Дерьмо собачье.

Помощник шерифа усмехнулся и опустил весла. Разве это не самая чертовски интересная вещь, которую вы когда-либо видели? — спросил он.

Моросил мелкий дождь. Шериф смотрел на затопленный город из-под надвинутой на глаза шляпы. Ты нигде не видел старика с длинной бородой, который строит большую лодку? — спросил он.

Они плыли по главной улице города мимо допотопных магазинчиков и маленьких кафе. Двое мужчин вышли из магазина с лодкой, заваленной испачканными коробками и ворохом одежды. Один греб, другой плыл позади.

Доброе утро, шериф, — окликнул его мужчина в воде, подняв руку.

Доброе утро, Эд, — ответил шериф.

Человек в лодке кивнул подбородком.

Мистер Паркер вас видел? — спросил человек в воде.

Мы как раз собираемся туда.

Кажется, неприятности должны сближать людей, а не заставлять одних грабить других.

С некоторыми людьми ничего не поделаешь, — сказал шериф.

Это точно.

Они поплыли дальше. Берегите себя, — сказал шериф.

Хорошо, — ответил человек в воде.

Они подплыли к входу в хозяйственный магазин и помощник шерифа опустил весла. Внутри при свете фонарей двигались люди, тяжело протискиваясь сквозь воду. Один человек забрался в витрину и через разбитое стекло посмотрел на шерифа.

Привет, Фэйт, — сказал он.

Здравствуйте, Юстис.

Оружие — это самое ценное, что они взяли.

Вот что им было нужно.

Я даже не знаю, сколько. Думаю, мы еще целый год будем находить что-то из того, что они украли.

Сможете назвать номера?

Не раньше, чем вода отступит. Если она вообще отступит. Инвентаризационные ведомости в подвале.

Да, уж.

Завтра должно проясниться. Хотя сейчас мне уже все равно. А вам?

Это худшее, что я видел за свою жизнь, — сказал шериф. В 1885 году, вроде, был такой потоп. Говорят, весь город был под водой.

Это правда?

Я слышал, — сказал помощник шерифа.

Я знаю, что он горел около полудюжины раз, — сказал владелец магазина. Вы полагаете, что существуют такие места, где милосердный Господь не хотел бы, чтобы в них жили люди?

Возможно, — сказал шериф. Но если это так, то ему придется иметь дело с кучкой упрямцев, не так ли?

Будь он проклят, если это не так.

Я могу вам чем-нибудь помочь?

Нет, черт возьми. Мы пытаемся спасти кое-что из этого. Не знаю. Это просто адский беспорядок.

Ну. Когда получите эти номера, дайте мне их. Скорее всего, они обнаружатся в Ноксвилле.

Я бы предпочел, чтобы сукины дети, которые их украли, всё вернули.

Я понимаю, что вы имеете в виду. Мы сделаем все, что в наших силах.

Что ж.

Ну, давайте я заведу свой мотор и мы поплывем за почтой.

Помощник усмехнулся и погрузил весла в серую воду среди бутылок, досок и плавающих фруктов.

Поговорим позже, Фэйт, — сказал хозяин магазина.

Хорошо, Юстис. Мне не нравится, что к вам вломились. Ну что ж.

Они проплыли вверх по улице, причалили лодку к ступеням почтового отделения и вошли внутрь.

Доброе утро, шериф Тернер, — сказала приятная женщина из-за зарешеченного окна.

Доброе утро, миссис Уокер, как поживаете?

Мокро. А вы как?

Есть что-нибудь?

Она просунула под решетку сверток с почтой.

Это то, что нужно?

Да.

Он пролистал почту.

Вы нашли кого-нибудь из тех, кто пропал из машин?

Когда мы найдем хотя бы одного, мы найдем их всех.

А когда вы найдете хотя бы одного?

Найдем.

Я никогда не думала, что существует место, где будут твориться такие злодея, — сказала женщина.

Шериф улыбнулся. Раньше было хуже, — сказал он. Когда они возвращались по Брюс-стрит, их окликнули из окна наверху. Шериф откинулся назад, чтобы посмотреть кто говорит и прищурил глаза от мелкого дождя

Ты плывешь в суд, Фейт?

Конечно.

Как насчет подвезти?

Давайте.

Только дай мне пальто, я сейчас спущусь.

Пожилой мужчина появился на вершине лестницы, поднимавшейся сбоку от кирпичного здания магазина. Закрыв за собой дверь, он поправил шляпу и осторожно спустился по ступенькам. Помощник шерифа отступил назад, пока задняя часть лодки не уперлась в ступеньки, и старик, крепко ухватившись за плечо шерифа, шагнул внутрь и сел.

Старуха мне сегодня сказала: Это кара. Расплата за грехи и все такое. Я ей ответил, что каждый житель округа Севир должен быть гнилым до мозга костей, чтобы заслужить такое. Может, она так и думает, я не знаю. Как поживаете, молодой человек?

Отлично, — ответил помощник шерифа.

Вот человек, который может рассказать тебе о «Белых Колпаках»[11], - сказал шериф.

Люди не хотят об этом слышать, сказал старик.

А вот Коттон сказал, что ему это кажется хорошей идеей, — сказал шериф. Держать людей в узде.

Старик изучающе посмотрел на гребущего помощника шерифа. Не верь этому, сынок, — сказал он. Они — кучка ничтожных воров, трусов и убийц. Единственное, что они делали, это били женщин и лишали стариков их сбережений. Пенсионеров и вдов. И убивали людей по ночам в их постелях.

А как же «Синие Биллы»?

Их организовали для борьбы с «Белыми колпаками», но они были такими же трусливыми. Если они слышали, что «Белые колпаки» едут куда-нибудь, например в Пиджен-Фордж, они тоже отправлялись туда, убирали доски с моста и ложились в кустах так, чтобы было слышно, как кто-нибудь будет падать. Они охотились друг за другом по всей округе в течение двух лет и так и не встретились, кроме одного раза, и то случайно и в узком месте, где ни один из них не мог убежать. Нет, это были жалкие люди, каждый из них был сукин сын на триста шестьдесят градусов, что, по словам моего папы, означало, что они сукины дети, с какой стороны ни посмотри.

Чем же всё закончилось?

В конце концов, случилось так, что один человек, у которого было немного мужества, выступил против них, и это был Том Дэвис.

Он был рабочей лошадкой, не так ли, мистер Уэйд.

Он был таким. Он был всего лишь помощником шерифа Милларда Мейплза, когда тот накрыл «Белых колпаков». Он совершил три или четыре поездки в Нэшвилл, заплатив за это из собственного кармана. Добился от законодательного собрания принятия законопроекта о присоединении окружного суда к уголовному суду в Ноксвилле, чтобы в Севирвилле появился новый судья, а затем начал преследовать «Белых колпаков». Они пытались убить его всеми способами. Даже натравили на него здорового негра, когда он возвращался из Ноксвилла. В те времена можно было добраться на пароходе, и этот негр перебрался с лодки на пароход прямо на середине реки и достал пистолет, чтобы пристрелить его. Том Дэвис отобрал у него пистолет и просто доставил его в тюрьму. К тому времени «Белые Колпаки» уже массово покидали округ. Ему было все равно, куда они уезжают. Он привозил их из Кентукки, из Северной Каролины, из Техаса. Он уезжал один, пропадал на несколько недель и возвращался с ними на веревке, точно с небольшим табуном лошадей. Он был самым что ни на есть, настоящим человеком, о котором я когда-либо слышал. Имел образование. Был школьным учителем. Со времен Гражданской войны в округе Севир не было ни одного демократа, но когда Том Дэвис выставил свою кандидатуру на пост шерифа, они избрали его.

Вы ведь не помните наводнение 1885 года? — спросил помощник шерифа.

Ну, поскольку это был год моего рождения, я помню его несколько смутно.

В каком году повесили этих двоих, мистер Уэйд?

Это было в 99-м году. Это были Плис Уинн и Кэтлетт Типтон, которые убили чету Уэйли. Подняли их с постели и снесли им головы на глазах у их маленькой дочери. Они просидели в тюрьме два года, подавая апелляции и прочее. В этом деле был замешан и Боб Уэйд, который, с гордостью могу сообщить, мне не родственник. Думаю, его посадили в тюрьму. Типтона и Уинна повесили на лужайке перед зданием суда, вон там. Это было примерно в первых числах года. Я помню, что там еще висели венки из остролиста и рождественские свечи. Поставили большой эшафот с люком, в который они должны были упасть. Люди приехали в город еще накануне вечером. Многие из них спали в своих повозках. Разложили одеяла на лужайке у здания суда. Где угодно. В городе нельзя было поесть, люди выстраивались в очередь по три человека. Женщины продавали сэндвичи на улице. Том Дэвис к тому времени стал шерифом. Он привел их из тюрьмы, с ними были два проповедника, жены их висели у них на руках и все такое. Как будто они шли в церковь. Все они поднялись на эшафот и запели, и все стали петь вместе с ними. Все мужчины держали свои шляпы. Мне было тринадцать лет, но я помню это, как будто это было вчера. Весь город и половина округа Севир пели I Need Thee Every Hour[12]. Потом проповедник прочитал молитву, жены поцеловали своих мужей на прощание и сошли с эшафота, повернулись, чтобы посмотреть, как спускается проповедник, и стало очень тихо. А потом люк распахнулся под ними и они упали вниз и висели там, дергаясь и пинаясь, не знаю, минут десять или пятнадцать. Никогда не думайте, что повешение это быстро и милосердно. Это не так. Но это был конец «Белых Колпаков» в округе Севир. Люди не любят говорить об этом и по сей день.