Очередной раз ему не повезло нарваться на пленителей.

Но на этот раз, он перебьёт их всех, стоит только сдаться в плен, при этом не получив новых дырок в теле. А там… С его читерскими Дарами, а также несоответствием внешних качеств с внутренними… Его вряд ли будут принимать всерьёз. А значит можно будет сыграть на этом несоответствии…

— Меня зовут Алви, я сдаюсь. Пожалуйста не стреляйте. Я слаб и голоден… — абсолютно искренне прокричал лишенец.

Наверху же было тихо. Словно никому он и не был нужен.

— А правда, с чего я взял что меня непременно будут брать в плен? — проговорил вслух Алви, обдумывая, а не предупреждение ли это было, чтобы не приближался. Но не более того. А сейчас ему нужно лишь развернётся и спокойно уйти?

Ну, а после, плавно, с всё так же поднятыми руками, Алви начал движение от башни, максимально демонстрируя собственную ничтожность и неспособность создать проблемы.

Пока не услышал знакомый до боли голос.

Женя.

Сон без сновидений… Провалившись в тьму забвения, Женя не видела и не слышала ничего, из того, что было вокруг. И конечно, она не знала о том, что конкретно этот сон был прописан ей, словно доктором, тем самым дядей Тимуром. Однако в свою очередь, организм был исключительно благодарен выпавшей на его учесть доли спокойствия и полученной возможности для реабилитации.

Поспав не менее четырнадцати часов, при этом даже не заметив оного, Женя наконец пробудилась.

Видеть мир не во сне, а на яву было непривычно, посему Женя не сразу поняла, что она не спит. А смотрит на самый что ни есть реальный потолок, с обветшалой известкой и засохшими водяными разводами.

Реальность же была менее жалостлива, и протупив с десяток минут Женя наконец привела мысли в порядок. Соответствие картинки и представляемого мира были вполне схожими. Вероятно, впервые за свою жизнь она осознанно разглядывала стены, предметы, одежду, себя…

Чувства, что сейчас посещали девушку имели сложную палитру. Грусть, тоска, радость, боль, снова грусть и наконец злость…

Конечно, факт того, что она наконец видит был радостным. Но она не могла в полной мере насладится своей радостью и счастьем за выздоровление. Потому как рука об руку с мимолетным счастьем, в этом мире всегда шли монументальные боль, утрата, грусть и страх.